Для них, а также для тех, кто намеревается сделать похожий жизненный выбор, выпускаются специализированные справочники, «Русские желтые страницы», для упрощения процесса адаптации: тут сведения обо всем нужном на свете, от переводческих агентств до курсов танцев, от проектно-строительных фирм до соляриев и массажных кабинетов. Утверждают, впрочем, что постоянно в городе проживают не более 10 процентов выходцев из бывшего СССР, владеющих здесь недвижимостью, то есть их квартиры куплены для отпусков, под сдачу или про запас. В общем, многое здесь так глубоко дышит моей родиной, что даже ароматы минеральных источников отступают. Поэтому избежать абзацев о русском облике Карловых Вар теперь (как и во времена Петра I и князя Алексея Орлова-Чесменского, устраивавшего в Карлсбаде чудовищные гулянки) так же невозможно, как невозможно было председателю Старкомхоза товарищу Гаврилину уберечься от международной повестки в речи по случаю открытия старгородского трамвая.

В начале второй половины XX века на Карловых Варах поставили жирную советскую печать, и от этого клейма городу так просто не избавиться, да он, похоже, и не собирается, деньги есть деньги. Всякий раз, отправляясь за чем-нибудь в Вары, даешь себе зарок: think positive, любуйся природными и архитектурными красотами, пей кисловатую водичку. Но нет, невозможно не обращать раздраженное внимание на разгуливающих по Мельничной колоннаде упитанных мужчин с повадками партийных секретарей и средней руки столоначальников, не оборачиваться на их ярко окрашенных хной энергичных спутниц. Я знавал завсегдатаев этих лечебниц, в большинстве своем склонных к элегическому, как у поэта Петра Андреевича Вяземского, восприятию города: скучно, сытно, медленно, однообразно, вроде полезно для здоровья, хотя, может, и нет. Однако вот что правда: если вы хотите огненно тусить, а не плестись гуськом от источника к источнику с носатым кувшинчиком в руке — езжайте не сюда, а на Ивису. Карлсбад изначально, как заметил еще 500 лет назад лекарь Венцеслав (Вацлав, Венцель) Пайер, «предназначен не для забав здоровых людей, а для лечения больных».

Этот доктор Пайер для истории медицины важен тем, что первым в 1520-е годы предложил пероральное применение карлсбадских минеральных вод, прежде использовавшихся только для купания, причем многочасового, пока не разъест кожу, так жестко в ту пору прописывали врачи. Воду из источников бадьями переливали в просторные деревянные лохани, число которых доходило до двух сотен, и помещали в них пациентов, вот вам и вся бальнеология. Но эти темные времена прошли, врачебные практики поменялись и разнообразились. Установлено, что карловарские воды умеренно радиоактивны и состав их в течение суток слегка меняется. Отсюда у самых стойких курортников и появилась заложенная, как поговаривают, Иоганном Вольфгангом фон Гёте традиция раннего, с пяти часов утра, водолечения. Прославленный поэт и философ, оказавшись в Карлсбаде, а на местных водах он оздоравливался 13 раз, вставал с рассветом и торопился на прогулку к источнику, поглядывая на башенные часы собора Святой Марии Магдалины. Или, наоборот, не торопился, но степенно шествовал по набережной, постукивая тростью по брусчатке и предвкушая радости дня, обещавшего покой и удовольствия.

Судя по числу напоминающих о его таланте и присутствии именных мемориальных досок, бюстов и прогулочных тропок, Гёте — самый важный карлсбадский исторический гость. В общем счете он провел на этом курорте почти три года своей долгой жизни, квартировал в пяти разных домах, один намеревался даже купить, но потом раздумал, много чего здесь осмыслил и сочинил. В соседнем с Карлсбадом Мариенбаде престарелый поэт познакомился с поздней любовью своей жизни, северонемецкой дворянкой Ульрикой фон Леветцов. История вполне банальна: ему 72 года, ей 17 лет, он, провздыхав два курортных сезона, рискнул-таки посвататься, получил закономерный отказ, после чего сочинил горестную «Мариенбадскую элегию» («Я счастлив был, с прекрасной обрученный, / Отвергнут ею — гибну, обреченный»)[25]. Фон Леветцов не хотела выходить замуж за Гёте, да и потом она ни за кого ни разу не вышла. Умерла в возрасте 95 лет, ничем больше не прославилась, но ее именем назван даже астероид, вот следствие безответной любви гения! А поэт, создав сию элегию, покинул Карлсбад и больше сюда не приезжал.

Сколько раз посетил курорт в Богемии Гёте или, к примеру, Карл Маркс, известно потому, что со второй половины XVII столетия в городе ежегодно составляли вначале рукописные, а затем отпечатанные в типографии братьев Франеков перечни важных и влиятельных гостей. Самый старый из сохранившихся томов Karlsbader Kurliste датирован 1676 годом, традиция продержалась чуть ли не три века, до 1948-го, потом коммунисты наладили свой особый контроль и учет. Листаем страницы конторских книг. Кого из знаменитостей здесь только нет, помимо нескольких королей, а также бессчетных австрийских эрцгерцогов, саксонских княгинь и русских княжон: Иоганн Себастьян Бах, Альберт Эйнштейн, Отто фон Бисмарк, Эдвард Григ, Мустафа Кемаль Ататюрк, Антон Рубинштейн, Адольф Гитлер, Никколо Паганини, Зигмунд Фрейд, Рихард Вагнер, Джакомо Казанова, Антонин Дворжак, Генрих Гейне, Людвиг ван Бетховен и, как говорится в таких случаях, др. Очень разные люди, с разными судьбами, с разными медицинскими диагнозами и противопоказаниями, но все по-своему (кое-кто не в добре, а в своем вселенском зле) неповторимы.

В прошлом австро-немецкого Карлсбада — несколько показательных и важных для сегодняшней Чехии историй личного успеха. В любом пражском, брненском, остравском супермаркете, на любой автозаправке и в любой забегаловке вы купите минеральную воду, добычу, бутилирование и экспорт которой наладил в 1870-е годы торговец и промышленник Генрих Гаспар Маттони. Красный орел с распростертыми крыльями, эмблема компании, заимствован с родового герба семьи Маттони, выходцев из Италии. Их фирмой владеет теперь, после ее полувековых мучений в государственной собственности, другая предприимчивая итальянская фамилия, Паскуале, но на качестве низконатриевой воды из источников в местечке Кыселка, что в десятке километров от Карловых Вар, это не сказывается.

Сущей драмой выглядит судьба одной из самых значительных чешских торговых марок, знаменитого травяного ликера, того, что наливают из плоских зеленых бутылок и употребляют как аперитив или дайджестив смертельно охлажденным. Эту крепкую настойку в 1807 году предложил на рынке, сначала в качестве желудочного средства, карлсбадский аптекарь Йозеф Витус Бехер, а его сын Иоганн наладил успешное промышленное производство. В 1945 году немецкую семью Бехеров вышвырнули из Чехословакии, предварительно отжав у богатеев сведения о рецептуре напитка. Фабрику национализировали, название биттера изменили, вместо Johann Becher на этикетках появилась надпись Becherovka. Теперь производством в Карловых Варах владеют французы из Pernod Ricard.

Осевшие в Баварии Бехеры пытались было наладить альтернативный выпуск алкоголя, но их бизнес зачах с кончиной в 2007 году последней представительницы рода Бехеров Хедды. В общих чертах с технологией ликерного промысла можно познакомиться в карловарском музее. Смесь из двух десятков трав и корней, точный состав которой держится в строжайшей тайне и известен только двум главным специалистам предприятия, насыпают в холщовые мешки. Мешки погружают в наполненные спиртом емкости, оставляют так на неделю, потом экстракт переливают в дубовые бочки овальной формы, добавляют воду, сахар, и продукт пару месяцев настаивается. Всего-то секретов!