— Ладно, Тёма! С тобой мы еще дома побеседуем, — сказал папа СТРОГО, и Тёма понял, что гроза миновала.

А папа между тем быстро и с каким-то растерянным видом шарил по шкафчикам:

— Я, честно говоря, и сам не очень хорошо знаю, где тут у мамы что…

Кира у него за спиной недоуменно подняла брови.

— A-а… вот, есть тушенка. Найти бы еще, к примеру, гречку…

— Гречку я уже нашла.

Акира показала на банку с крупой.

— Вот умница! — обрадовался Тёмин папа. — Давайте умывайтесь, а я вам пока сварю настоящий ПОХОДНЫЙ ЗАВТРАК и сделаю сладкий горячий чай.

— Ура! — закричал Тёма.

А Кира робко спросила:

— Денис Аркадьевич, а вы не могли бы на минуточку позвонить моей маме, чтобы она не очень волновалась, и сказать, что я нашлась, но подойти к телефону никак не могу, потому что я как раз, например, в ванной?

Тёмин папа внимательно посмотрел на Акиру.

— Драть вас надо, — сказал он беззлобно. — Как мы из-за вас перенервничали! А маме твоей я бы и сам сразу позвонил, но сейчас ей не дозвонишься, потому что она как раз в самолете! Так что придется ей еще два часа провести в напряжении, не зная, где ее дочь.

— В самолете? — разом удивились Кира и Тёма.

— Ну да, — Тёмин папа развел руками. — Наделали вы дел!

— Мама улетела? Не зная, где я? Как это? — Кирин голос дрожал от обиды.

— Нет, вы только посмотрите на нее! — изумился Тёмин папа. — Она же еще и возмущается! Твоя мама бросила все дела и полетела искать тебя в Коктебель!

— Почему в Коктебель? — удивилась Кира.

— Потому что на твой телефон, который ты странным образом ЗАБЫЛА дома, позвонил ваш друг Георгий, представившийся как мозговой центр операции «Курячий бог», и попросил вам передать, что курячий, он же куриный бог, или куриное счастье, или боглаз, или собачачий бог, водится в изобилии в Крыму, особенно в Коктебеле, чаще всего его находят в Сердоликовой бухте — что истинная правда, поскольку маминого Куриного бога я нашел именно там. А когда Ольга Кирилловна сказала, что вы оба исчезли, ваш мудрый друг Георгий, МОЗГ ОПЕРАЦИИ и вообще, видимо, недюжинного ума человек, сказал ей, что теперь ему все совершенно ясно, и, конечно, вы именно туда и направились. И убедить Ольгу, что двоих детей ни в самолет, ни в поезд одних не пустят, да и денег у вас на дорогу нет, было невозможно, — она тут же сорвалась и помчалась в аэропорт, искать вас в Коктебеле. Ей все мерещилось, что вы там сейчас же отправитесь в Сердоликовую бухту, пешком, по белому, тонкому льду, и утонете в черном-пречерном море. Короче, натворили вы дел! У меня еще нет седых волос?

Тёмин папа наклонил голову.

Кира внимательно посмотрела на его макушку.

— Седых пока нет, но по центру уже редеют… — сказала она задумчиво. — Вы не пробовали втирать мазь?

— Спасибо, непременно попробую. В ближайшее время!

Тёмин папа был раздражен и сконфужен.

Кира поняла, что сморозила глупость.

— А, вообще-то, вам очень идет! — сказала она бодрым голосом. — Это так… РЕСПЕКТАБЕЛЬНО и СОЛИДНО! Короче, круто!.. В определенном возрасте…

— Спасибо тебе на добром слове, — вздохнул Тёмин папа. — Можешь не продолжать. Каша, между прочим, уже готова. Давайте ешьте. А я пока дверь починю. Мне ведь пришлось ее взламывать! Вы так основательно заперлись изнутри, что ключом открыть не получалось!

— Стамеской? — спросил Тёма с полным ртом. — А что, плечом вышибить не смог? Сил не хватило?

Хорошо, что папа этих слов не слышал, он уже пошел к машине за инструментами.

* * *

— А как ты догадался, что мы здесь? — спросил Тёма, когда папа, починив дверь, присоединился к ним, чтобы попить чаю.

— Ну, знаешь, как только Ольга Кирилловна сказала, что позвонил ваш умный Гоша и объяснил, что вы ищете Курячьего бога, я сразу вспомнил, что мама говорила нам, не забыла ли она своего бога на даче. Попытался вначале позвонить сторожу, но у него, как всегда, не отвечал телефон.

— У них праздник, — объяснил Тёма.

— Ну, не знаю, — сказал папа. — Праздник праздником, а все же он на работе. Но, может, просто спать легли — они ведь с курами засыпают. В общем, я уже не мог дожидаться утра, сел на машину и приехал. И правильно сделал, как видите! Кстати, нашли вы Куриного бога?

— Курячьего… — Тёма опустил голову. — Нет, не нашли… только зря проездили.

— Зря — это точно, — сказал папа. — Как вспомню вчерашний вечер…

Тёма понял, что пора менять тему.

Но Акира это поняла минутой раньше.

— Вы знаете, Денис Аркадьевич, — оживленно затараторила она, — а мы ночью видели ежика. Представляете, он выполз из-под дивана и съел сушку!

— Надо же, — сказал Тёмин папа с некоторым беспокойством. — А может, это была крыса?

— Что вы, Денис Аркадьевич, — Акира обиженно развела руками. — Да что мы, ежа от крысы отличить не сможем? У ежа колючки… а у крысы — хвост!

— Ну, ты зоолог! — засмеялся Тёмин папа.

А Тёма сказал:

— Ты знаешь, папа, мне приснились бабушка Мида и дедушка Миша. Как будто бы на нас напали волки и оборотень, и они помогали нам отбить атаку. И мы победили! А бабушка стреляла из лука!

— Это на нее похоже! — кивнул папа. — Артемида Теофиловна была снайпер! Во всех смыслах слова!

Тёму так и подмывало рассказать, что Вервульфа прогнал именно он, но неловко было хвастаться. Он решил подождать и сказать об этом попозже — как-нибудь НЕВЗНАЧАЙ, как будто просто к слову пришлось.

— Пойдем, я покажу, как это было!

Тёма встал из-за стола и потянул папу за рукав.

— Да я верю! — отбивался папа.

— Ну, пожалуйста, пойдем! — попросил Тёма.

— Денис Аркадьевич, ну что вам стоит, — снисходительно произнесла Акира. — Пусть покажет, ему же хочется.

И они поднялись на второй этаж.

* * *

— Вот! — Тёма обвел рукой комнату. — Здесь сидел дедушка, в своем любимом кресле. А мы с Кирой — у него на коленях. И он нас укрывал своей шубой. А тут, у окна, стояла бабушка. Как бы так боком. Она брала стрелы из колчана, целилась и стреляла.

Тёма незаметно подводил рассказ к тому моменту, когда бабушка подозвала его к себе и велела прогнать Вервульфа — и как он победил главного оборотня. Он не торопился, чтобы вышло поэффектнее. Собираясь снять со стены колчан, чтобы объяснить, как бабушка доставала из него стрелы, Тёма потянул за него — и вдруг из стены, прямо из-под колчана, выпала небольшая досточка. За ней оказалось пустое пространство.

— Что это? — удивился Тёма.