Да, это уже страсть. Придется Аське разводиться.

Анри прочно обосновался в гостиной, вопреки обыкновению был в скверном расположении духа, капризничал, дулся, но уходить тем не менее не спешил. Он с болезненной подозрительностью расспрашивал обеих дам о том, чем они были так заняты последние два дня, все время уточнял подробности, словно хотел подловить на чем-то предосудительном. Аська от подробностей уклонялась, поскольку они неизбежно привели бы к сокрытым на вилле сокровищам, а о них Анри знать не полагалось. Юля, и без того с трудом выносившая француза последние дни, от такого поведения гостя и вовсе начала заводиться и, чтобы не сказать лишнего, быстро ушла к себе, продумывать план операции, не забыв напомнить Аське о вечерней, а точнее, ночной программе и посоветовать той поскорее избавиться от гостя.

Юля мерила шагами мансарду, поглядывая то на ворота, то на часы. Мезе могла вернуться в любую минуту, а вдруг она явится не одна? Анри продолжал испытывать терпение хозяйки, намертво засев в гостиной.

Когда Юля, кипя праведным негодованием, явилась туда, чтобы подтолкнуть к действиям Аську, то сразу заметила, что та и сама слегка на взводе, и с Анри у них намечается что-то вроде ссоры. А даст бог, так и разрыва. Не желая мешать правильно развивающимся событиям, Юля на цыпочках ретировалась в холл и навострила уши.

– Она очень обидится, если вы не придете! Она наш общий друг и ваша соседка. Вы не можете с ней так поступить! В конце концов, я настаиваю! – с возмущением воскликнул Анри.

«На чем это он там настаивает? – с беспокойством слушала Юля. – Совсем обнаглел! Вот тебе и светская личность, не обремененная излишней эмоциональностью».

– Тебе не кажется, что ты несколько преувеличиваешь степень нашей «дружбы»? – холодно-отчужденно спросила Аська. – Каждый раз, когда мы появляемся в поле ее зрения, она поджимает губы и разворачивается к нам спиной.

– Ты несправедлива к ней! Она сама любезность, и если тебе показалось, что она недостаточно внимательна к вам, то, возможно, это оттого, что ты сама ее почему-то безосновательно невзлюбила! – В голосе Анри звучало неприкрытое раздражение.

– Зато, мне кажется, ты чересчур пылко настроен к мисс Селести, – насмешливо ответила Аська.

– Да ты просто ревнуешь! – тут же сменил тон отвратительный француз.

Аська задохнулась от возмущения.

– Я к этой Жерди? – выдохнула она наконец по-русски.

– Что? – небрежно поинтересовался Анри. – Я не понял, очевидно, от волнения ты перешла на родной язык.

– Возможно, от сдерживаемого смеха? – предположила Юля, входя в гостиную. Ее терпение лопнуло. – Прошу прощения, случайно услышала последнюю фразу. Я всегда считала вас человеком тонкого вкуса, Анри. И тут такое предположение! – Юля изобразила некоторую неловкость по поводу его столь очевидного прокола. – Взгляните на Асю и вспомните вашу приятельницу. Разве можно сравнивать совершенство пропорций и изящество танагрской статуэтки с эстетикой «Смерти» Исаму Ногучи.

Анри растерянно смотрел на Юлю, бессмысленно хлопая глазами. То ли не знал Исаму Ногучи, то ли Юлино вторжение выбило его из колеи. Зато Аська подруге была явно благодарна.

– Анри, давай оставим смехотворные предположения по поводу моей ревности, – милостиво предложила Аська, победителю легко быть великодушным, – хотелось бы понять, почему мисс Селести так остро нуждается в нас, что ты буквально потерял лицо, услышав мой отказ.

– Ничего особенного не планировалось, – каким-то печальным голосом проговорил Анри. – Просто я соскучился, и, вероятно, это я ревную, а не Ася. Вы совсем меня забросили, – жалобно закончил он, тоскливо заглядывая подругам в глаза.

Обе барышни отличались известным мягкосердечием и состраданием, и потому Юля нерешительно проговорила:

– Мы можем заглянуть ненадолго, но в десять нам надо быть дома. Инспектор велел нам не гулять допоздна и обещал лично проверить, как мы выполняем его распоряжения. А то еще посадит в кутузку для нашего же блага. – Все это было чистейшим вымыслом, но давало подругам повод покинуть вечеринку не позже чем через час.

Повеселевший Анри остался ждать в гостиной, а подруги отправились собираться.

– Спасибо за поддержку, – поблагодарила Юлю подруга, выходя из гостиной. – А я-то все время думала, кого мне напоминает Наташа. Идеальное сравнение!

И обе, злорадно усмехнувшись, отправились наряжаться.

– Слушай, а надолго Анри поселился в Синтре? Что он тут вообще делает? Мне представлялось, что такой личности самое место в Каннах или Монако, – остановилась Юля в дверях своей спальни.

– Не знаю. Он приезжал выбирать места для натурных съемок. Они скоро начинают снимать какой-то многосерийный исторический блокбастер. А потом он решил задержаться. Говорит, устал от постоянной суеты и однообразной тусовки. Здесь он инкогнито, и вообще…

Юля присмотрелась к подруге и по зардевшимся щекам и глуповатому бегающему взгляду сделала вывод. Отъезд Анри во многом зависит от Васильевой. А значит, он будет торчать здесь все лето.

Аська поймала ее взгляд и, глупо хихикнув, скрылась в своей комнате.

«Боже мой! Ничто так не оглупляет, как любовь на ранней ее стадии, независимо от возраста, социального статуса и докторской степени», – вздохнула Юля, глядя вслед Васильевой.

Наташа встречала их почти у самых ворот.

– Аса, Жулиа! – Ее узкие длинные губы растянулись в открытой, сверкающей улыбке. Судя по слепящему блеску, отбеливание зубов она делала с утра. – Безмерно рада вас видеть! Где вы пропадали?! Говорят, у вас на вилле творятся всякие ужасы! Я должна это слышать! – Она коснулась щеки каждой из подруг и, подхватив Юлю под локоть, повлекла в дом. Анри обнял Аську за талию и, счастливо жмурясь, устремился следом. Похоже, он успел побеседовать со своей подружкой о правилах гостеприимства, пока Юля с Аськой переодевались.

Вырваться из цепких клешней Жерди и ее гостей было непросто, благодаря рекламе Анри они стали буквально гвоздем программы, а на посещение их виллы уже начали продавать билеты. Но подруг ждали важные и опасные дела, отложить которые было невозможно, поэтому даже Аська проявила завидную настойчивость в стремлении покинуть Наташин особняк.

– Уф! Еле выбрались! – поделилась Юля, входя в ворота Аськиного парка.

– Да уж. Похоже, Анри поработал с Наташей. Ты видела, как она переменилась, ее даже не крючило при виде нас. А уж от тебя, я думала, она никогда не отлипнет.

– Просто революция в умах, – согласилась Юля. – Может, им от нас что-то надо?

– Что?

– Ну, не знаю. Денег в долг занять, – ляпнула Юля первое, что пришло в голову.

– Тише! – Аська показала на светящиеся окна Мезе. – Вернулась.

Подруги подкрались к самым окнам горничной и прислушались. Внутри работал телевизор, кажется, постукивала посуда, больше ни одного звука слышно не было.