– Не совсем так, – покачала головой девушка. – Это другие события, которые происходят с тобой. Ты когда-нибудь ездил в поездки со школой, когда был ребенком?

– Конечно.

– И когда вечером ты возвращался домой, тебе не казалось, что прошла целая вечность?

– Да, но…

– И это было связано не с тем временем, которое прошло, а с тем количеством всяких событий, которые уместились в этот отрезок времени. Так вот, – между моими сеансами у психотерапевта происходили события, которые отодвигали это происшествие в прошлое, а мне нужно было приходить и вновь начинать говорить о нем. – Стейси серьезно посмотрела на него. – Мне надо было заканчивать с этим, Кев.

– Но ты все еще испытываешь страх? – мягко спросил Доусон.

– Иногда, время от времени, но психотерапия уже не поможет от него избавиться.

– Ладно, я больше не стану к тебе прикапываться.

– Будет лучше, если ты займешься своими собственными проблемами. Кстати, как поживает твоя старушка?

– Злится, – признался Кевин.

– А что ты натворил? – спросила Стейси, состроив гримасу.

– А ты что, автоматически считаешь, что натворил что-то именно я?

– Ну да, – ответила девушка, подумав.

– Просто приходил домой немного поздно. – Сержант пожал плечами.

– А может быть, тебе стоит прекратить заниматься тем, что так задерживает тебя после работы? – предложила Стейси, серьезно глядя на коллегу.

На мгновение Кевин подумал: неужели Вуд знает, чем он занимается после работы? Но сразу же отмахнулся от этой мысли. Ничего она не может знать.

– Послушай, Стейс, может быть, ты ей позвонишь? Скажешь, что мы задерживаемся вместе? – предложил Кевин, приподнимая бровь.

– Отвали, Кев. Ты взрослый мальчик, чтобы самому отвечать за себя.

– Справедливо, – согласился сержант с полуулыбкой. – Ну, что там у тебя?

Она искала информацию о семье и бизнесе, а ему достался мастер, Николае.

– Итак, Джанет Робертсон. Родилась в тысяча девятьсот шестьдесят седьмом году и выросла в Холлитри, – начала констебль. – Мы говорим о семидесятых, когда район еще не контролировался бандами. Правда, и тогда он был не самым приятным местом для жилья. Но Джанет не собиралась позволить этому факту остановить ее. Она разносила газеты шесть дней в неделю, окончила школу с приличными оценками, два года проучилась в колледже и получила степень по экономике в университете.

– Это там она встретилась со своим мужем?

– Это произошло на пару лет позже. – Стейси покачала головой. – Хороводились они недолго и поженились в девяносто третьем году.

– Все это очень интересно, но… – Доусон почувствовал, как его охватывает скука.

– Сейчас будет интереснее. Они начали бизнес по производству поддельных сумок в садовом сарае. Сбывали товар на блошиных рынках. В девяносто девятом постепенно перебрались в небольшое помещение в Брирли-Хилл. Потом, в две тысячи шестом, переехали туда, где находятся и по сей день. Как ты знаешь, пять лет назад их посетила полиция. Но, в любом случае, – четыре года назад муж сбежал с русской горничной, прихватив с собой бóльшую часть совместно нажитых денег.

– Черт побери, Стейс, – сказал сержант, взглянув на часы. – Совсем не плохо для одного часа работы.

– Ну, а теперь твоя очередь хвастать, – ухмыльнулась констебль.

– Знаешь, у меня не так много…

Стейси в триумфальном жесте нанесла удар по воздуху. Это была ее война, и она всегда будет в ней побеждать.

– Не волнуйся, Кев. Я уверена…

Ее прервал телефонный звонок.

– Китс, – произнес Доусон одними губами и включил динамик.

– Сержант, копии записной книжки готовы, так что можете их забирать. Надеюсь, что вы не будете с этим тянуть.

– У вас всё в порядке? – нахмурился Доусон.

– Мне бы хотелось, чтобы вы кое на что взглянули. Наш приятель может рассказать гораздо больше, чем я думал.

Элли сложила последнюю вещь и аккуратно положила ее на стул рядом с кроватью. Шкаф был прямо перед ней, но что-то еще не позволяло ей перейти на такой уровень отношений, когда уже можно раскладывать вещи в шкафу. Прошло всего несколько дней, однако она чувствовала себя так, как будто находится у Роксаны давным-давно.

Эмоции нахлынули на нее, когда Элли вспомнила комнату в своем доме и шкаф, полный ее вещей. Вещи и кроссовки валялись по всей комнате, иногда очень далеко от тех мест, которые для них предназначались. Но, как по волшебству, два раза в неделю они все оказывались на своих местах.

Иногда у нее случались приступы тоски по дому, но уже в следующий момент ее охватывала злоба на мать за то, что та так и не удосужилась позвонить. Как ее мама может быть такой холодной? Как она вообще может жить без нее? Иногда Элли хотелось задать ей вопрос: когда это она перестала о ней волноваться? А иногда хотелось позвонить матери и сказать, что она никогда не вернется домой. Время от времени девушка размышляла о решительном отказе матери выполнить ее мечту и дать ей возможность стать механиком – и тогда ей приходило в голову, что преподать матери урок будет совсем не лишним.

Но пару раз, когда в доме раздавались незнакомые звуки, Элли чувствовала слабость в животе. Острое желание оказаться в своей собственной комнате заставляло ее вспомнить образ мамы, и все опять шло по замкнутому кругу.

Элли действительно не хотелось покидать Роксану. Она чувствовала, как их связь становится все сильнее, и, что бы ни произошло в дальнейшем, они останутся подругами на всю жизнь. Однако какая-то ее часть жаждала получить ответы на свои вопросы именно от матери, чтобы можно было покончить с ними и окончательно о них позабыть. Может быть, тогда она сможет вернуться домой…

Элли задумалась о Роксане. Эта женщина не жаловалась на то, что ей приходится несколько дней терпеть присутствие в своем доме подростка. Она была прекрасна и терпелива, но Элли чувствовала, что Роксана на какое-то время отложила свою собственную жизнь, и во многом из-за того, что произошло, когда она появилась.

Направляясь вниз по лестнице, девочка почувствовала облегчение. Она знала, что должна сделать. Пора было дать Роксане возможность жить своей собственной жизнью, а ей пора было встретиться с матерью лицом к лицу.

Элли вошла на кухню. На рабочем столе лежали ингредиенты для приготовления лазаньи. Две кружки ждали возле чайника, когда их наполнят.

Элли почувствовала, как у нее перехватило горло. За эти два дня у них уже выработались совместные привычки. Больше всего на свете девочке хотелось забыть про свои проблемы и просто жить в безоблачной атмосфере дома Роксаны. Ей необходимо забыть о своей злобе на мать, тогда она сможет зажить своей собственной жизнью.