От этих слов даже Оуэн слегка улыбается, а у меня наоборот ярким пламенем загораются щеки.

— Работодателю скажи, что увольняешься по состоянию здоровья, никому не говори, что едешь в Ланкастер. Никому! — брат сурово смотрит на меня. — Даже Катрин и Веронике.

— А к бабуле можно?

— Нет. Сейчас за вещами на старую квартире не заезжай, собери то, что нужно здесь.

Я вздыхаю, навестить родных не получится, но нельзя подвергать их опасности. Делаю быстрый глоток чая, он еще не успел остыть, потом бегу наверх, не глядя бросаю одежду, косметику и какие-то мелочи в чемодан. Быстро смотрю на себя в зеркало, глаза блестят и щеки алые, к счастью, они не оставили отметин на коже. Я все еще в ярком лимонном платье, юбка уже изрядно помята. Хочется переодеться, выбрать что-то более подходящее для поездки, но сердце подсказывает, что лучше своих мужчин надолго не оставлять наедине с братом, к тому же, нам лучше поспешить — до Ланкастера путь не близкий. Спускаюсь вниз, голоса мгновенно умолкают, мы втроем быстро собираемся на выход. Парни вовсе хотят отсюда сбежать, как я полагала, без меня у них состоялся интересный разговор, надо будет спросить о нем. Уже в дверях я отправляю их вперед, чтобы поговорить с братом наедине.

— Спасибо, — обнимаю Грегори, в ответ он лишь слегка хлопает меня по спине. — Ну, не будь букой! — я делаю губки бантиком, будто мне опять семь лет, а ему семнадцать.

— Иди, вам лучше поспешить.

— Тебе они нравятся!

— Абсолютно нет, — брат кривит лицо в доказательство своих слов, но я ему не верю.

— Да-да, ты доверил им меня.

— Это другое, я им доверяю, но они мне не нравятся.

— Где одно, там и другое, — бросаю я напоследок и убегаю, чтобы он ничего не успел сказать мне в ответ.

В машине первым делом я прошу рассказать мне, о чем они разговаривали без меня, но Оуэн говорит, что это только между ними. Аарон оборачивается и хитро улыбается, будто дает понять, что разговор прошел хорошо. Представляю, как Грегори в своей манере сказал им, что если со мной что-то случится, он их убьет. На что Оуэн или Аарон скорее всего ответили, что не подвергнут меня опасности напрасно и лучше погибнут сами, чем позволят пострадать мне. Это так красиво звучит воображение у меня в голове. Что бы не произошло, я считаю это самой большой победой, один человек из моей семьи уже принимает наши нестандартные отношения, остальное — неважно. А еще нас ждет несколько дней и ночей, которые мы проведем вместе, только мы втроем. Нам так этого не хватало тогда, когда мы еще были вместе, из-за моей работы и их занятости. Теперь мы будем принадлежать друг другу…

Знаете, в обычных отношениях можно все быстро прекратить на первом, третьем или пятом свидании. Сказать: «Стоп, нам с тобой не по пути». В один прекрасный момент, ты просто понимаешь, что он хочет серьезных отношений, детей, семьи и собаки, а тебе нравится классно проводить время, и на этом все. Или ты думаешь о том, что жить в центре шумного города и тусоваться на выходных с друзьями — это твоя идеальная жизнь, а он мечтает о загородном доме с белым заборчиком и барбекю по праздникам. Вы просто хотите разного, поэтому вы двигаетесь дальше с другими людьми, не пытаясь кого-то переделать. И это нормально, это взрослая жизнь.

В нашем трио все сложнее. Во-первых голосов и мнений больше, и учитывать надо каждый. А еще Аарон и Оуэна уже довольно долго живут вдвоем, а я только только недавно стала частью этих отношений. Мы начинаем этот путь, и мне нужно больше информации о них. Обо мне они кажется знаю все, потому что следили и добыли всю информацию из интернета. Если спросить в каком классе я ободрала коленку, катаясь на велосипеде, они это тоже будут знать. Поэтому мне хочется узнать, какая у них любимая еда, как они проводят свободное время, что читают и смотрят, какие у них вредные привычки, кто их родители, и где их семья. Я не знаю о них ровным счетом ничего.

Я надеялась на то, что у нас в запасе будут дни, возможно недели, чтобы узнать друг друга лучше, наладить контакт, понять, чего мы хотим и куда двигаемся. Но все пойдет прахом слишком скоро, у нас будет гораздо меньше времени, чем я думала, но мы не знаем этого, когда въезжаем в небольшой дом в пригороде Ланкастера глубоко за полночь. Уютное пространство с двумя спальнями и гостинной, на кухне холодильник забит едой, кабельное и большой телевизор, который мы ни разу не включим. Впереди нас ждет ночь всепоглощающей страсти и дикой похоти, которая закончится в одним оглушающим выстрелом. Но тогда мы этого не знали…

До пригорода Ланкастера мы добираемся за час, я даже не успеваю задремать по дороге, хотя накопившаяся усталость за весь день осела на плечах и в спине, голова немного гудит. И, конечно, не дает покоя и то, что за нами могли следить.

— Спальни всего две, не знаю, как вы разместитесь, — говорит Даррен, друг Грегори. Кажется, они учились вместе в полицейской академии, но потом он вернулся в родной город, а брат предпочел быть подальше от отца.

— Я лягу на диване, — Аарон бросает свой рюкзак в гостинной.

— Ну, тогда места хватит.

Я смущенно киваю. Даррен оставляет ключи и уходит, на прощанье говорит, что я очень выросла. Мы с ним ни разу не встречались, но, видимо, Грегори показывал мои детские фотографии. Новый факт о моем брате. Даже не думала, что он на такое способен. Мы благодарим его за помощь, и я закрываю за ним дверь.

— Самая большая кровать в той спальне, — Оуэн стоит в дверной проеме и указывает большим пальцем на комнату позади себя. А я иду, чтобы посмотреть, но Оуэн выставляет руку, обхватывает меня за живот, не дает пройти внутрь, медленно разворачивает меня и прислоняет спиной к себе. Руки смыкаются замком. — Вот бы с тобой сделать что-то, — мечтательно говорит он.

— В смысле? — напугать меня сложно, особенно если угрозы звучат из уст Оуэна, но все же интересно, о чем он. Внезапно у меня всплывают в памяти слова брата о том, что Оуэн был подозреваемым в изнасиловании. Паника накатывает лишь на секунду, но быстро отступает. Он никогда не поступит со мной так, к тому же Аарон ему не позволит. А обвинения — просто глупости. Мысленно делаю пометку, что надо бы все расспросить у них при первой возможности. А пока все, что я могу — довериться своим мужчинам, и еще раз уточняю, что именно имел в виду Оуэн.

— Это в нем говорит проснувшийся доминант, — Аарон достает бутылку газировки из холодильника, предлагает мне, но я отказываюсь, лишь спрашиваю, о каком «проснувшемся доминанте» идет речь. — Ну, он же у нас был мастером в БДСМ-клубе, видимо, хочет вспомнить старые добрые времена вместе с тобой, но ты не переживай, у него все игрушки остались дома.

Аарон едко ухмыляется. Оуэн огорченно то ли фыркает, то ли рычит, уткнувшись мне в шею, кожу обдает теплом.

— И вы ничего оттуда не забрали? Я заметила, что у вас очень мало вещей с собой. А дом-то уже, наверное, продан… — я даже не вдаюсь в подробности, на счет каких именно игрушек они говорят. А зря…