После этого сна правое ухо еще долго ощущало теплое и мягкое дыхание девы. Дыхание это потом не раз в самых непростых ситуациях приходило вновь и вновь, придавая уверенность, и тогда поток света вырастал прямо из груди юного волхва и освещал окружающий мир.

Ишута совсем не испытывал страха, как многие другие, перед водой старицы. Он всегда чувствовал себя рядом с ней, как дома. Даже напротив, тягучее течение Днепра вызывало чувство опасения, а возле старицы – только покой и умиротворение. Но у всех по-разному.

Чаяна же никогда до знакомства с кривичем не подходила близко к темному лику озера. Даже когда ее младший брат, вечно маленький Кнель, шел рыбачить, у нее замирало сердце. Замирало до такой степени, что она вынуждена была отворачиваться, чтобы не видеть, как Кнель с друзьями, натянув бредень, заходят в воду.

Но вот появился Ишута, этот невысокий человек, рост которого уступал росту четырнадцатилетнего Кнеля, и все изменилось. Чаяна поначалу настолько боялась за Ишуту, что сама не удержалась и прыгнула за ним в воду. А потом ей понравилось. Вода в старице была значительно мягче и очень разная по температуре в зависимости от того, где били донные ключи.

Молодые люди то плавали, осторожно и медленно гребя руками, то начинали ускоряться, меряясь наперегонки, то просто дурачились, покрывая друг друга тучами брызг.

Ишута то подныривал и срывал под водой кувшинки, поскольку те имели длинный стебель и торчали над поверхностью лишь головками, а потом осыпал ими Чаяну. А то уходил под воду, чтобы незаметно подплыть к девушке и легонько укусить или пощекотать. После этого непременно раздавался невероятный визг, а потом смех.

Наконец, измученные «упражнениями» и усталые от игр, они выбрались на берег. Ишута принялся разводить огонь, а Чаяна отправилась собирать хворост.

– А можешь поймать мне рыбку? Я хочу есть! – она притворно захныкала, бросив на землю охапку сухих веточек.

– Могу, – пожал плечами кривич и извлек из посоха «лисичку».

Чаяна смотрела на Ишуту, любуясь мягкими, уверенными движениями молодого парня, его пластикой и скрытой, спокойной силой.

Вот он замер над поверхностью озера, занеся свой посох. Минута, другая, третья… Резкое движение. Всплеск… И вот уже Ишута несет проткнутого насквозь зеркального карпа величиной почти с локоть.

Завернув рыбу в пучок чабреца пополам с мятой, кривич закопал ее в угли. И спустя четверть часа молодые люди уже наслаждались прекрасным ужином.

Чаяна встала, чтобы спуститься к воде помыть руки. Но неожиданно оступилась и попала ногой в догорающее кострище. Девушка охнула. Боль оказалась настолько сильной, что она зажала ладонью рот, сдерживая рвущийся наружу крик.

Ишута, подхватив любимую на руки, побежал к воде. Когда пепел удалось смыть, оказалось, что рана достаточно серьезная.

– Спокойно. Я сейчас тебе помогу! – сказал волхв и достал из походной сумки сверток с белым порошком.

– Что это? – Чаяна всхлипывала, но в то же время с интересом наблюдала за действиями друга.

– Это пепел божественного огня. Мне дал его один жрец, когда мы с Аникой были в Ливии.

– Где-где?! А туда-то вас как занесло? – Чаяне стало значительно легче, после того как белый порошок оказался на ране.

– После Бургундии учитель сказал, что я должен побывать у истоков человеческого мира.

– В Ливии?

– Да. Но вначале мы посетили Египет, и я увидел пирамиды и сфинкса. Все это построили когда-то древние боги, посещавшие землю несколько тысяч лет назад. Они прилетали на огненных колесницах. Помимо этого они оставили людям знания о медицине и звездах. Но меня больше интересовала человеческая плоть и как ее лечить. Особенно от полученных травм.

– Так-так… А поближе нельзя было поучиться?

– В Египте уже две тысячи лет назад люди умели такое, о чем наши современники даже не догадываются. Ты слыхала когда-нибудь о мумиях?

– Нет. Надеюсь, это не какие-нибудь ящерицы или крысы?

– Это люди. После смерти их тела мумифицируют, и они уже никогда не разлагаются. Но все это мелочи по сравнению со сложнейшими операциями, которые могли проводить египтяне.

– Ишута, какой ты умный! Меня даже оторопь берет!..

– Не хочешь, не слушай. Ноге стало легче?

– Стало. Вот поэтому и хочу послушать. А все-таки, что это за порошок? Дай посмотреть, – Чаяна прикоснулась кончиком пальца к лекарству и попробовала на язык. – Глазам не верю… Это же сода!

– Мне сказали, что это пепел божественного огня.

– Поняла. Ты уже говорил про пепел. Но разве этим можно лечить?

– Только этим, наверно, не очень. У меня в сумке уже приготовленное зелье. Кстати, его можно не только прикладывать к ранам, но, добавив немного меда, пить, чтобы не чувствовать усталости.

– А я-то думаю, почему ты такой бесконечный по ночам? – Чаяна уже забыла о ране, поскольку боль и жжение полностью были побеждены. Она даже захотела встать на ноги, но Ишута вовремя придержал за локоть.

– Ходить самой не нужно пока. Давай я тебя отнесу.

– Замолаживается небо-тоть! – Маковей, прищурившись, смотрел вверх на надвигающуюся тучу.

– Дядька Маковей, надо идти других отбивать. У нурманна еще одна лодия, а в ей – наши, понимаешь?! – Вокша нетерпеливо переминался с ноги на ногу.

– Да не трещи ты под ухо, ровно сорока! Как ты пойдешь-от, хотел бы я послухать?

– А так. Теперича нас вона сколько! Нужно все лодки, что есть, вывести на стрежень да атаковать. А еще с берега стрелами сыпать.

– Вот с виду ты похож на орла, а ум как у тетерева! С берега бы надобно сейчас сойти да схорониться пока, чтобы нурманна не спугнуть да застать врасплох. А вот как врасплох-от застать, тут кумекать хорошо треба, и не мне одному. Ишута тут нужен! – Староста отмахнулся от Вокши и направился к волхву.

Ишута тем временем находился возле пленных норманнов. Всего захватить удалось восемнадцать человек, двенадцать убитых – значит, еще около двух десятков сбежало.

«Фенрир» должен был идти в ночи быстро, поэтому все без исключения скандинавы с согласия Сиггурда сняли доспехи, чтобы те не мешали при гребле.

С одной стороны, эти опрометчивые действия впоследствии не позволили оказать достойного сопротивления, но с другой – очутившиеся за бортом, в холодной днепровской воде, не пошли ко дну, а смогли доплыть до противоположного берега.

Ишута понимал, что сбежавшие пойдут навстречу «Хрофтотюру», а значит, численность дружины Хроальда увеличится. Но вряд ли жадный херсир захочет расставаться с невольниками. Скорее всего, он поведет часть своих людей берегом, в надежде отыскать «Фенрир», а заодно и поквитаться с кривичами. Все эти мысли пронеслись вихрем в голове волхва.