Она и не сможет. У Баланчина губы пахнут по-другому, как-то маняще, призывнее… Да и целоваться Земляникин толком не умеет. Зачем она ему предложила это заранее обреченное на провал занятие?

– Ну, как? – оторвался от нее Антон и вновь озадачился.

Ольга облизала свои губы и улыбнулась.

– Нормально, – округлила она глаза, – вполне прилично. Очень даже хорошо. Только…

– Что только? – испугался Антон.

– Только… на сегодня достаточно. Что-то мне расхотелось заниматься ерундой. Прав твой Диоген.

Она откинулась на траву и рассмеялась. Никакого сравнения! Да и стоило ли сравнивать? Из-за одной ромашки поверить гаданию? Вон их тут сколько, целая опушка. Если гадать не на одной ромашке, а хотя бы на пяти цветках, что-то хорошее обязательно получится. Если процесс сделать беспрерывным: отрывать лепестки у всех ромашек поочередно и остановиться на «к сердцу прижмет», то ей хватит пару часов.

– Ты точно больше не хочешь? – наклонился над ней философ.

– Точно, – усмехнулась она и потрепала рукой его макушку. – Я уже нашла себе интересное занятие.

– Чем меньше женщину мы любим, – пробормотал Земляникин и откинулся рядом, – тем больше…

– Му-му-му!

Ольга вскочила и огляделась. Ей показалось, что поблизости засела Камушкина и позвала ее из кустов своим грудным, трубным голосом, так похожим на коровье мычание. Но мычала Марфушка. Ей надоело гулять по жаре и жевать траву, она требовала прохладный хлев. Оля пошла к ней, собирая по пути ромашки. Необязательно гадать на опушке, это можно сделать в доме, в спокойной обстановке, не спеша, не суетясь, без соблазнительных студентов. Впрочем, какой он соблазнитель? Кожа, кости да рваные джинсы. Ах, да. Еще мозги. То, чего так не хватает ее подруге. И где же она, Анжелка?! Мобильный молчит, почта тоже. Могла бы отбить телеграммку: «Все тип-топ, сижу в картофельных полях. Скоро вернусь. Инкогнито».

Или она уже синьора Берлусконни?! Зря Ольга позволила ей взять с собой паспорт.

Лакированный черный ботинок из красного «Феррари» осторожно опустился на пыльную деревенскую дорогу. Глухо хлопнула дверца, вспугнувшая разгуливавшую по проезжей части стайку кур. И они устремились наперерез лакированным ботинкам к родному курятнику. Обладатель ботинок прекрасно знал, что куры, где бы они ни находились, бегут не к ближайшему месту спасения, а только к дому. Он подождал, вытер с лакированных ботинок батистовым носовым платком пыль и выбросил платок под колеса.

– Санта Лючия! – нахмурился он и огляделся.

Немногочисленные жители Малых Чернушек с неподдельным любопытством разглядывали заезжего южного гостя в черном костюме, белой сорочке с галстуком и оттопыренной полой пиджака, где, судя по многочисленным сериалам про наемных убийц, должна была скрываться кобура с огнестрельным оружием. Он, в свою очередь, разглядывал немногочисленных жителей. Но для беседы выбрал почему-то Пелагею, спрыгнувшую с подножки своего грузовика.

– Добрый день, девушка! – Он подошел к ней быстрыми уверенными шагами. – Я путешествую по стране, собирался к морю, но случайно попал в ваши края…

– А, – махнула рукой Пеги, – вы не первый, кто туда собирается, а попадает к нам. Господи, да у нас таких перепутавших в день по сотне! И каждый собирался к морю. Едут и в грузовики утыкаются. Вы не уткнулись? А то у меня папаня мастер – золотые руки. Сразу все починит. А, вижу, машинка-то целая. Жаль, очень жаль. Скажу вам честно, у нас гораздо лучше. Девчонки нисколько не жалеют. Вернее, одна не жалеет. Вторая сбежала с итальянцем. Так что, если решитесь, даже не сомневайтесь…

– Решиться сбежать с итальянцем? – не понял гость, но напряженно поглядел на Пеги.

И в этот момент девушка поняла, что русский язык для незнакомца не родной. В ее стриженой, но отнюдь не глупой голове тут же пронеслись слова песни из кинофильма «Семнадцать мгновений весны»: «Не думай о секундах свысока… свистят они, как пули у виска», после них заиграл гимн милиционеров: «Если кто-то кое-где у нас порой…»

– Решитесь остаться, – улыбнулась она ему, настороженно продолжая незамысловатую на первый взгляд беседу. Но на второй… Ей обязательно стоит приглядеться.

– Да, остаться, – обрадовался незнакомец и протянул ей руку. – Иван Иванович Иванов, очень приятно познакомиться.

Пелагея не стала ему говорить, что и в глубинке существуют понятия об этикете. И она прекрасно осведомлена о том, что первой подавать руку незнакомому мужчине должна девушка, если сама этого, конечно же, захочет. Но если в его стране принято по-другому, тогда она уступит и пожмет протянутую грубую ладонь. Иван Иванович Иванов! Как мелко и глупо. Не на ту напал, оборотень без погон.

– Пелагея Пелагеевна Пелагейкова!

– Очень приятно, – сказал Иванов и чмокнул ее ладонь губами.

Это навело Пелагею на мысль, что, возможно, он тот, за кого себя выдает. Симпатичный, обходительный, загорелый, высокий, умный – это же копия Синьора Ее Мечты! СЕМа! Настоящий Сем. Она заволновалась, покраснела, и это не скрылось от его острых черных глаз.

– Если позволите, – продолжил лже-Иванов, прищурившись, – познакомиться ближе, я расскажу вам удивительную историю своего путешествия.

Позволить познакомиться ближе?! А что скажет отец? Он ее убьет… презрением.

– Ох, – выдавила из себя завороженная незнакомцем Пелагея, – что-то я с вами заговорилась. Щи стынут! А вы проедете прямо. Там дом освободился, в нем Марио Берлусконни раньше жил. Хозяйка, что его сдает, живет рядом.

– Марио Берлусконни?! – Черные глаза стрельнули прицельным огнем четкого попадания в десятку.

– Ага, – кивнула Пелагея, указала рукой нужное направление и побежала скрываться.

Она остановилась, захлопнув за собой дверь кухни. Подождала несколько секунд, прислушиваясь к звукам снаружи, и подбежала к окну. Незнакомец стоял и смотрел на ее калитку. Пелагея схватилась за сердце, которое собиралось выскочить из груди, упасть к его ногам, и закрыла глаза. Раньше она не верила в любовь с первого взгляда. Раньше она смеялась над этим. И вот теперь карающая длань судьбы нависла над ее тихим одиноким существованием.

Долго стоять с закрытыми глазами было глупо. Пелагее хотелось смотреть на предмет обожания. Тот тем временем вернулся в машину, хлопнул дверцей и завел мотор. Автомобиль тихо поехал в указанном направлении. Пеги села на табуретку и уставилась на кастрюлю с вчерашними щами. Синьор Ее Мечты. Вот кто на самом деле этот красавец жгучий брюнет. Позволит ли она ему? Позволит! Неужели? А чего еще ждать? Сколько можно сидеть в девках? Даже москвички в ее деревне пристроились: одна сбежала с итальянцем, другая крутит роман одновременно со студентом и художником.

Все-таки есть в Семе одна странность. «Если кто-то кое-где у нас порой…» Почему оттопыривается пола его пиджака? Что он скрывает там? Кобуру с пистолетом? Тогда он не синьор ее мечты, а обыкновенный наемный убийца. Но что же она сидит? Нужно бежать к Муравьевой и все ей рассказать!