– Максима Алексеевича в это время не было, в Женеву летал, на переговоры. Он очень разозлился, когда узнал об охране, обзывал Евгения мальчишкой. А около десяти позвонила эта женщина и сообщила о трагедии. Я, кстати, видела ее потом, ничего особенного…

– Кого ты видела, Алена?

– Женщину, из-за которой убили Женю. Я с ней довольно долго по телефону разговаривала и сразу голос узнала, как только они вошли в приемную.

– Кто они?

– Она и Максим Алексеевич. Не такая уж и красавица. Наверное, старше Жени, меня-то уж точно старше.

– Алена, ты что, была влюблена в младшего брата хозяина?

Она покраснела, прямо вспыхнула от корней волос до кончиков ушей:

– Он всем нравился.

– Да ладно. Ну, что ты так разволновалась… А зачем эта женщина приходила к Максиму Алексеевичу?

– Кто ее знает? Кстати, я не заметила у нее ни особого расстройства, ни слез. Одета тщательно, накрашена. Видно, что смерть Жени не выбила ее из колеи, – неожиданно зло выдала Алена.

– Может, это не она была?

– Да она, точно! У нее на поясе Женин телефон был прицеплен. Я сама ему чехол покупала к 23 февраля. И голос я узнала.

– И что, долго они беседовали?

– А они почти и не беседовали. Я, когда кофе подавала, видела, они рассматривали какие-то фотографии. Целую кучу. Он ей показывал, она смотрела. Даже слова при мне не сказали. Максиму Алексеевичу вообще не до бесед было, я же видела – он никак в себя прийти не может от такого удара. Вскоре она уехала с Леликом и Болеком, а хозяин в милицию стал звонить.

– Лелик и Болек. Чудно звучит, как в мультике.

– Это личные телохранители господина Горохова, они всегда вместе, вот их так и прозвали. Я их, кстати, ни разу с тех пор не видела. Ни того ни другого. Видимо, эта женщина действительно была очень дорога Жене, если его брат поручил ее охрану своим лучшим людям. Наверное, боится, что муж убьет и ее тоже, как любовника. Хотя вроде говорят, он в тюрьме. Зачем ей тогда охранники? На всякий случай, наверное.

Я задумчиво посмотрел на девушку. Охранники или тюремщики? Вот в чем вопрос. От ответа на него многое зависит в моих дальнейших планах…

– Не всегда такая забота бывает в радость, – заметил я. – Ей хоть есть где разместить двух лбов здоровенных для круглосуточной охраны?

– Да нет, что вы! Они же не к ней поехали. Я сама вызывала машину…

Из дальнейшего разговора я узнал, что Яну с собакой отвезли на дачу близ деревни Лесная, в пятнадцати километрах от города. Где она, очевидно, и находится по сей день.

Еще Алена рассказала о трагической судьбе братьев Гороховых и, что значительно больше интересовало меня, о делах, которыми занимались последнее время Максим и Евгений Гороховы. По словам девушки, Женя, как правило, в коммерцию не лез, он занимался чем-то вроде сыска. Проверял на благонадежность новые фирмы, которые желали сотрудничать с «Альянсом», их кредитоспособность, чистоплотность, манеру вести дела и расчеты. Еще он занимался рекламой, связями с общественностью. Также, хотя и не числился, он был фактическим руководителем одной из местных газет.

Основным бизнесом занимался Максим. Он ездил по заводам, находил партнеров, заключал договора, был в курсе бухгалтерии корпорации. Являлся практически единовластным царьком, хотя теоретически группа управлялась советом директоров.

После шикарного обеда в ресторане Алена очень заинтересовалась мной. Связать судьбу с богатым иностранцем – мечта любой девушки. Я всячески старался показать, что намерения мои не ограничиваются однодневным свиданием. «Ради нее» я отложил «отбытие в Швецию». В день похорон Евгения заявился в офис проведать «мою девочку». Как я и ожидал, ей необходимо было присутствовать на церемонии, я попросил ее не волноваться и обещал подождать прямо на рабочем месте. Девушка включила мне покер на компьютере, чтобы я не скучал, и упорхнула. Двух часов ее отсутствия мне хватило, чтобы тщательно изучить и частично переписать содержимое компьютеров Алены и даже Евгения.

Как только Алена ушла, я первым делом попытался попасть в кабинет Максима Алексеевича, дверь оказалась запертой и неприступной, как, собственно, и следовало ожидать. Попробовав связаться с базой шефа через компьютер секретарши, я натолкнулся на мощный пароль аж из восемнадцати знаков, отгадать которые, естественно, не представлялось возможным. Пришлось оставить эту безнадежную затею и удовлетвориться более доступными объектами. Тут удача не изменила мне, кабинет Горохова-младшего был прямо напротив приемной, число охранников в этот день сильно сократилось: ведь хозяин уехал, и на церемонии требовалась усиленная охрана. На этаже осталось всего два человека. Один постоянно находился на посту у лестницы и выходов из лифта, а другой циркулировал по извилистому коридору. Как только он скрылся за поворотом, я тихонько проскользнул в кабинет Евгения, дверь которого, как ни странно, оказалась открытой. Хозяин умер, и его владения стали доступны любому. Видимо, все самое важное было у Евгения дома, но его квартиру уничтожил пожар. На этом компьютере не стояло даже пароля, тут я нашел лишь список фирм, которые он проверял в последние дни, наброски отдельных глав его книги (я переписал их на всякий случай, потом почитаю), бухгалтерские дела, связанные с газетой, макеты рекламы.

А вот компьютер Алены, как ни странно, порадовал меня намного больше. Под пустяковым паролем я нашел дневник девушки. Как это ни стыдно, я решил воспользоваться им. Алена явно была влюблена в Евгения и много строк в дневнике посвящала ему. Так же там был и деловой дневник обоих Гороховых.

Вечер и ночь среды я посвятил изучению и сортировке добытой информации. Утром четверга в моей голове было черно от кофе, зато светло от проблесков информации. Интересные моменты в дневнике Алены начали появляться дней за десять до трагической гибели Евгения.

«Двенадцатое марта. 15.04.

…Женя сегодня такой странный, я захожу, а он сидит задумчивый, вдруг спрашивает: «Скажите, Алена, вы покупаете витамины?»

Я сказала «да» на всякий случай, хоть и не покупаю вовсе. Может, я показалась ему бледной.

– А сколько стоят самые дорогие из них?

– Не знаю, – растерялась я. – Ну, рублей 500, не больше.

– Вот и я так думаю…

Тринадцатое марта. 14.32.

…Мне кажется, я начинаю интересовать Женю. Сегодня он подошел и спросил меня:

– Алена, если вы прекрасно печете пирожки, вы будете их еще и покупать?

– Ну если с другой начинкой…

– Точно, солнышко! – И он меня поцеловал, в щеку, правда…

Четырнадцатое марта. 12.24.

…Евгений уехал в Подмосковье, обещал вернуться к вечеру, поздно. Я спросила, почему он не останется там ночевать, а он засмеялся и сказал, что спать лучше на дружественной территории…

Пятнадцатое марта. 10.00.