Гольфстрима пена,

Весь этот край для нас с тобой.

Вуди Гатри

Эй, Мусорник! Что сказала старуха Семпл, когда ты сжег ее пенсионный чек?

Карли Ейтс

Вот и ночь пришла,

И сгустился мрак,

Мы с тобой во тьме под луной.

Не боюсь я зла

И скажу я так:

Я прошу, останься со мной.

Бен Э. Кинг

Темный человек расставил посты вдоль восточной границы Орегона. Самый крупный расположился в Онтарио, там, где автострада 80 пересекала границу между Орегоном и Айдахо. Шесть человек жили в большом трейлере «питербилт». Они провели здесь больше недели, постоянно играя в покер на двадцатки и полтинники, столь же бесполезные, как и деньги «Монополии». Один выиграл почти шестьдесят тысяч, а другой, до эпидемии зарабатывавший примерно десять тысяч в год, проиграл более сорока.

Почти всю неделю лил дождь, так что обитатели трейлера пребывали в прескверном настроении. Они приехали из Портленда и хотели вернуться туда: в Портленде были женщины. На штыре висел мощный радиопередатчик, который транслировал только статические помехи. Они надеялись на два простых слова: «Возвращайтесь домой». Это означало бы, что человек, которого они поджидали, схвачен где-то еще.

А поджидали они мужчину примерно семидесяти лет, крупного, лысеющего. В очках и за рулем бело-синего полноприводного автомобиля, то ли джипа, то ли «интернэшнл-харвестера». Вышеозначенного мужика следовало убить.

Они злились и скучали – новизна игры в покер на большие деньги выветрилась пару дней назад даже для самого тупого, – но скука еще не настолько достала их, чтобы вернуться в Портленд по собственной инициативе. Они получили приказ от самого Странника, и пусть крайняя раздражительность давала о себе знать, ужас, который он у них вызывал, никуда не делся. Они понимали: если напортачат и он узнает, не миновать беды.

Так они и сидели, играли в карты и по очереди несли вахту у амбразуры, прорезанной в боковой стенке трейлера. Пустынную автостраду 80 поливал унылый, непрерывный дождь, но если бы на дороге появился «скаут», его бы увидели… и остановили.

– Он шпион с другой стороны, – предупредил их Странник с жуткой, растягивающей губы улыбкой. Почему эта улыбка всем казалась такой жуткой, никто сказать не мог, но когда он смотрел на любого из них, кровь в венах превращалась в горячий томатный суп. – Он шпион, и мы можем принять его с распростертыми объятиями, показать ему все и отправить назад целехоньким. Но он мне нужен. Мне нужны они оба. И мы можем отправить их головы на ту сторону гор до того, как полетят белые мухи. Пусть думают об этом всю зиму! – И Странник расхохотался в лицо людям, собравшимся в одном из конференц-залов Портлендского общественного центра. Они улыбнулись в ответ, но холодно и тревожно. Вслух они поздравляли друг друга с тем, что им выпало столь важное поручение, а в душе страстно желали, чтобы эти счастливые, ужасные, настороженные глаза смотрели на кого угодно, только не на них.

Еще один многолюдный блокпост располагался на дальнем юге Онтарио, в Шевилле. Там четверо мужчин обосновались в маленьком доме, построенном прямо у обочины автострады 95, которая уходила в пустыню Алворда с ее необычными скальными выступами и темными, медленно текущими речушками.

Все остальные блокпосты, числом двенадцать, по два человека на каждом, рассредоточились на участке от крохотного городка Флора, притулившегося у шоссе 3 менее чем в шестидесяти милях от границы с Вашингтоном, до Макдермитта, расположенного на границе Орегона с Невадой.

Старик в сине-белом полноприводном автомобиле. Все часовые получили четкие инструкции: Убить его, но не стрелять в голову. Ни крови, ни синяков выше кадыка.

– Я не собираюсь посылать им подпорченный товар! – сообщил Рэнди Флэгг и вновь разразился ужасным хохотом.

Северная часть границы Орегона и Айдахо проходит по реке Снейк. И если следовать по берегу на север от Онтарио, где шестеро мужчин сидели в трейлере и играли в карты на потерявшие ценность деньги, река приводит к Копперфилду. Там она делает петлю, какие гидрографы называют слепыми рукавами, а около Копперфилда ее преграждает плотина Оксбоу. И седьмого сентября, когда Стью Редман и его команда шагали по шоссе 6 в Колорадо, более чем в тысяче миль к юго-востоку, Бобби Терри сидел в «Центовке» Копперфилда со стопкой комиксов под рукой и гадал, в каком состоянии сейчас Оксбоу и что со шлюзовыми воротами, открыты они или закрыты. Витрины «Центовки» выходили на пустынное шоссе 86.

Он и его напарник Дейв Робертс (спавший в квартире над магазином) много говорили о плотине. Дожди шли уже неделю. Уровень реки Снейк поднялся. А если одряхлевшая Оксбоу не выдержит? Плохие новости. Стена воды сметет с лица земли Копперфилд, а старину Бобби Терри вместе со стариной Дейвом Робертсом унесет в Тихий океан. Они говорили о том, что надо бы проехаться к плотине и посмотреть, нет ли в ней трещин, но так и не решились. Приказ Флэгга трактовался однозначно: не высовываться.

Дейв отметил, что Флэгг мог быть где угодно. Путешествовал он много, и ходило множество слухов о том, как он внезапно появлялся в каком-нибудь маленьком городке, где десяток человек ремонтировали линию электропередачи или забирали оружие из армейского арсенала. Он материализовался, как призрак. Улыбающийся черный призрак в пыльных сапогах со стоптанными каблуками. Иногда один, иногда его сопровождал Ллойд Хенрид, сидящий за рулем большого «даймлера», черного, как катафалк, и такого же длинного. Иногда он приходил пешком. Только что его не было, а мгновение спустя он уже стоял рядом. Сегодня мог быть в Лос-Анджелесе (так, во всяком случае, говорили), а на следующий день объявлялся в Бойсе… на своих двоих.

Но, по словам Дейва, даже Флэгг не мог оказаться в шести разных местах одновременно. Пусть один из них смотается к этой плотине, взглянет на нее и быстро вернется. Дейв полагал, что шанс попасться не превышал один на тысячу.

«Хорошо, поезжай, – сказал ему Бобби Терри. – Я тебе разрешаю». Однако Дейв отклонил его предложение с кислой улыбкой. Потому что Флэгг каким-то образом все узнавал, даже не появляясь на месте событий. Говорили, что он обладал сверхъестественной властью над животными. Одна женщина по имени Роуз Кингман рассказывала, что видела, как он щелкнул пальцами, глядя на ворон, сидевших на телефонном проводе, и вороны опустились ему на плечи, а потом, по свидетельству той же Роуз Кингман, закаркали: «Флэгг… Флэгг… Флэгг…»

Нелепо, конечно, и он это знал. Дебилы могли в это поверить, но Долорес, мать Бобби Терри, дебилов не рожала. Он знал, как появляются такие истории, обрастая все новыми подробностями по пути ото рта, который говорил, до уха, которое слушало. А темный человек, конечно же, с радостью поощрял распространение подобных слухов.

И все-таки истории эти вызывали у него дрожь, словно каждая из них несла в себе крупинку правды. Согласно некоторым, темный человек умел призывать волков, согласно другим, его душа могла вселиться в кошку. Один мужчина в Портленде говорил, что в старом бойскаутском рюкзаке, который сопровождал Флэгга в его пеших походах, он носит то ли ласку, то ли пекана, то ли еще какого-то зверя. Глупости, само собой. Но… допустим, темный человек мог разговаривать с животными, как сатанинский доктор Дулиттл. И допустим, он или Дейв поедет взглянуть на эту чертову плотину вопреки его приказам, и их увидят.