Взрослая, сорокашестилетняя женщина, с высшим образованием, инженер, ведущий специалист на работе и руководитель отдела, прекрасная мать, жена стала совершенно невменяемой от необузданного секса и животной, болезненной привязанности к этому мужику.

Им пришлось положить ее в знаменитую Клинику неврозов. Посовещались с детьми, поджались в расходах, сложив месячную зарплату Леонида Николаевича и еще кое-что продав, и заплатили тайно нескольким врачам, чтобы те оформили больничный лист, как последствия тяжелого сотрясения мозга, следствие случайной травмы головы, чтобы после выписки Евгения Борисовна смогла продолжить работать в той же должности.

Больше месяца она пролежала в клинике. Вышла другим человеком: постаревшая, поседевшая, увядшая, притихшая, какая-то потерянная, стала постоянно просить прощения у всех родных и частенько вдруг застывать задумчиво, улыбаясь чему-то внутри себя, видимо, вспоминая свою большую любовь.

«Большую любовь» из маминой коммуналки Леонид Николаевич выписал за месяц, пока жена лежала в больнице, и морду ему набил от души. Тот вроде бы грозился в милицию жаловаться, да Леонид Николаевич объяснил популярно, что и как он, коренной москвич, может сделать с наглецом и в какую милицию он может обратиться. На этой ноте выступления горячего кавказского мужчины закончились.

Он исчез из их жизни, но навсегда остался в ней больной памятью, исковеркав жизнь Евгении Борисовны и всей семьи. Она постепенно отошла от потрясений, вроде бы начала возвращаться к жизни, но изменилась кардинально, став совершенно другим человеком.

Что-то непоправимо сломалось в ней.

Сломалось так сильно, что исправить это не имелось никакой возможности – и снова стать женой Леониду Николаевичу она уже не могла.

Она каялась, плакала и становилась на колени, просила у мужа прощения, да он и простил давно уж, еще тогда, когда билась она о двери, рвалась бежать к любимому, тогда и простил, все поняв и посочувствовав. Только жить с ней вместе больше не мог.

Не мог, и все. Попрали его любовь, и осталась от нее лишь жалость.

А с жалостью в постель не ляжешь и о своем сокровенном не пошепчешься, не посмеешься вдвоем и радость-беду не разделишь.

И он ушел.

Стал жить с мамой в ее коммуналке.

Евгения Борисовна работала, но домом совсем не занималась и детям не помогала – угасала разумом, стояла часами у окна, смотрела куда-то вдаль и улыбалась загадочно и грустно. Показывали ее врачам, те никаких патологий и болезней не находили, как физических, так и душевных. А она угасала – худела, стремительно старела на глазах.

Леонид Николаевич даже вернулся в семью на какое-то время. Решили они с детьми, может, так ей полегче станет. Ан нет, не стало, а даже еще усугубилось, при виде мужа Евгения Борисовна сразу начинала плакать и просить прощения. И он снова ушел в свою коммуналку.

А потом она пропала. Ее нашли в Москве-реке.

И не смогли установить, сама ли она туда прыгнула или что-то случилось, ушиб на голове обнаружили – непонятно, самоубийство это было или грабеж.

Но Леонид Николаевич точно знал, да и дети понимали – сама ли, или кто другой угробил, но жить она уже была не в состоянии и, что самое страшное, не хотела. И не стала бы. Забрал у нее всю ее жизнь кавказский Ромео. Всю и без остатка.

А через полтора года Леонид Николаевич встретил свою Лидочку ненаглядную.

Так что и не поймешь порой, к чему беда случается, бывает, что и к великой радости.

– Нынче время просвещенное, разные теории обо всем имеются, в том числе и религиозные. Я человек маловерующий, ты знаешь, – заканчивал свой рассказ Леонид Николаевич тихим, печальным от воспоминаний голосом. – Хотя и крещенный бабушкой. В церковь особо не хожу, так иногда свечку поставить, попросить о чем, да иногда на праздник какой. Молитв толком не знаю, кроме «Отче наш». Но знаю, что в православии, да и в других религиях, то, что случилось с моей женой, называют дьяволизмом или бесовщиной. Она и вела себя так, словно в нее дьявол какой вселился. – Он замолчал, погрузившись в свои мысли, подумал и продолжил объяснять то самое важное, зачем пришел к дочери среди ночи: – На седьмой день после ухода от тебя Юра приехал к нам и честно мне все рассказал. Есть такие мужчины и женщины, которые обладают невероятной сексуальной привлекательностью и магнетизмом, настолько сильным, что это сводит их партнеров с ума. Как правило, такие люди хитрые манипуляторы и тонкие психологи и могут управлять человеком, попавшим в зависимость от них, как им угодно. Эти люди не обладают ни жалостью, ни нравственностью, никакой моралью, их интересует только удовлетворение своих амбиций и желаний. И частенько люди погибают после связи с такими особями. Юра попался именно такой женщине. Поверь мне, я знаю, о чем говорю, пройдя через этот ад и видя это воочию. В жизни всякое случается, на то она и жизнь: у вас с мужем могли с годами остыть чувства и ты или он могли встретить другого партнера, я же вон встретил Лидочку, хотя жену свою первую любил и не мыслил расставания с ней. Можно понять и по-человечески простить и принять любовь к другому человеку как нечто неизбежное. Но Юра встретил не любовь, а нечто разрушающее, темное, безумное. Он сопротивляется и борется, хоть и не понимает этого пока до конца. Ты можешь обвинять его во всем, можешь отречься от него, жить со своей обидой и лелеять ее, это твое право, и ты на самом деле обижена. Но я от Юры не отрекусь и буду ходить в церковь, ставить свечку ему за здравие и молиться, а вдруг это поможет. Вот так, Варюха, – вздохнул Леонид Николаевич и погладил дочь по голове. – Вот и думай про любовь, которая «долготерпит, милосердствует, все покрывает, всего надеется, все переносит».

– Это что? – потрясенным шепотом спросила Варвара.

– Это? – переспросил, усмехнувшись, Леонид Николаевич. – Первое послание к Коринфянам, поищи в Интернете, много интересного почерпнешь.

В тот первый вечер, когда Костромин пришел к Маргарите, он окончательно убедился в абсолютной ненормальности своих чувств к этой женщине.

В ожидании и красочных предположениях, что и как произойдет у них постели, он все же еще мог здраво мыслить и о чем-то другом, пока находился не рядом с ней.

От идеи купить цветы Костромин отказался сразу – цветы это из другой оперы про любовь, влюбленность, флирт, симпатию, уважение и восхищение – ничего из вышеперечисленного он точно не испытывал к Маргарите. Насколько он понял натуру этой девушки, ее главенствующее устремление в жизни – богатство и роскошь любым способом и средствами. А значит, она обожает все, что относится к атрибутам этой самой шикарной жизни. Вот он и заехал в дорогой магазин, купил каких-то деликатесов разнообразных и бутылку достойного вина.

Она открыла ему дверь, условно одетая в прозрачный пеньюар, накинутый на голое тело, и пока Юрий совершенно ошарашенно уставился на это самое тело, протянула руку, ухватила его за лацкан пиджака и рванула к себе с неожиданной силой.

Как только Костромин прижался к телу девушки, в тот же миг все вокруг них поглотила тьма непроглядная, в которую был увлечен весь его разум и сознание.