Неужели я постепенно становлюсь бесчувственной к жестокостям?

Слушаю лекцию патологоанатома, она поняла, что слово «бесчувственность» не совсем верно описывает её чувства.

Она испытывала скорее любопытство.

Из лекции она узнала многое, чего не знала об оружии и пулевых ранениях – например, что обычная пуля летит со скоростью около 300 метров в секунду. И мало кто знал, какой страшный вред она способна нанести человеческому телу.

Патологоанатом указал на место, где пуля вошла в плечо.

– Вы наверняка полагаете, что пуля не способна слишком сильно навредить плечу, – сказал он. – Но это не так. Когда пуля входит в лопатку, она разрывается на куски, и каждый рикошетом проходит сквозь плоть, причиняя ущерб нервам, мускулам и кровеносным сосудам. Каждый из фрагментов ощущается горячим угольком под кожей.

Перейдя к другому ранению, он добавил:

– То же относится и к этой дыре, которая, похоже, вошла в таз.

Он указал на пулю в животе:

– А вот эта была ещё больнее, – отметил он. – Она, судя по всему, разорвала кишки и пробила желудок. Но умер он не от неё.

Он указал на рану на бедре жертвы.

– Фатальной стала эта, – определил он. – Она прошла сквозь бедренную артерию, а рядом не было никого, кто мог остановить кровотечение. Но минуты до того, как он потерял сознание от потери крови, показались ему вечностью.

Он помедлил, ещё раз посмотрел на тело и сказал:

– Конечно, если вам повезёт, пуля попадёт в сердце или мозг, и тогда вы, скорей всего, умрёте мгновенно. В остальных же случаях вы очень пожалеете, что не погибли сразу. Это ощущение, скорей всего, останется с вами до конца жизни.

Лекция продолжалась, и Райли заметила, что два стажёра, выбежавшие из комнаты ранее, вернулись – но не Джон. После окончания семинара Райли вышла в коридор и огляделась. Никого не было.

Может, он смутился своей реакции при виде человеческого трупа?

Райли надеялась, что нет. Она знала, что его реакция совершенно нормальна, а лектор поступил глупо со своими студентами.

Вспомнив собственное искреннее любопытство, она задумалась…

Почему же моя реакция не была естественной?

Бесцельно прохаживаясь по коридору, она снова заволновалась.

Когда Криваро позвонит мне?

Позвонит ли он вообще?

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

Райли была в растерянности. После двух дней напряжённой работы было совершенно невыносимо остаться не у дел, не зная, куда пойти и чем заняться.

Может, у меня уже зависимость от этой работы?

Всего после двух дней?

Мысль пугала. Дело не касалось её лично, как было в случае с убийствами в колледже, но она чувствовала, что оно притягивает её, манит возможностью раскрыть смертоносную тайну.

Надо как-то выпустить пар.

Может, мне поможет хорошая тренировка?

Она пошла в гардеробную стажёров и переоделась в спортивный костюм, а потом пошла в спортзал ФБР. Она с удовольствием увидела, что комната отлично оборудована – в ней было всё, включая боксёрскую грушу.

Воспользовавшись своим единственным уроком по крав-маге, чтобы отбиться от потенциального насильника, она стала посещать занятия в Лантоне, изучая основные тактики ведения поединка, так что знала, как обращаться с грушей.

Она начала не торопясь, держа руки в оборонительной позиции и совершив несколько лёгких выпадов. Почувствовав, как нарастает в ней агрессия, она стала нападать всё сильней и сильней на грушу с джэбами, апперкотами и хуками. Но даже добавив удары ногой, она не почувствовала облегчения.

Райли толкнула мешок, чтобы он начал раскачиваться, надеясь, что это поможет представить на его месте реального противника. Прыгая и молотя по нему руками, она уворачивалась от вымышленных ударов, пританцовывая и делая выпады, стараясь застать воображаемого соперника врасплох. Её удары становились всё сильней, но…

«Чего-то не хватает», – поняла она.

И этим чем-то был реальный противник, тот, кто искренне желал бы причинить ей боль или даже убить, тот, с кем она искренне сражалась бы за свою жизнь.

Я хочу, чтобы этот мешок был им.

Она хотела, чтобы вместо безгласного тяжёлого предмета оказался сам убийца.

Но его не было.

Она даже не знала, как он выглядит.

По всей видимости, он был сильным – достаточно, чтобы похитить двух женщин.

Ещё он садист – это она успела понять про него не раз.

Но как же он выглядит?

Наряжен ли он сам в клоуна – с его гримом и костюмом?

Или он самый обычный человек, мимо которого она прошла бы по улице и не заметила?

Каково было бы взглянуть ему в глаза?

Видно ли в них зло, которое таится в нём?

Каково было бы сойтись с ним в смертельной схватке?

Райли отошла от груши и встала, упёршись руками в колени, восстанавливая дыхание. Сердце её колотилось, а пот покрыл всё тело.

«Всё без толку», – подумала она.

Колотить по мешку – это то же самое, что и просмотр мультсериалов в детстве, то же обещание вознаграждения, которое никак не приходило.

Райли чувствовала, что от досады готова сойти с ума.

Но что же я могу сделать?

Сердце замедлило свой ритм, а дыхание выровнялось, и тогда она поняла: было что-то, способное дать ей ощущение, что она не стоит на месте. И она могла заняться этим в одиночку.

Но одобрит ли её идею Криваро?

Она в этом очень сомневалась.

Однако ей было всё равно.

Райли вернулась в раздевалку, приняла душ и переоделась в свою обычную одежду. Потом она изучила карту метро, висящую в раздевалке, выяснив, какой поезд идёт до парка Леди Бёрд Джонсон. Рядом с картой метро лежало несколько бесплатных карт Вашингтона. Она нашла карту с самым подробным изображением парка и взяла её с собой.

Она вышла из здания, подошла к станции метро и села на следующий поезд. До парка было сорок пять минут езды, так что у неё было достаточно времени, чтобы обдумать свои действия.

Парк был именно тем местом, где была похищена Джанет Дэвис, занимаясь фотографией на закате. Местные копы, конечно, всё обыскали и нашли камеру, которую выбили из рук Джанет в момент похищения – Райли видела фотографии с неё. Но согласно отчётам, никаких улик обнаружено не было.

Райли знала, что, скорей всего, на месте убийства не осталось ни следа, но она помнила, как сильно ощутила связь с убийцей, оказавшись в заднем дворике Марго Бёрч. Сможет ли она почувствовать что-то подобное в парке?