— Нравится?

— Конечно! — подхожу и целую Мирона, с удивлением чувствуя влагу на щеках. Даже не знала, что можно расплакаться от счастья. Единственное, что его омрачает, то, что мы с Бирюковым так и не женаты. Ситуация зависла на промежуточном этапе, и ребенка я родила вне брака. Кто-то бы сказал, что я зациклилась. Ну какая разница, когда мы поженимся и поженимся ли вообще. Двадцать первый век. В наше время возможны какие-то угодно союзы. Мне грех жаловаться на своего избранника, и я уверена, что он будет замечательным отцом, просто… _К_н_и_г_о_е_д_._н_е_т_

На мне и так клеймо разведенки, и совсем не хочется добавлять себе статус женщины, которая увела мужа из чужой семьи и родила от него ребенка.

А теперь, когда я буду занята ребенком, о свадьбе не может быть и речи. Мне в туалет было страшно отойти, оставлять его одного боялась, теперь так будет всегда, пока малыш не подрастет, не станет самостоятельным, не даст нам возможности хотя быть оставить его с кем-то. В общем, всё печально.

Но грустить я не собираюсь, как и показывать Мирону свою обиду. Он этого попросту не заслуживает.

— Может, тебе надо в ванную? — заботливо интересуется он, продолжая любоваться сыном. — Сходи, а потом поговорим.

— Поговорим? — приподнимаю бровь. — Ну ладно.

Наспех принимаю душ, трачу не больше десять минут, очень переживая за то, что ребенок может заплакать, но одновременно переживая о предмете разговора.

— Уснул, или вернее, опять заснул, — сообщает мне Мирон, тихо ступаю навстречу и сразу же притягиваю меня к себе. — Соскучился жутко.

Гладит по волосам, спине, ногам, усаживается на диван и устраивает меня удобно на своих коленях.

— Я тоже, — нежусь в его объятиях, нежность практически затапливает меня.

Спустя полгода

Мирон

Упрямая сумасшедшая женщина! Любимая, бесценная моя драгоценность, но до чего вредная, упертая. Не хочет выходить замуж, хоть ты тресни. Не желает окольцеваться, свадьбу не хочет. Все нормальные женщины о ней мечтают, а эта ни в какую!

Значит, упустил шанс? Нет смысла уже жениться?! Вот это да, вот это вам месть, господин Бирюков!

Прошло полгода с рождения Илюшки. Пацан рос крикливым. Я из ничего не понимающего в воспитании младенцев отца вырос до вполне себе сносного. Порой не выдерживают нервы и хочется биться головой о стенку, но толку нет.

Я проверял.

Дети учат нас колоссальной выдержке. Ничего подобного не требует столько сил и нервов, как воспитание маленького беспомощного младенца, который одним своим криком способен лишить тебя самообладания и уверенности в собственных силах.

Но и никто не способен подарить такое запредельное счастье.

А предложение я сделал сразу, как мы вернулись из роддома.

Но время идет, а ничего не меняется.

* * *

— Нин, прошло полгода, — напоминаю, входя с ребенком на руках в кухню.

Родная, любимая женщина в длинной серой футболке и шерстяных носках стоит возле плиты, помешивая что-то в кастрюльке. Готовит Нина отменно, даже не ожидал. Вернее, даже не думал. В моем первом браке готовила нанятая прислуга. Диана, конечно же, не считала себя хранительницей очага, не видела в этом нужды.

— Уже нет смысла жениться, — делая вид, что ее мало волнует предмет разговора, из раза в раз заявляет Нина.

Вот и сейчас стоит на своем.

Внутри всё клокочет и булькает от нарастающего. Да за что мне это?

За то, что чуть крышей не поехал, стараясь вовремя развязаться с браком, пожертвовал половиной бизнеса и всё с нуля начал? Нет, я не желаю. Чтобы освободиться от бывшей жены, я бы всё отдал, но хотелось чуточку благодарности.

— Мы не сможем всю жизнь без регистрации брака! — очередная попытка донести свои доводы.

— Почему нет? Мы живем в свободной стране. Кому какое дело? — передергивает плечами. — Ребенка записали на твою фамилию, у него не будет никаких проблем. А я, может, не хочу быть Бирюковой.

— Когда-то ты хотела. Не нравилось, что рожаешь вне брака.

— Оказалось, не так страшен черт, как его малюют. Разве мы плохо живем? Тебя что-то не устраивает?

— Конечно. Лучшая защита — это нападение.

— Я не нападаю, — вздыхает Нина, — просто мы всё обсудили. Брак нам не нужен.

— Это ты так считаешь. А я думаю, ты по-прежнему обижена, что у меня не вышло организовать развод к твоим родам.

— Мирон, я не буду с тобой ругаться, — поворачивается ко мне и складывает руки на груди. — Этот разговор закрыт. Бумаги ничего не значат. Хочешь, я буду носить кольцо?

— Ты должна быть моя по закону. Я не отступлюсь. Это не обсуждается, — злюсь, гнев набирает обороты. Я думал, она играется со мной, мстит чисто по-женски, дразнит, чтобы уговаривал всеми возможными способами, но вдруг Нина действительно не хочет замуж?! Вдруг она считает, что мы не навсегда? Я что, случайный попутчик в ее жизни? Приходящий муж? Свободные отношения и все дела?! Одна поедет по делам и выкинет в тот же сугроб, где нашла?

— Илюха, представляешь, — смотрю на сына с сурово поджатыми губами, — твоя мама никак не хочет выходить замуж за папу и становиться твоей настоящей мамой.

— Бу! — заявляет сынок, четко выражая свою позицию. Удобнее укладывая его на руках, смотрю, как на круглощеком личике сменяется гамма эмоций.

Он чутко реагирует на любые перепады настроения родителей.

Вот и сейчас точно чувствует, что нарастает предгрозовая атмосфера.

— Использовать ребенка — низко, Бирюков.

— А, так, значит, воздействие ребенка поможет? — спрашиваю с надеждой, в ответ на это Нина хмурится и тянет руки к сыну.

— Иди сюда, Торопыжкин, — обращается к сыну привычным прозвищем, данным за его шустрые реакции, но тот почему-то не идет, вцепился в мою футболку и практически висит на мне.

— Видишь, даже сын принял мою сторону, то-то же! Мужской поступок, сынок!

— Пф, ты не знаешь, о чем он думает.

— Прекрасно знаю, — парирую, — хочет, чтобы мама и папа были одной семьей.

— Мы и так семья! — упирает руки в боки, набычиваясь.

— Официальная!

— Чушь, даже слушать не хочу!

— Вот обязательно так упрямиться? — наклоняюсь к ней, залипая на пухлых губах и виднеющейся в вырезе футболки груди. После родов Нина не так быстро возвращает себе прежние формы, о чем часто сетует, стараясь сесть на диету, против чего я сильно протестую!

— Упрямишься ты! — сует мне под нос указательный палец. — Пристал с этой свадьбой. Да кому она нужна?