Ненавижу….

Не хочу, чтобы он меня касался. Не хочу, чтобы жалел! Зачем он меня так обнимает? Так близко, интимно, так трепетно! От этого только хуже… больнее.

Я попыталась выкрутиться, но руки сжали меня еще сильнее. Где-то такое уже было…

Чувство дежавю заставляет тревожиться.

– Не плачь. Я не хотел тебя обидеть, – склоняется к моему уху и шепчет. Голос упоительный, спокойный, затекает как мед в одно ухо и вытекает через другое, потому что я не поддаюсь. Я знаю, что он делает! Силой своей воздействует на меня, успокаивает.

– Отпустите меня. Вы охренели? Не хочу, чтобы вы меня трогали! – но он сжимает меня сильнее и все мои попытки вырваться, это просто слабое дерганье со стороны.

– В тебе невероятно много силы и мужества. Очень много ведьм погибло только потому, что они не применили черную магию. Игра в рулетку, никогда не знаешь, убьет тебя скверна или же тот, кого ты призываешь. Те маги получили по заслугам, кто бы они ни были. Я не осуждаю тебя, нет. Я презираю их и хочу, чтобы ты избавилась от этого груза, тут не о чем жалеть. Я бы хотел там оказаться раньше. Я бы сам нес это бремя на себе, но я не успел. Прости меня. Прости, что тебе пришлось пойти против закона. Прости за неуместную шутку. Но тебе придется с этим жить, потому что это уже случилось. И я советую тебе не воспринимать это, как то, что ты отняла чью-то жизнь. Это сделала не ты. Не суди себя. И не бери мои слова в расчет. Я хотел быть уверен, что ты в норме. Но если физически ты восстановилась, то сейчас я понял, что душевно ты сломлена, а я хочу тебе помочь. Я думал, что ты прокляла обидчиков, но ты сказала, что призвала Бога. Кто это был?

– Эзусу, Бог племени Самилданаха, – отвечаю тихо, прекратив свои бесполезные попытки вырваться из его объятий.

– Хм. С каких пор, мисс Лерон, ведьмы взывают к Рогатому Богу демонов?

– Что за чушь!? Самилданах супруг Трехликой!

– И ему ничто не мешает быть демоническим королем и Богом.

– Это не так! В мире все должно быть в равновесии, и если в нем темный аспект это не значит, что он воплощение зла!

– А я не говорил, что он воплощение зла. Я сказал, что Рогатый Бог Самилданах всего лишь почитаем демонами. Почему ты не призвала Трехликую или кого-то из Богов, принадлежащих к её пантеону? Хочешь, скажу почему? Трехикая творец созидания и она бы не смогла наказать тех, кто решил убить тебя. Она не приемлет агрессию, боль, смерть ни в каких проявлениях, поэтому ей ничего не оставалось кроме как с распростёртыми объятьями ждать твою душу. Но твоё желание жить в этом грешном мире куда сильнее, нежели быть подле своей Богини, и ты обратилась к тому, кто меняет этот мир своей тьмой. А теперь о другом… Ты должна знать, что присутствие Самилданаха уничтожает любые доказательства скверны и любой другой магии вне природной, но свой след оставляет. Город уже трубит о том, что кто-то применил магию на крови, убив якобы ни в чем не повинных магов. Ситуация опасная, ведь тот, кого ты вызвала, оставил на тебе свой след. Как правило, Боги племени Самилданаха забирают прекрасных юных ведьм, что их призывают. Не знаю, насколько это правда, но и считать это сказкой будет глупо с учетом произошедшего. Будь аккуратна. Не гуляй больше одна. Старик Сурдо переживает за всех учеников, особенно за ведьму Беллу.

Я поворачиваюсь в кольце его рук. Сердце тревожно стучит не из-за услышанного… Об этом я подумаю позже. А скорее из-за этого контакта с ним. Я действительно растерялась. Слёзы пеленой застилают всё перед глазами, Сурдо почти расплылся, но его большие пальцы касаются глаз, аккуратно смахивая мою солёную обиду. Он смотрит на мои губы, так же как и я на его. Мы оба хотим одного и того же. Но что-то его сдерживает, ну а я просто не могу через себя перешагнуть.

Трусливая…

Зачем мне вообще всё это, спрашивается? Да вот только поздно уже кричать, что я не такая, и отстаивать свою честь, прямым текстом о том, что такие отношения между ректором и студенткой невозможны. Неправильны. Не думаю, что так бы он повёл себя с каждой. И не хочу думать, потому что я – не каждая. Я неповторимая, возможно, временами вредная и вспыльчивая, но единственная ведьма-заклинательница с короной на голове, жаждущая получить золотые погоны и доказать мужской половине, что ведьма может всё! Вот только откуда ему это знать? А загвоздка в том, что сейчас я хочу быть просто девушкой, которую желает такой мужчина, даже если он демон. Хорошо, что немного, но всё же сомневаюсь в собственном выводе. Хочется верить, что он кто угодно, но только не враг.

– В случившемся только моя вина. Я перегнул палку в магазине… Прости, что позволил себе лишнего, я не хотел тебя обидеть, – он взял меня за подбородок и взглянул в мои глаза, так тревожно и с грустью. Я это чувствовала. Сила снова вернулась.

– Я действительно вас прокляла тогда, но я не знала, что это были вы. Вы правы, я не умею держать язык за зубами. Такая я, отмороженная ведьма на всю голову, – в ответ он улыбнулся и тихонько погладил меня по голове, растрепав белокурые волосы.

– Я рад, что ты сейчас здесь, со мной. И что никакой Бог тебя не забрал у меня из-под носа, – он обнимает меня, прижимает к себе теснее. Я от поцелуя так бы не растерялась, как от этого. Не знаю, стоит ли мне его обнять в ответ? Но чувствую его губы на своей макушке. Они так надолго там задержались, что я неожиданно для самой себя обняла его талию одной рукой. Сурдо спокойно выдохнул и разомкнул общую минутную слабость, обошёл меня и устремился к полке. Я проследила, как он достал пачку сигарет, вынул сигарету, зажёг её всего лишь одним касанием и закурил, выдыхая глядя на рыбок.

– Значит, вы курите.

– Курю. Не могу никак бросить. Всё зарекаюсь, но стимула нет.

– Мой отец когда-то курил. Мама сказала, когда она узнала, что беременна мною, отец сразу же избавился от этой пагубной привычки.

– Что ж, – взглянув на сигарету, он затушил её одним касанием и выкинул в раковину, а начатая пачка полетела в мусорное ведро. – По всей видимости, мне надо срочно заводить детей. Как ты считаешь?

Мои брови подскочили в удивлении, и сердце волнительно забилось, будто это был намёк в «мой огород».

– Вам решать, – он довольно долго, как мне показалось, смотрел мне в глаза, что по телу успел пробежаться приятный холодок. Я, и беременна от Сурдо... Недавно я об этом думала. Подумать дважды всё равно, что согласиться.

Молча развернувшись, я быстрым шагом пошла в комнату. Сурдо шел за мной. Надеюсь, мы не идём избавляться от его привычки покурить тем способом, о котором я прямо намекнула?

За спиной погас свет в коридоре, окончательно проваливая в темноту и без того тёмную комнату. На ощупь забралась в кровать, оставаясь прямо на краю. Правом! Сурдо лёг напротив. Опять в своей манере действовать неожиданно, схватил за талию и подтащил к себе.

– Чтобы не упала, – шепнул тихо, неторопливо убрав руку с талии. Стало чуточку печально. Мне бы хотелось подольше таких объятий.