— В должны понять, что сейчас не это главное. Сейчас главное выжить, главное не позволить сделать эту вакцину. Я знаю, о чем я говорю. На работе нас заставляли сделать вакцины, в самом веществе находятся микрочипы, которые попадая в организм, передают сигнал. Помимо этого, с помощью них, вас могут контролировать и могут влиять на ваше сознание и на ваше физическое состояние. Осенью школы не откроются и многие другие заведения тоже. Главная задача власти на ближайшие полгода, чипировать население. Поэтому, если вы надеетесь, что осенью вы вернетесь к обычной жизни, вы ошибаетесь. Та привычная для нас всех жизнь, которая была раньше, не наступит никогда. Наступает новое время, новая реальность. Мы все войдем в историю, но это будет сказка, где зло побеждает.

Я сижу, ошарашенная этими словами. Вика укутывается в плед, я вижу, что она действительно верит в слова мужа. Мой же муж опять молчит. Он только кивает головой. Мне страшно, я понимаю, что нам тоже надо задуматься о том, как обезопасить семью.

Глава 12

ПОВИНОВЕНИЕ

Лето выдалось жарким. Мы проводим очень много времени с нашими новыми друзьями. Они оказались умными, начитанными и интеллигентными людьми. Мы узнали много новой информации. Виктор рассказала нам все, что знал о предстоящем переходе нашей реальной жизни на новый этап. Вначале знакомства полного доверия между нами не было, но к концу лета, мы сдружились настолько сильно, что сомнения в правдивости их слов не было совершенно. Мы проводим вместе практически все время, наши дети играют, а мы обсуждаем, как нам поступить дальше. Виктор с женой настаивают на том, что мы должны объединиться и вместе уехать как можно дальше. Надо найти место, а вернее страну, которую не застанет новый режим. Ребятам проще, у них есть загранпаспорта, и они не привязаны к родственникам так, как мы. Помимо этого, паспорт моего мужа лежит в сейфе на работе под строгим контролем, и шансов на выезд у него нет. Я не могу уехать с детьми без него, я не могу лишить детей возможности быть с ним, потому что он очень хороший и любящий отец.

Лето подошло к концу, мы так и не осмелились что-то предпринять, тогда как наши соседи, продав все, уезжают. Сегодня наш прощальный вечер. Друзья продали квартиру и машину, дачу они продавать не стали, они хотят оставить ее как единственную тонкую нить, связывающую их с Родиной. Мы пообещали, что присмотрим за их домом. Мы с Викой накрыли праздничный стол, дети, как всегда помогли нам. Мужчины пожарили шашлык. Мы сидим в беседке, сегодняшний вечер несет в себе много грусти. Мы так сдружились с соседями, мысль о расставании невыносима для меня. Наши дети играют, но уже не так весело, как раньше. Они понимают, что скоро расстанутся. Мы ужинаем, беседуем, но наш разговор, впервые за долгое время какой-то не слаженный. Иногда получается так, что мы просто сидим и молчим. Я держу себя в руках, но в какой-то момент понимаю, что Вика плачет. Она говорит: «Как я не хочу оставлять вас тут ребята. Почему так не справедливо. Вы заслуживаете другой жизни. Я не хочу верить в то, что скоро мы не узнаем нашу Родину. Может, вы все же сможете присоединиться к нам? Я тут написала адрес моих родителей. Пожалуйста, сохраните его. В любое время двери их дома для вас открыты. Мы будем рады вам и вашим родителям. Мы сможем организовать вам жизнь, не переживайте, только пообещайте, что вы не поддадитесь давлению и не сдадитесь. Ваши дети должны жить свободно». В след за Викой расплакалась и я. Я благодарю их за все и обещаю, что буду на связи с ними и буду сообщать последние новости. Виктор убедительно просит мужа еще раз подумать и приехать к ним в Белоруссию. Муж говорит, что если он почувствует опасность, он обязательно отправит меня с детьми к ним. Про себя он опять не говорит ни слова. За все это время я осознала, что он не собирается никуда уезжать из России, но он допускает тот факт, что отправит меня с детьми подальше от опасности. Я не понимаю, почему он так упрям, почему он не дорожит своей жизнью. Я решаю поговорить с ним вечером и развеять все мои домыслы, потому что его позиция и его молчание по всему этому поводу настораживает меня. Тем временем наш ужин закончен. Мы договорились, что через час выйдем проводить ребят. Я ухожу в дом, дети убирают со стола, а я мою посуду и все думаю и не верю в то, что скоро мы опять останемся одни. Я думаю о том, как нам было весело летом и о том, что всего через неделю наступит осень. Осень означает много новых проблем. Я не знаю как дочери иди в школу, я не хочу возвращаться в прежнюю квартиру, потому что не чувствую себя там безопасно. Мне грустно прощаться, но я рада за них. Я раза, что они дали себе шанс начать жить заново. Дети тихо сидят в комнате и полной тишине. Я понимаю, что им тоже очень грустно. Я сажусь рядом и решаю принести карандаши и фломастеры и предлагаю детям нарисовать друзьям открытки на память. Вот открытки готовы, подошло время прощаться. Я слышу, как дети наших соседей выбежали на улицу. Это означало, что через пару минут они уедут. Это было долгое и тяжелое расставание. Они уехали, а мы остались одни. Наступает новый этап жизни, который полон неизвестности. Я просто иду спать, я опустошена и растеряна. Я почти сдалась, но я не тот человек, который может позволить себе ныть. Завтра будет утро и завтра предстоит серьезный разговор с мужем. Мне надо отдохнуть.

Я слышу, как на кухне муж бурно что-то обсуждает со своим отцом, я понимаю, что он кратко пересказывает ему то, что мы обсуждали с соседями и обсуждает с ним возможность уехать. Этот разговор продолжается около получаса. Он заходит в комнату, я улыбаюсь ему и говорю, что встаю. Я иду на кухню и решаю приготовить блинчики. Я завожу тесто и возвращаюсь в спальню. Муж в подавленном настроении. Я говорю:

— Что случилось?

— Я объясняю папе, что надо бы подумать о переезде, но он категорически против этого. Он говорит, что все это плоды нашего