. Я задумал фильм не только о самом празднике, мне хотелось рассказать зрителям о крещении Руси в 988 году при князе Владимире, об истоках русской культуры, которая возникала в древности в монастырях, благодаря древним летописям, отражающим все события, происходившие в государстве, о создании первых монастырских библиотек; поэтому в первой половине фильма рассказывается именно об этом в сопровождении прежних моих слайд, а вторую часть фильма предполагалось посвятить празднованию, проходившему в Москве и Ленинграде. Начал писать к каждому кадру текст, нашёл одного моего коллегу с хорошим голосом, которого попросил начитать текст на магнитофон, после чего я вставлял музыкальные фрагменты в общую фонограмму. Когда всё было сделано, сам просмотрел фильм и, чтобы можно было его кому-то показывать, прежде надо было написать последовательную раскадровку; к каждому кадру пришлось написать первую строку текста и музыкального фрагмента. Показ фильма происходил в темноте, мне приходилось подсвечивать маленьким фонариком листы с раскадровкой, чтобы с текстом и музыкой, непрерывно звучащих из магнитофона, синхронно нажимать кнопку проектора и демонстрировать на экран нужный слайд. Когда всё было отработано, в 1989 г. я показал свой 40-минутный слайд-фильм на институтском ежегодном конкурсе, традиционно проходящем в октябре. В самой большой аудитории, выполненной амфитеатром, полностью заполненной студентами и преподавателями, на большом экране я демонстрировал фильм; в полной тишине люди смотрели, слушали текст и песнопения с большим интересом; жюри присудило мне вторую премию и наградило выполненными из дерева сувенирами: один – это одесский «Гамбринус» изображал моряка, сидевшего на бочке с пивом и с кружкой в руке; второй, приз зрительских симпатий – стильная вьетнамская хлебница.

Иностранные туристы активно посещали Братск, перелетая по маршруту Москва – Иркутск (Байкал) – Братск (ГЭС, Лукоморье, Башня Братского острога – памятник XVII века и другие достопримечательности); у меня возникла идея показывать католикам и протестантам фильм о неизвестном им православии и шедеврах церковного зодчества. Для этого надо было перевести текст на иностранные языки; в Братском «Интуристе» знакомый переводчик перевёл дикторский текст на немецкий язык и сам начитал на магнитофон. Когда я составил фильм на немецком, мне была интересна реакция другой, не нашей, публики; однажды немецкая группа поселилась в гостинице «Турист» Энергетика; я договорился с администрацией показать бесплатно фильм; днём всё приготовил и вечером в помещении с моим переносным экраном тридцать западных немцев разного возраста смотрели мой 40-минутный фильм при полной тишине, а я волновался, понравится ли им кино; но как только они услышали родную речь, то стали с большим интересом слушать и смотреть на экран; когда экран погас и зажёгся верхний свет, раздались аплодисменты, люди стали расходиться, некоторые подходили ко мне и благодарили; а одна пожилая женщина вынула из сумочки маленький пакетик и передала мне; когда я всё оборудование собрал и зашёл проститься с переводчиками, девушки вскрыли фирменный пакет и там обнаружили пачку сигарет Мальборо, которые я им оставил.

Поскольку первый опыт удался, решил продолжать показ фильма иностранцам, чтобы подзаработать; но для этого надо было перевести текст на другие языки. Будучи в командировке в Иркутске, в лингвистическом университете я узнал, что в местном отделении академии наук СССР, которое расположено на левом берегу, англичанка ведёт занятия для аспирантов по языку; живёт она в Иркутске много лет и в отпуске посещает свою мать в Лондоне; я встретился с ней и попросил надиктовать текст, поскольку в университете не нашёл мужчину для этого; услышав просьбу, она возмущённо заявила мне: «Что это за дискриминация!»; сначала не понял, что задело её, удивился; когда она успокоилась, задумалась, затем сказала: «У нас в Англии тоже нет женщин-священников, а ведь действительно текст в таком фильме должен произносить мужчина»; подсказала мне, что в университете работает декан Бунаев, он бурят и произношение у него чисто английское; я поблагодарил мадам и уехал; оказалось, что Бунаев в отпуске, мне дали его домашний телефон, он сообщил, что через два дня будет на работе и переведёт текст; тем временем я узнал, что на кафедре французского языка работает русскоговорящий француз из Бретани Иван Безье; попросил его выйти в холл, изложил свою просьбу; мы договорились, что за 25 рублей он надиктует текст по-французски; передал ему русский текст и пока он готовился с переводом, я искал тихое помещение, где бы можно было устроиться с магнитофоном; к сожалению, в полностью звукоизолированной комнате ТСО был ремонт, но лаборантка посоветовала мне обратиться на военную кафедру, там во время зимней сессии было много свободных комнат; завкафедрой полковник, когда я ему объяснил проблему, почему-то проникся и решил мне помочь, хотя сказал, что на его кафедру пускать иностранцев не положено; я заверил, что это дело займёт менее часа; мы пошли искать подходящее помещение, нашли маленькую тихую комнатку-чуланчик в самом конце коридора; Безье за 40 минут хорошо надиктовал куски текста; я поблагодарил, расплатился и мы оба были довольны. Когда появился Бунаев, симпатичный молодой человек, в его кабинете я показал фильм на русском, который декану очень понравился; на другой день этот бурят с отличным английским произношением надиктовал текст; я возвратился в Братск, а вскоре в нашем институте была организована встреча студентов и преподавателей с пятью американскими протестантскими проповедниками из Нью-Йорка, среди которых был один, прекрасно говоривший по-русски; в перерыве я дал ему прочесть напечатанную мною аннотацию к фильму и договорился с ним, что покажу вечером фильм прямо в их номере гостиницы «Турист». К тому времени я уже смонтировал фильм с английским текстом, надиктованным Бунаевым. Вечером американцам показывал фильм прямо на белую стену, смотрели с интересом; но я заметил, что в одном месте они засмеялись, хотя не было ничего смешного. После показа их главный просил меня продать слайды и магнитофонную кассету, но я отказал, т.к. это был единственный экземпляр (в то время в стране ещё не было приспособлений для качественного копирования слайдов); когда я прощался, они заплатили мне двести рублей, а я спросил, что было в одном месте смешного; объяснили, что ничего смешного не было, но текст начитан на классическом английском, а некоторые фразы вызывают улыбку, т.к. сильно отличаются от американской речи; позже я сделал вывод, что желательно надиктовать текст американцем, но долго этого сделать не удавалось; и только через пять лет, когда мы переехали в Пятигорск, я попросил американского доцента, который вместе с женой преподавал временно в ПГЛУ, надиктовать текст; предварительно рассказал ему историю о проповедниках из Нью-Йорка; интересно, что сначала для знакомства я показал фильм ему и жене, а потом мы стали договариваться о том, чтобы начитать новый текст; янки спросил, сколько я