Гудвин стукнул кулаком по столу. Раз, другой. Легче не становилось. Выдохнул. Выманил за дверь лаборатории киберов, пройдя на кухню и призывно похлопав дверцей холодильника. Забрал из спальни ноут и притащил его на рабочее место Крис. Запер дверь, чтобы никто не помешал, и попытался выйти в сеть, пробуя один за другим все известные протоколы соединения.

Через полчаса он вдруг застыл, пораженный мыслью о бесполезности своих усилий. Действительно — зачем ему сеть? В чем она ему поможет? Даже если он как-то пробьется в пространство инфосистемы Нового Вавилона, что это ему даст? Физически-то он все равно останется здесь, в Биосе, в Аду, демоны их всех побери, и без разницы, как называется это место, если из него нельзя выбраться.

Единственная надежда — ЭлБа. Пока Крис не вернулась, у Гудвина было достаточно времени, чтобы попытаться активировать программу. Его ненависть стала материальной, как ключ, с помощью которого можно открыть любой непокорный интерфейс. Ну, по крайней мере Гейту так казалось.

Он закрыл глаза и представил себе Изумрудный город. Попытался материализовать все воспоминания об этом месте. Башенки, каменные стены, плитка дороги под ногами… очень похожая на тропинки в Биосе. И повсюду зеленый цвет.

Послышался глухой удар. Потом еще один. Затем — ряд сухих щелчков, как будто кто-то начал палить в дверь из игольника.

Гудвин нервно засмеялся. Если боевые киберы активизировались, значит, он на правильном пути. Еще немного, и ЭлБа опять будет с ним. Точнее, он — в ней.

Гудвин сжал кулаки и еще крепче зажмурился. Ну же!

Перед глазами поплыли темно-зеленые буквы на белом фоне. Программные коды на неизвестном языке, надпись «Настройки повреждены, подключение к интерфейсу невозможно. Наладка синхронизации не завершена».

«Блокировка приведет к прекращению наладки», — сказал тогда привратник.

Гудвин взвыл в голос. Его ум заметался, как загнанный вирус, перепрыгивая с одной мысли на другую.

Это все из-за Крис. Она «читала заклинание», и из-за этого ЭлБа не успела синхронизироваться с сознанием Гудвина. Теперь он видит интерфейс, но не может воспользоваться программой… Или может?..

Он сжал виски и до боли в глазах всмотрелся в воображаемое окошко с зелеными буквами.

«Подключение к интерфейсу невозможно».

«Подключение невозможно».

«Невозможно».

— А если мне очень надо?

«Подключение может привести к непредвиденным последствиям. Работа с программой на данном этапе опасна».

— Мне плевать! Подключайся!

«Запускается вход в интерфейс — нестабильный режим. ОСТОРОЖНО».

Ненависть Гудвина все же пробилась сквозь защитную оболочку ЭлБы. Он успел подумать: «Домой! Бежать отсюда!» — и закрутился в уже привычном вихре ощущений: верх несколько раз поменялся с низом, дверь, коридор, еще одна дверь…

Тут окружающий мир мигнул и исчез, как будто везде выключился свет — даже в мозгу. Потом Гудвин упал — судя по ощущениям, с небольшой высоты, около метра, но удар пришелся на голову и левое плечо. Остро заболела неудачно подвернутая рука. В глаза ударил яркий свет.

Гудвин помотал головой, приподнялся, осмотрелся по сторонам. В полуметре от его лица угрожающе топорщились иглами и трещали два боевых кибера. Невыносимо гадко пищала не до конца закрытая дверца холодильника. Гудвин скорчился на кухонном полу и застонал от боли и разочарования. ЭлБы хватило на расстояние в полдома. Еще раз попробовать, пока не уймутся киберы, вряд ли получится.

Голова раскалывалась. Мир опять начал разваливаться на мозаику и перемешивать ее в калейдоскопе. Гудвину нестерпимо захотелось добраться до кровати и просто заснуть. Провалиться в серую дрему без сновидений, а все проблемы решить завтра. Ненависть, по крайней мере на сегодня, перегорела. Осталась пустота.

Но киберы стрекотали в опасной близости от его глаз, поэтому первая часть желания — «добраться до кровати» — представлялась неосуществимой. Зато получилось заснуть. Точнее, отключиться.

Проснулся он от того, что кто-то схватил его за плечо и потянул вверх. Открыв глаза, Гудвин увидел Крис — спокойную, улыбающуюся, без малейших следов бессонной ночи на лице.

— Знаешь, Гудвин, — проговорила она. — Пожалуй, я помогу тебе выбраться наверх и вернуться домой. Приложу все усилия. Завтракать будешь?

Эта была странная сеть. Она работала по древнему, уже позабытому принципу древовидной структуры. В Новом Вавилоне использовалась связь «каждый с каждым», с ее помощью доступ к любому клочку информации можно было получить откуда угодно. Здесь же приходилось искать корневые узлы, надеяться, что именно в их ветвях хранится нужная информация, и лезть все дальше и дальше, возвращаясь на уровень выше каждый раз, когда постигнет неудача. Просматривать тысячи файлов, пытаться считать нужное из короткой выборки, строить алгоритмы поиска и сортировки, которые срабатывали через раз, путаясь в сплетении лиан местной системы…

Но в какой-то момент Гудвин нашел то, что искал.

Его подозрения и надежды — сложно назвать опасениями то, от чего ищешь выгоды, — оправдались. Действительно, все «железо», знакомое ему по Новому Вавилону, производилось на тех самых заводах — там, где работали зомби и големы, — и доставлялось наверх оттуда же, без промежуточных баз поставки.

Наверняка существовала охрана. Надежная охрана. Вряд ли кому-нибудь придет в голову оставить путь в Новый Вавилон так вот, на виду, чтобы каждый мог войти и воспользоваться им.

Конечно, можно было попытаться разыскать того, кто отвечает на заводах за безопасность, объяснить ему ситуацию, попросить выпустить… Но как он поведет себя в ответ?

Раньше Крис говорила: «Не хочу рисковать карьерой». Скорее всего, другой демон скажет то же самое. Если не сочтет Гудвина чьей-то дурацкой шуткой — смеха ради криво запрограммированным големом, который мнит себя живым. Такого голема, естественно, задержат. До выяснения обстоятельств.

А каковы обстоятельства? Он из Нового Вавилона, ни разу не голем и каким-то образом действительно живой, помнящий, чувствующий и активно желающий вернуться домой.

На месте членов Совета, по заверениям Крис правящего в Биосе, Гудвину Гейту это не понравилось бы. И самого себя Гудвин Гейт из Биоса не выпустил бы. Потому что не стоит волновать народ, нельзя раскрывать секреты, да и вообще — нельзя. Окончательно и бесповоротно.

Поэтому следовало придумать, как пробраться на завод, проработать всю стратегию, быть может, сделать парочку прог, отвлекающих охранных киберов — уж больно резво они реагируют на появление Гудвина. Дело наверняка в ЭлБе. Сейчас эта странная штука не только не помогает, но и мешает. Хороший подарочек, уж спасибо РейНу, удружил так удружил, ничего не скажешь.

Гудвин открыл текстовый редактор и принялся заносить туда мысли в хаотической последовательности. Именно так, как они приходили ему в голову. Он старался не думать, не сосредотачиваться на чем-то конкретном, а просто писать, надеясь, что в этом бреду потом сумеет вычленить нечто здравое — или, наоборот, сумасшедшее, — что поможет ему выбраться в Новый Вавилон.