дыша, вор остановился, с ненавистью глядя на него и вдруг, быстро вскинув топор, он ринулся на него, рассчитывая убить его. Рука с топором взметнулась и резко пошла вниз, но Сергей быстро кинул тело, вбок уходя от удара.

Парень провалился вперёд, от своего удара, и пока он вновь поднимал топор, Никитин успел схватить его за рукоять и сильно ударил ногой в живот.

Выпустив рукоять топора, вор с проклятием полетел на землю, но быстро вскочил, и выхватил нож. Бросив несколько быстрых взглядов вокруг, и увидев, что к Никитину подходит подмога, похититель быстро развернулся и бросился бежать.

Но далеко не ушёл, мимо плеча Сергея, что-то быстро пролетело и с глухим стуком ударило убегавшего в спину. Тот по инерции пробежал несколько шагов, потом его ноги подломились, и он упал на землю. Вор попытался подняться, но ноги его уже не держали.

— Говори сволочь, кто тебя послал! — подбежавший парень, тот, кто метнул нож, схватил упавшего за спутанные волосы.

Тот пытался, что-то сказать, но неожиданно изо рта хлынула кровь, и он резко откинулся, назад сорвав при этом с шеи небольшой мешочек. В его руке, державшей мешочек, ярко блеснуло. Никитин подошёл поближе, пальцы мертвеца разжались, и из мешочка выглянул уголок диадемы. Той самой, которую носила в волосах Тифа.

— Саж! Иди сюда! — раздался от крыльца крик Медведя.

Никитин быстро вырвал из руки вора мешочек с диадемой и поспешил к нему.

— Что такое?

— Там это — начал, было, путано объяснять тот — ну с Тифой.

Никитин быстро рванул вверх. Тифа сидела в той же позе, только теперь её руки бессильно лежали на коленях, а на тонкой сорочке, которую она взяла во дворце, быстро расплывалось красное пятно. Пятно расплывалось там, где находилась печень. Никитин подошел поближе и приложил палец к сонной артерии, пульса не было. Никитин подержал палец, ещё секунд десять, но чуда не произошло — девушка, была мертва.

Чёрные, широко распахнутые глаза, глядели на мир с недоумением и обидой как бы вопрошая — за что?

В комнату сразу набилось множество народу, рядом с Никитиным с виноватым видом топтался Медведь.

— Эх, Тифа, Тифа — глупая девчонка! — подумал Сергей, глядя на тело, из которого ушла жизнь. Оболочка, которая теперь никому не нужна. Он протянул руку и закрыл её открытые глаза.

— А ну расступись! Мертвецов, что ли не видели! А ну давай отсюда! — раздался на лестнице зычный голос Боктора.

Выгнав всех посторонних из его комнаты, он виновато развёл руками, развернулся и вышел, тихо закрыв за собой дверь. Никитин сел на кровать и провел рукой по её пышным волосам, потом провёл по лицу. Тело молодой женщины уже начало потихоньку остывать.

* * *

На следующий день, выпросив у Боктора фургон, и положив в него завернутое в мешковину тело Тифы, они выехали из города. Медведь и Гафт всю дорогу неуклюже по-мужски утешали его, говорил, что баб много и вообще…

Никитин вежливо качал головой, выслушивая их. Ему было грустно. Грустно, но он понимал эту неизбежность. С другой стороны, зная о том, что со смертью тела твоя жизнь не заканчивается, он как-то не особо переживал.

Со смертью тела жизнь не кончается и душа Тифы ещё не раз возродится в другом теле в этом или в каком-нибудь другом мире. После смерти тебя не будет ждать бурлящий котёл и черти, но и куча гурий и фонтаны с вином тоже не предусмотрены. Всё будет проще и обыденней.

Да и не вызывает как то этот рай и ад особых эмоций. То, что были привлекательно и страшно тысячу лет назад, сегодня выглядит даже странно.

Что вы там будете делать в раю? Дурака валять и наслаждаться бездельем? Причем целую вечность! Никитин знал, что между воплощениями, пока он так сказать без физического тела, душа интенсивно учится и работает над собой. Причём все 24 часа в сутки, ведь бестелесному спать не надо. Хотя, что об этом говорить! Кто знает, тот знает а, те люди кто попроще, пока пускай, верят в свои Валгаллы и Эдемы, смерть всё расставит на свои места.

Они отъехали от города километров на десять по уже знакомой им дороге в Ка-Ато, Никитин ещё тогда когда они проезжали в первый раз, заприметил по дороге берёзовую рощу, там он хотел похоронить Тифу.

Могилу они вырыли возле корней молоденькой берёзки и, положив в неё лёгкое тело девушки, засыпали могилу землёй. Срубив своим топором пару веток, Никитин делал крест и установил его на могиле.

— Прощай Тифа. Пусть твоя следующая жизнь будет более счастливой! — мысленно пожелал он ей.

Прочитав несколько молитв, которые он знал, Никитин вместе с друзьями пошёл обратно к фургону, где их привязанные быки, нетерпеливо фыркали и рыли копытами землю.

— А где бы я хотел быть похороненным? — вдруг возникла у него мысль на гребне волны о бренности всего сущего.

Никитин взглянул на желтеющие листья березки, шелестящие у него над головой, и остановившись ласково провёл по белой коре одной из них.

— Можно и здесь арендовать себе два квадратных метра. Хотя это не столь важно. На Земле я уже умирал несколько десятков раз, в одной из ранних моих инкарнаций помню, я упокоился в желудке хищника. Ну и что — это вызывает у меня какие-нибудь особые эмоции? Нет, не вызывает. Это как одежда износилась — выкинул, взял новую. И опять в новом мире, в новом теле.

Медведь и Гафт уже сидели в фургоне и нетерпеливо смотрели на своего капитана, ожидая, когда же он закончит гулять и гладить светлые стволы деревьев. Наконец землянин очнулся от своих горьких дум и, поклонившись деревьям, направился к друзьям.

Медведь свистнул и стукнул прутом по спине ближайшего быка, фургон тронулся с места и стал выбираться на дорогу. Никитин смотрел, как медленно уходит назад одинокий белый крест, на фоне таких же белых стволов.

Фургон выбрался на дорогу, развернулся, выруливая на дорогу, ещё мгновение и стена стволов скрыла от их глаз могилу Тифы.

Каждому — своё.

Глава 2

Вновь увидеть могилу Тифы ему довелось только год спустя. Проезжал он мимо этого места, да было такое пару раз, с тех пор, а вот взглянуть на могилу как — то не получилось. Да и не страдал Никитин особой сентиментальностью, ну не тянуло его на кладбище ни в той земной жизни ни в этой!

Что толку лить слёзы над бренным телом, когда Душа