— Плетнёв этот твой, — комендант чуть не сплюнул, — Скажем так, будь он в моей власти…

— Но он не в твоей власти, Леонид, — магистр вскочил, — И не в моей, судя по всему.

— Сейчас военное время, закон един для всех.

— Ты это его отцу скажи, — холодно произнёс Гранный, — Ему наверняка уже известно.

— Да жив же твой Плетнёв, сгинь его луна. И вообще, когда это царская армия лунных боялась?

— Леонид, у нас ещё студент погиб, и рода не худого.

— А тебе сказать, сколько у меня человек погибло? И сколько погибло бы, если б ты не дал магов?

Магистр сел обратно, хмурый, как туча. Посверлил коменданта взглядом несколько секунд, потом опустил сложенные руки на столешницу.

— Ладно, Леонид. Ну, а его-то ты чего привёл? — он кивнул в мою сторону, словно впервые вспомнил.

— Так он и завалил вывертыша-то.

— Кого? — Гранный откинулся на спинку, — Да твою луну!

— А я про что, Иван? Я тебе говорю, у меня два отделения полностью вырезали, — комендант стукнул кулаком в ладонь.

Теперь взгляд магистра был совсем другим. Словно что-то сдвинулось там, внутри него, и он чуть-чуть повысил мой ранг в своих глазах.

— Сначала этот Иной, потом вывертыш… Чего творится-то, а, Леонид?

— А я знаю? — комендант пожал плечами.

— Василий, расскажи, как было, — сказал мне магистр, — И смотри, начистоту выкладывай.

Я пожал плечами и чётко доложил о произошедшем:

— Заняв с отделением Хомяка опорный пункт, в назначенное время мы отразили первую атаку противника… — и тут до меня дошло, что говорю я слегка неестественно для студента.

— Ох, луна моя желанная, одну ночь с солдатами побыл, а уже как человек разговаривает, — одобрительно кивнул капитан.

Дальше я чуть сбавил градус «солдафонства», и уже более естественно продолжил историю: воющий вывертыш, странный манёвр Плетнёва, моя вылазка, и участие в бою Громова.

— Как ты это назвал, сынок? — комендант аж поперхнулся, — Странный манёвр?!

— Леонид, — Гранный махнул, стараясь успокоить капитана.

— Может, ты имел в виду, сраный манёвр, а? Этот выродок отделение оставил, недолунок хренов…

— Леонид!

Капитан замолчал, засопев от злости.

Ну, а дальше я рассказал всё про «прослушку» вертуна и последнюю стычку с тварями из саркофага.

— Это всё хорошо, — Гранный улыбнулся, — А ты-то зачем полез в тот окоп, к Плетнёву?

Только сейчас я догадался, что Гранному была известна не только моя история о ночном бое.

— Я-я-я… — тут мои губы тронула нахальная улыбка, — Пытался пробудиться, господин магистр. Я же пустой.

Он снова откинулся на спинку, с поднятыми бровями изучая меня. Его взгляд так и говорил: твою мать, ты надеешься, что второй раз такое враньё прокатит?

Я улыбался в ответ. Да, жжёный пёс, прокатит.

Что-то снова сдвинулось во взоре Гранного, будто он поднял меня ещё на ранг выше в своём отношении.

И во взгляде коменданта сквозит явное одобрение. Всем всё понятно, по бумагам все чисты.

— Пробудиться, значит, — магистр покачал головой, а потом встал и протянул мне руку.

Поднявшись с кресла, я прошёл к нему, пожал невероятно горячую ладонь.

— В любом случае, Василий, от лица всей академии и всего города, — он задумался, — Ты доказал, что ученики нашей академии достойны.

— Я могу идти? — слегка нахально спросил я.

— Ох, Иван, — не выдержал комендант, — Вот, не дай бог, конечно, но, если этот салага не пробудится, отряди его ко мне, а? Бумаги выправим, и подлунного получишь, а, Василий?

Я улыбнулся, понимая, что можно и не отвечать, и пожал руку коменданту.

Пока что незнакомые предложения принимать я не спешил, но про себя отметил, что тут ещё и «подлунный» после службы. Чтобы это не значило, но по любому не «безлунь чухлая».

Даже Василий внутри меня встрепенулся, явно радуясь предложению.

— Почту за честь, — ответил я на старомодном языке, и капитан расплылся в улыбке.

Я направился к двери, думая над предложением коменданта. Пути отхода всегда должны быть, и один у меня уже есть.

Сзади зашуршал пакет, и о стол стукнуло стекло.

— Леонид, твою мать, ты в своём уме?

— А я тебе чего, Святой Привратник, что ли? — со свистом прошипел комендант, — У тебя сердце-то есть, перводневка?

— Мне тут чуть академию не разнесли… — ещё тише ответил магистр, но я расслышал.

— Помянем наших. И сегодняшних ребят, мага твоего… — звякнули о стол и стаканы, — И обмозгуем, что дальше делать.

Я вышел за дверь, понимая, что дальше уже совсем приватная сцена.

* * *

А в коридоре меня встретил Громов. Он будто стоял и ждал меня, выйдя из-за угла как раз в тот момент, когда я подошёл к нему.

Я подобрался, готовясь на всякий случай к бою, но он покачал головой.

— Спокойненько, Вася. Я с миром. Мне Елена сказала, где тебя искать.

— Выздоровел, что ли?

Тот повёл плечами.

— Ну, целитель сказала, что ещё бы подержала. Но там эти… Короче, хреновастенько там.

Я кивнул.

Разговор подошёл к главному.

— Так ты… ну, этот?

Я пожал плечами:

— Думай сам.

— Интересненько.

— А почему не кидаешься убить, не зовёшь на помощь? — сразу же спросил я, — Почему спокойно так относишься?

Фёдор постоял некоторое время, потом ткнул пальцем в коридор:

— Мужское крыло там.

* * *

Рассказчик из Грома был так себе, но даже так на меня хлынуло море информации.

Оказалось, у него в роду было два Иных.

Один, и о нём было хорошо известно всем, появился одно поколение назад, вселившись в троюродного дядю. И убил десятерых прежде, чем его смогли завалить.

— Жёстко, — усмехнулся я.

Фёдор не ответил, а рассказал про другого Иного. Но это уже была легенда, которая передаётся только в роду.

— Я… так-то, не должен рассказывать, — Громов набычился.

— Ну, так и не говори.

Тот мотнул головой. И рассказал.

Тот Иной появился ещё раньше, несколько поколений назад. Кажется, это был какой-то прадедушка Громова. И вот он никого не убил, а наоборот, поднял род. Да так сильно, что почти приблизил к Царскому двору.