Митяй юркнул между Нежданом и Зорей. Лицо его сияло торжеством. В руках он держал лук, за спиной висел колчан со стрелами. Но стрелы у него оказались не на крупного зверя, а на птицу. Бесшабашному мальцу это было нипочем: в простоте душевной он полагал, что и такой стрелой положит самого крупного тура…

Шум, грохот, посвист и уханье нарастали: цепь загонщиков сходилась, люди сближались и уже сосед видел соседа за ближайшими деревьями. Зоря и Неждан шли, оберегая нового товарища по охоте. Митяй, довольный успехом своей затеи, подпрыгивал, хохотал от восторга.

Дело близилось к развязке. Живой вал катился туда, где застыли в ожидании самые смелые, сильные и выдержанные из охотников. Их дело было наиболее опасным. Чуть растеряешься, упустишь момент и погибнешь под копытами лося или на рогах освирепевшего тура.

Но Вихорь умело выбрал стоявших в засаде. Они не дрогнули перед налетевшей бурей и выпустили в набегавших зверей тучу острых стрел. Но только малая часть лавины пала на землю. Остальные животные в страхе продолжали мчаться вперед. Охотники взялись за копья, мечи, кинжалы. Звериный рев и вой, крики загонщиков наполняли лес.

И тут обезумевший от боли тур, получивший две стрелы в грудь, вдруг повернул обратно. Он мчался, свирепый и страшный, опустив голову с налитыми кровью глазами, и от топота его копыт тряслась земля.

На пути тура оказался Митяй. Оцепеневший от страха мальчуган не смог сдвинуться с места. Огромный зверь подхватил его на рога и бросил на землю. Митяй упал со стоном, почувствовав невыносимую боль в груди, и закрыл от страха глаза.

Тур уже готов был истоптать Митяя, но в тот же миг, яростно вскрикнув, на зверя бросились Неждан и Зоря. Они напали с двух сторон, и их острые мечи вонзились в бока тура. Животное круто повернулось и сшибло грудью Зорю. Но в этом ударе уже не было силы: тур издыхал. Неждан нанес ему последний удар кинжалом под лопатку, зверь закачался и упал мертвый.

Со всех сторон шумели и волновались охотники из Акимова десятка и соседних.

– Экой зверина сердитый! А как с ним ребятки разделались! Молодцы, право слово, молодцы! – раздавались возбужденные голоса.

Аким склонился к Митяю. Тот жалобно стонал и не позволял прикоснуться к разбитой груди. Охотники наскоро связали копья, набросали хвойных лап – получились носилки, на которых и понесли Митяя в лагерь. Неждан вел Зорю под руку. Тот шел пошатываясь, у него кружилась голова.

Охота закончилась. Добычу взяли обильную: четыре тура и два лося лежали на земле, было убито до десятка косуль и матерый медведь. Туши лосей и прочей добытой свежины разделали, и охотники с веселым гиканьем потащили привязанные к жердям огромные куски мяса.

Ефрем ахнул от ужаса, когда на лодью «Единорог» внесли раненого Митяя. Аким взволнованно рассказал о происшествии, едва не закончившемся трагически.

Купец крепко обнял Зорю и Неждана.

– До самой смерти не забуду вашей послуги, вьюноши! – сказал он взволнованным голосом. – Как сыны будете вы мне с этой поры, а с Митяем – побратимы.

Светлана с восторгом смотрела на Неждана и Зорю.

– Какие вы смелые! Неужели не забоялись драться с туром? – простодушно спросила девушка Неждана.

Неждан был очень хорош в эту минуту. Он еще не пришел в себя после охоты, большие серые глаза глядели на Светлану радостно, льняные волосы растрепались… Он поддерживал Зорю, который все еще не мог прийти в себя от перенесенного удара.

– Страшно было, – признался Неждан, – да ведь не погибать же Митяю! А я же не один кинулся, мы с Зорькой как сговорились.

– Батя всегда велел за слабых вступаться, – тихим голосом сказал Зоря.

Несмотря на стоны и мольбы Митяя, Хрисанф внимательно осмотрел и ощупал мальчика, сняв с него рубаху. Старик слыл не только известным кормчим, но и не менее искусным знахарем.

– Три ребра сломано с правой стороны, – сказал Хрисанф. – Дешево отделался, паря.

– Больно, деду, – пожаловался мальчуган.

– Сидел бы на берегу и был бы здрав! – наставительно молвил кормчий.

Он порылся в сундучке, где хранил целебные растения, вскипятил в горшке одолен-траву, намочил настоем кусок полотна и сделал раненому перевязку. Он верил, что одолен-трава одолеет всякую болезнь.

Вскоре Митяй заснул. Все тихонько отошли от больного.

Собираясь с силами, простояли на месте охоты два дня. Люди вволю хлебали вкусную похлебку из свежего мяса, съедали большие куски лосятины и медвежатины, а потом блаженно грелись на солнышке. В дорогу выступили после полудня, чтобы заночевать перед первым порогом.

На лодьях не слышалось обычных разговоров и шуток. Бывалые путешественники вспоминали про несчастья, случавшиеся на реке, а у новичков по спине пробегал холодок. Лоцманы старались обрывать такие разговоры, потому что они портили людям настроение.

На ночь выставили усиленные караулы. Кметы глядели зорко: не подбираются ли вороги, не крадется ли волкудлак[85]из неотпетой могилы. Лютобор и другие предводители стражи до рассвета не сомкнули глаз, то и дело обходя посты. Но кругом все было тихо, только журчала днепровская струя, да время от времени глухо ухал див[86]в лесу за рекой.

Поднялись до рассвета. Воины надели полное вооружение – кольчуги и латы, защитили головы шлемами, положили под рукой щиты. Если печенеги начнут обстреливать лодьи, воины закроют гребцов от стрел. Мечи и копья лежали под рукой, луки со стрелами могли быть каждую минуту пущены в ход.

Учаны один за другим отправлялись в путь, расстояния между ними значительно увеличились: если какая-нибудь несчастливая лодья налетит на камень, следующая за ней успеет увернуться.

Еще не доплыли до первого порога, а посреди Днепра показались из воды, как зубы чудовищного дракона, три огромные скалы. Вода разбивалась о них с грохотом. Днепр был здесь неширок, и, чтобы миновать скалы, требовалось немалое искусство.

Лютобор сидел около забинтованного Митяя. Хозяин поручил ему, если случится несчастье, прежде всего спасать свое главное сокровище – сына. Глаза мальчика блестели от лихорадки, но он с любопытством расспрашивал обо всем, что происходило вокруг.

– Это первый порог, дядя Лютобор? – спросил Митяй.

– Да. «Неспи» его называют люди.

– Он страшный?

– Не очень. Вода стоит большая, и мы пройдем по реке. В нем всего-то будет сажень[87]двести, но возни с ним хватит.