Фрэнк понимал, что она права.

Во время обеда в «Стробриджес» Джан иногда ходила в основное здание Бесплатной библиотеки, что возле Логан-сквер, и выискивала все, что было связано с реконструкцией внешности.

Со стороны такое поведение могло показаться странным, ведь Джан мало интересовали достижения Фрэнка в области судебной скульптуры. Ей нравился сам факт, что он этим занимается, помогая идентифицировать людей и раскрывать убийства, но детали ей были скучны. Отчасти в этом был виноват сам Фрэнк. Он редко говорил про черепа (относился к каждому делу, словно оно сверхсекретное), поэтому Джан и девочки видели, как черепа привозятся в их дом, а затем увозятся готовые бюсты, и мало знали об их истории. Если Фрэнк и говорил о деле, то лишь постфактум. Одно из немногих исключений — мужчина с кукурузного поля. Расследование его гибели стало одним из любимых дел Джан. Но чаще она едва замечала работу Фрэнка.

Джан искренне восхищалась работой Фрэнка. Она считала, что у него редкий талант, и изо всех сил продвигала его. После того как была опознана Линда Кейс, Джан села на кухне со своей подругой, Сэлли Бишофф, и принялась сочинять резюме по работе Фрэнка. Разослала его по полицейским управлениям всей страны, в ФБР, Интерпол, ЦРУ и во все правоохранительные органы, которые они с Сэлли смогли вспомнить.

Между тем в библиотеке она выискивала статьи о людях, которые делали скульптуры с мертвых или выполняли художественную работу для судебных нужд — не только для того, чтобы собрать побольше информации для Фрэнка, который по-прежнему вырабатывал в процессе работы свои правила, но еще и чтобы доказать себе, что его занятие не безумие.

В один прекрасный день она наткнулась на статью из британской «Дэйли экспресс» о реконструкции лица известного нациста, который, как считали, после войны бежал в Южную Америку. Когда берлинская полиция заподозрила, что череп, выкопанный рабочими неподалеку от станции «Лертер», мог принадлежать Мартину Борману, полицейский инспектор Моритц Фюртмайер провел его реконструкцию. В 1977 году Фюртмайер использовал систему раскладки черепа, чтобы установить, принадлежит ли он Анне Андерсон, женщине, которая объявляла себя последней из оставшихся в живых дочерей царя Николая и великой княгиней Анастасией. Он пришел к заключению, что она не лгала.

В статье «Дэйли экспресс» сообщалось, что проведенная в Берлине реконструкция подтвердила: Борман не бежал в Южную Америку, как считали многие, а погиб в 1945 году. Для Джан же это стало подтверждением кое-чего другого: в Европе есть люди, выполняющие такую же работу, как и Фрэнк.

В номере «Сайенс дайджест» она обнаружила небольшую заметку Скипа Розена о реконструкции лиц в Соединенных Штатах. Он упоминал Бетти Пэт Гэтлифф, приятельницу Уилтона Крогмэна, которая создала бюсты девяти неопознанных трупов, найденных в погребе под домом серийного убийцы Джона Уэйна Гэси. Написав Розену письмо, Джан заполучила адрес Гэтлифф в Нормане, штат Оклахома, затем связалась с ней от имени Фрэнка. В статье Розена также имелась ссылка на книгу о русском ученом Михаиле Герасимове «Искатель лиц». Библиотеке пришлось заказывать эту книгу, и когда ее наконец доставили, Джан немедленно начала просматривать черно-белые фотографии сделанных им бюстов. Она была этим так поглощена, что опоздала на работу.

В «Стробриджес» она поймала себя на том, что прячется от пришедших за духами покупателей, чтобы почитать книгу, которую прятала под прилавком «Эсти Лаудер». Она была очарована фотографиями нескольких бюстов Герасимова — драматурга Фридриха Шиллера, убитой Валентины Косовой, а также нравившегося Джан больше всех бюста Ивана Грозного. Они были реалистичны и полны характера. И она никак не могла привыкнуть к тому, что они сильно напоминают ей работы Фрэнка.

За десятый череп, который был прислан в августе 1982 года, гонорар Фрэнка поднялся до трехсот пятидесяти долларов.

Полиции было известно, кто убийца, а кто убитый — нет. Годом раньше они арестовали человека по имени Майкл Тэйлор, и тот признался, что за четыре недели убил трех женщин. Его судили, признали виновным, и он получил три пожизненных срока, хотя опознаны были лишь две жертвы.

Третью женщину, застреленную, нашли на поле в Аппер-Дерби, штат Пенсильвания. Тэйлор заявлял, что подобрал ее на дороге из Филадельфии и отвез в бар, где они хорошо выпили. Она призналась, что хочет приобрести дробовик, и он предложил ей свой. Они захватили ружье в поле неподалеку от его квартиры, где попытались заняться сексом, после чего он ее застрелил. Тэйлор заявил полиции, что не был с ней знаком, а исследование отпечатком пальцев ни к чему не привело. Известно было только, что она была черной, двадцати с небольшим лет, ростом примерно 1 метр 50 сантиметров и весом 54 килограмма. На левом плече у нее был след от прививки, а на левом переднем зубе — щербинка.

Детектив Раймонд Грэзел предупредил Фрэнка, что череп сильно поврежден, так как правая часть лица практически уничтожена выстрелом из ружья.

Когда Фрэнк однажды вечером вернулся домой, Джан сообщила, что ему по почте пришла какая-то коробка. После обеда, пока Джан и девочки мыли на кухне посуду, он открыл коробку на обеденном столе. Кроме большого куска черепа, там находился пластиковый мешок с костными фрагментами размером от ногтя до монеты в 25 центов. Вытаскивая осколки, Фрэнк понятия не имел, как соединить их вместе. Он просмотрел экземпляр книги «Искатель лиц», которую Джан принесла домой, чтобы выяснить, не сталкивался ли с таким делом Герасимов, но ничего не нашел. И опять по ходу работы он придумал, как быть. Даже если и нашелся бы кто-то, способный выполнить эту работу, у полиции все равно не было денег, чтобы за нее заплатить. Если не Фрэнк, то и никто не сможет.

— Ой! — вскрикнула Ванесса, войдя в комнату. Ей было почти одиннадцать лет.

— Это всего лишь голова, — отозвался Фрэнк.

Она помогла ему сосчитать осколки, которых оказалось около трех сотен. Фрэнк стал пробовать складывать их по цвету и форме.

— Как это случилось? — спросила Лайза.

— Ружье, — ответил он, — дробовик калибра 4–10 миллиметров.

— Должно быть, большое, — проговорила она.

— Не такое большое, как двенадцатый калибр, но хорошее охотничье ружье, — сказал он, держа в руке кусок кости и пытаясь приставить его к скуле. — И достаточно большое, чтобы причинить вред.

Фрэнк знал об оружии все, так как коллекционировал его. По уик-эндам он даже иногда ходил на стрельбище с Тони Гринвудом.

Лайза не отрываясь смотрела на разложенные на столе кости.

— Кто это был? — спросила она.

Фрэнк обычно изображал таинственность, но в тот раз сказал больше, возможно потому, что отвлекся на собирание черепа.

— Двадцатилетняя девушка, — ответил он. — Они думают, что она была проституткой.

— А что случилось?

— Когда ее опознают, возможно, мы узнаем больше. Сейчас же она известна как девушка с раздробленной головой.