Хотя Себастьен утверждал, что братья не любят сюрпризов, господин Люсьен смутился и выглядел скорее отрешенным, чем расстроенным. Иви обдумывала его странную реакцию, открывая крышку и выпрыгивая из гроба. Как обычно, она просыпалась немного раньше других и наслаждалась мгновениями тишины, нарушить которые могли лишь многочисленные крысы, а их тут и вправду было много.

Сеймоур недовольно махал хвостом. Иви запретила ему днем, пока спят вампиры, охотиться на крыс. Нельзя сказать, что ему это очень нравилось. Просто крысы были подходящей добычей. Чтобы скоротать время, он готов быть заняться грызунами.

— Ну и что ты думаешь? — спросила Иви, не отрывая глаз от гроба господина Люсьена.

«Он не очень рад видеть всех нас здесь», — сказал волк Иви.

— Потому что мы появились так неожиданно?

«Нет, от эффекта неожиданности он уже оправился, и, собственно говоря, Пирас очень хотели, чтобы все наследники были в Париже. Но сейчас он не в восторге от этого».

— Мне это тоже бросилось и глаза. Я спрашивала себя, что с ним случилось, но не хотела проникать в его мысли. Не хочу, чтобы обо мне думали как о гостье, которая роется в голове у повелителя чужого клана.

Сеймоур тихонько завыл.

«Ты более осмотрительна, чем Дракас. Он безо всякого смущения исследовал Пирас и поделился своими, выводами с Алисой. Удивительно, что его при этом не поймали. Но у Пирас на данный момент совсем другие заботы».

Иви попыталась проигнорировать острую боль, которую она чувствовала. А почему, собственно, Франц Леопольд должен был поделиться своими открытиями с ней?

К счастью, начали подниматься слуги и молодые Пирас. Открывались гробы. Пирас и их гости уставились друг на друга. Они стояли группками, как будто это было верхом легкомыслия — первому подойти к незнакомцам. Хиндрик встал за Алисой и Таммо так, как будто хотел дать понять диким хозяевам, что, если они замышляют что-то недоброе против его протеже, с ним придется считаться. Мариеке не отходила от Серена. Иви видела, как некоторые Пирас постарше обнажили клыки и уставились на гостей. Из их глоток доносилось глухое рычание.

«Мне кажется или они действительно испытывают неприязнь к Фамалия? Интересно почему. Потому что вампирам из Гамбурга не удалось обеспечить наследникам достаточную защиту, хотя они прибегли к нечестным методам, чтобы перенести академию в Гамбург вместо Парижа?»

— Откуда ты это знаешь? В чьих мыслях ты это прочел?

«Госпожа Элина, которой выпала честь тянуть жребий, заметила, что он немного грязнее, чем другие. Она быстро положила его, чтобы вытащить другой — свой собственный, который она хорошо знала».

— Я не думаю, что Пирас об этом известно. Их враждебность направлена на Фамалия как на немецкий клан, — вздохнула Иви. — У них почти такая же ситуация, как у нас с англичанами. Было пролито так много крови, что даже мы, вампиры, не можем избавиться от атмосферы враждебности, которая, кажется, поглотила наши страны.

К ним подошли Алиса и Лучиано, и Иви замолчала.

— Как странно здесь, — сказал Лучиано. — Странно, но увлекательно.

— Да, жду не дождусь, что же будет дальше, — добавила Алиса.

— Кто-нибудь из вас видел сегодня вечером предводителя клана? — вмешался в разговор Франц Леопольд. — Лучше бы ему появиться и призвать своих дикарей к порядку, пока не дошло до кровопролития.

— Ты, как всегда, преувеличиваешь, — ответила Алиса.

Обеспокоенный взгляд Иви скользил от одной группы к другой. Парижане и их гости время от времени перебрасывались резкими словами. Оказалось, что на слуг Дракас незадолго до этого напали некоторые Пирас. Насколько поняла Иви, Карл Филипп и Анна Кристина чем-то обидели хозяев, и теперь их слуги пытались защитить их от гнева противников.

— Чувство такта у них всегда отсутствовало, — прокомментировал Франц Леопольд, который следил за взглядом Иви и оценивал ситуацию так же, как и она. — Они просто не знают, когда нужно промолчать.

Иви не смогла удержаться от улыбки.

— Но, к счастью, ты это знаешь!

— Естественно, — кивнул Франц Леопольд. — Мне тоже есть что рассказать об образе жизни этих мрачных карикатур на вампиров, но разве ты видишь меня там, в окружении здоровенных монстров, которые скрежещут зубами и поигрывают мускулами?

В этот момент вошел предводитель клана Люсьен со своими приближенными. Его строгого взгляда оказалось достаточно, чтобы разрядить ситуацию.

— Приветствую вас, наследники кланов. Мы не знали, что вы приедете. Дайте нам одну ночь. Нам надо доставить гробы и спланировать занятия. Мы можем предложить вам многое из того, что было бы вам полезно. Не расходитесь далеко. У вас еще будет возможность познакомиться с подземным миром Парижа.

Он уже хотел откланяться, но до его слуха долетел вопрос Лучиано:

— А что с кровью? Мы умираем от жажды!

Предводитель клана Пирас ухмыльнулся.

— Кровь? Я уже об этом позаботился. Я послал кое-кого из молодежи на большую скотобойню. Так что вынужден попросить вас потерпеть еще немного.

— Терпение, терпение! Не могу больше слышать это слово, — капризничал Лучиано, но предводитель клана Пирас уже удалялся. Очевидно, он считал, что сказал вполне достаточно.

Тот факт, что господин Люсьен был немногословным вампиром, друзья уже поняли. Вообще члены французского клана были не очень разговорчивы. Конфликты разрешались с помощью силы, а не слов. У многих чистокровных Пирас Иви заметила еще не зажившие ранения. Кроме того, некоторые из них, например, Джоанн, потеряли зубы. Слуги Пирас выглядели бесстрашными. Иви не стала тешить себя надеждой на то, что отсутствие ранений свидетельствует об их миролюбивом праве. Просто травмы слуг заживали быстрее, как у всех не чистокровных. Ночь залечила их раны и восстановила выбитые зубы. Иви едва заметно покачала головой, рассматривая слуг одного за другим. Они наверняка выглядели не так, как выглядит среднестатистический парижанин. Франца Леопольда одолевали те же мысли.

— Я спрашиваю себя, сознательно ли Пирас сделали своими слугами самых уродливых парижан? Может, они достают их из тюрем?

— Вполне вероятно, — согласилась с ним Алиса. — Судя по внешнему виду их теней, Пирас обратили в слуг целые банды.

Когда к ним через несколько минут подошел Фернанд, ему задали этот вопрос. Друзья думали, что их предположения скорее шутка, но Пирас закивал головой.

— Да, многие слуги, еще будучи людьми, обитали во мраке подземелья. Первыми, кто стал нашими слугами, были каменщики под Монмартром или здесь на юге. Когда они закончили добывать известняк, туда опять потянулся разный сброд. Наихудшим из всех мест была большая сточная яма Монфакон, где раньше стояла виселица. Это было местом свалки для всего Парижа. Мусорщики с тележками, которые по ночам очищали помойные ямы, сносили свой груз туда. Даже отходы со скотобоен и остатки с рыбных рынков сгружались на эту свалку. Рядом также располагалась живодерня, где убивали старых лошадей. Клод, который стоит вон там, при жизни был одним из живодеров, а Иоланта, прислонившаяся к колонне рядом с ним, являлась членом банды головорезов, живших в этом районе.