– Мой отец не бил меня, – сказала шёпотом, но Сурдо смолчал. – Он ставил меня в чёрный ритуальный круг.

– За что? – я повернулась к нему, потому что говорить затылком не хотелось. Прикоснувшись своей коленкой его, мы оба зашевелились в кровати, шурша чрезмерно шумным одеялом. Оно будто привлекло всё внимание на себя и мне стало чуточку проще. Удивительно… Всё происходящее не могу считать за задание. Не могу вклиниться в роль шпионки в академии. Рядом с ним не могу быть той, кем всегда была. А самое ужасное, я поняла – то, кем я была всю жизнь – это притворная маска с миллионными слоями, которую Сурдо потихоньку снимает слой за слоем, обнажая мою душу.

– За будущие ошибки, которые я так и не совершила.

Да…Отец наказывал свою нерадивую дочь. Он не бил меня и не ставил в угол. Не лишал меня детских шалостей, но до того, как я поступила в военную школу, он заставлял меня сдерживать и контролировать природную силу ведьмы. Он ставил меня в чёрный круг. Круг, куда заходишь, и всё теряется. Становится бесконечно чёрным. А силы иссякают, делая тебя слабым и уязвимым.

А ты должен с этим бороться. Долго… Бесконечно...

Как и вне природная магия, чёрный ритуальный круг запрещён. Он двояко влияет на силу, но может изменить тебя изнутри. Отец подозревал, что дар родового заклинателя в моей крови и, видимо, считал, что эту дурь можно выбить, ставя шестилетнего ребёнка под угрозу, в тёмное полое пространство, лишённое какой-либо частички света, переполненное магией не слабее скверны. И всё это было подобно самой страшной сказке на свете. В этой темноте оживали все самые ужасные страхи. Два года мучений вылились в то, что в темноте я видела только себя, потому что больше всего на свете я боялась свою силу, которую вынуждена по сей день ото всех скрывать и контролировать, чтобы никому не навредить, даже просто с кем-то соприкоснувшись. Какова вероятность того, что моя энергия кого-то примет? Мне кажется, она ничтожно мала. Я до сих пор сомневаюсь в себе. А это значит, что с завтрашнего дня мне желательно держаться подальше от Сурдо. Ведь те эмоции, которые он вызывает, лишают меня равновесия.

Позавтракав, мы начали сборы в академию. Было почти половина шестого утра. Сурдо вёл себя отстранено. Ничего особого не спрашивал, не шутил, по виду был уставшим. А главное – не пытался обнять. Сегодня он выглядел иначе… Накрахмаленная белая рубашка, и чёрный костюм тройка. Пригладив волосы по бокам, надел часы. Выглядел очень элегантно. А я в обычных джинсах и кофте, хорошо, что отстиранной от блевотины.

– Готова? – спросил, укладывая в верхний карман пиджака синий платок.

– А как же галстук?

– Чёрт, – выругался злостно и нервно открыл шкаф. Я молча наблюдала, пока он пытался его завязать. Но чем дольше это длилось, тем больше Сурдо становился красным как рак.

– Позвольте, – я подошла и взяла галстук. Свернув его, положила обратно в полку. Рэн вопросительно взглянул на меня, но не сердито. Ждал моих дальнейших действий. – Для начала выдохните, и вам сразу станет легче, а то я чувствую, как вы злитесь. Злой менталист с ведьмой в квартире это – катастрофа.

Я ощутила, как он расслабляется, глядя на меня. Лицо меняется, появляется улыбка. А я-то думала, менталисты мастерски держат себя в руках, оказывается – нет. Психопат дремлет в каждом! Улыбаюсь своему выводу, стараюсь не засмеяться, Сурдо радостно лыбится в ответ. Ну и хорошо, ментально так легче. Я смотрю в полку с галстуками и достаю тёмно-алый. Он бы прекрасно подошёл к цвету его лица, но оно уже сменилось. В любом случае алый оттенок лучше. Просто потому что я люблю этот цвет. Почему бы и нет? Пусть хоть на ком-то он будет сегодня.

Сурдо склонился ко мне, поравнявшись с моим лицом, и я набросила галстук на ворот рубашки. Интересно, он специально это сделал, чтобы меня смутить? Ночью бы я его задушила этим самым галстуком за то, что меня довёл. Но сегодня я обещала себе быть доброй. Ещё один труп мне не нужен. Такой уж точно не спрятать…

– Вот и всё, – затянув галстук, отошла на шаг, чтобы насладиться прекрасным видом. Ректор развернулся, взглянул в зеркало, а я увидела одну несостыковку. – Повернитесь, пожалуйста, – попросила вежливо и достала из его верхнего кармана синий платок, уголок которого выглядывал на обозрение. Взяв в тон к галстуку последнюю деталь, я сложила его и аккуратно просунула в кармашек. – Теперь всё.

– Где ты научилась так управляться с галстуком?

– Часто смотрела, как мама завязывает его отцу. Но я ещё ни разу этого не делала. Рада, что вышло.

– Вышло отлично. Ты удивительная, – я пожала плечами, а в душе теплой рекой растеклось счастье за похвалу, словно никогда в жизни её не получала. – Так я у тебя первый, – губы ректора расплылись по лицу в улыбке. О Трехликая, ну что за дурак мне попался? Чего он всё время пытается меня смутить? Да, чёрт побери, вы первый, кому я завязала галстук, первый, кто видел меня голой, первый с кем я спала в одной постели, и первый эротический сон был тоже с вами в главной роли! Но лучше всего этого вам не знать, господин Рэн. Иначе меня хватит удар от стыда, вот прямо тут. И вам придётся ещё одни улики прятать!

– Ты очаровательна, мисс Лерон, – он тянет меня за талию к себе ближе и нежно гладит меня по щеке, а я как побитый котёнок прикрыла глаза в наслаждении от того, что погладили, подлатали, накормили, приласкали!

– Я пошла обуваться, – пришла в себя через мгновение, а в спину отправился тяжёлый выдох, но, не успев выйти из комнаты, меня повело в сторону. В висках резко стрельнуло, и я схватилась за голову, боясь, что та вот-вот лопнет от напряжения.

– Что такое? – встревоженный Сурдо хватает меня за талию и сажаетна кровать, усаживаясь на колено передо мной. – Плохо?

Похоже, моё состояние его тревожит куда больше чем меня.

– Голова закружилась.

Рэн куда-то поспешно уходит, а я сижу с закрытыми глазами, пытаюсь дышать ровно. Получалось плохо. Как переступила этот порог, почувствовала в полной мере себя старухой. Тёплая рука коснулась моей головы, и мне сразу стало легче. Рэн стянул резину и растормошил волосы. Не знаю, как он догадался, но она действительно была слишком сильно затянута.

– Сейчас станет легче, – прошептал он, сидя за моей спиной. Обе руки проскользнули мне в волосы и начали неторопливо массировать голову. Я не сразу сообразила, что происходит, а когда до меня дошло, поздно было уже закрывать рот. Кажется, я простонала вслух от удовольствия, и вся боль мгновенно куда-то пропала, зато всё тело расслабилось, а внизу живота всё сладко затрепетало. Что это за манипуляции такие, что прикоснувшись к моей голове, напрягается всё внизу живота в диком удовольствии?

Пальцы неторопливо и непрерывно растирали мою кожу головы, потом спустились ниже, к затылку, проминая каждый сантиметр, и я наклонила голову вперёд, чтобы дать ему больше места. Никакого стыда. Только холодный расчёт. Ах, как же хорошо!

– Тебе нравится? – шепчет он сладко и упоительно. Я чувствую себя не на кровати – на облачке! Кайф… Руки у него волшебные. Что ж это такое? Чувствую, что я вот-вот разлечусь на мелкие осколки и вообще потеряю сознание!