Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Илья придвинул ее к себе, крепко схватив за плечи. От его взгляда Вале стало страшно – он смотрел с такой ненавистью, с такой злобой, словно она была в чем-то сильно виновата перед ним. Темная прядь упала на лоб, правую часть лица дергало. «Нервный тик, наверное...» – подумала Валя, зачарованно глядя на Илью. Она решительно ничего не понимала. Зачем он позвал ее сюда, почему у него такое чужое лицо?
– Ты маленькая, жалкая шлюшка, – прошептал вдруг Илья.
«Сошел с ума!» – решила Валя.
– Пусти...
Она попыталась вырваться, но он перехватил ее, вцепился прямо в волосы, чуть пониже затылка. Это было так больно, так страшно, что слезы моментально брызнули у нее из глаз.
– Илья...
– Ты маленькая, жалкая шлюшка! Тебя надо убить!
– Илья!
Он держал волосы мертвой хваткой – вывернуться было невозможно...
– Я все про тебя знаю! – прошипел он и другой рукой схватился ей за горло, словно собираясь задушить.
– Что ты про меня знаешь?
– Какая ты дрянь – вот что я знаю!
«Это недоразумение... – мелькнуло в голове у Вали. – Наверное, он что-то перепутал! Кто-то что-то сказал ему про меня... Но что?»
Она задыхалась.
Его глаза были близко – пустые, огромные, черные глаза. Маленькая родинка на лбу, на границе с волосами...
Илья вдруг с силой оттолкнул ее. Валя отлетела, едва не угодив в воду. Упала на самой кромке берега, ободрав ногу о какую-то засохшую ветку.
– Ты с ума сошел... – с отчаянием прошептала она. На ноге, ниже колена, виднелась царапина – Валя прикоснулась к ней. Капелька крови... Она сидела и с удивлением смотрела на эту царапину. – Деев, что ты делаешь?
– А ты что делаешь? – закричал он. – Что ты со мной делаешь?!
– О чем ты? Господи, Илюшка, ты, наверное, что-нибудь перепутал...
– Не смей меня так называть! Ты не имеешь права...
Лес тихо шумел, щебетали птицы, и сквозь этот шум Валя вдруг услышала отдаленный стук – где-то там, в глубине леса, в самом деле стучал дятел. «Бог знает что мне в голову лезет...»
– Ты была с ним. А я? Чем я для тебя плох?
Валя подняла на него изумленный взгляд. В один миг ей стало все ясно.
– Ты – не для меня, – просто ответила она.
– Ванечка, вечно этот Ванечка... Меня просто выворачивает, когда ты его так называешь!
– Я его люблю, – мстительно ответила Валя. – А ты дурак. Не смей меня больше трогать!
– Ему можно, а мне нельзя? – едва не задохнулся Илья. – Да ты просто жалкая шлюшка...
«Откуда он узнал? Нет, не может быть, Ваня не мог ему ничего сказать... Но откуда? Может быть, он что-нибудь видел?.. Лидка! Наверное, она...»
– Я его люблю! – закричала она. – И это тебя не касается! А ты чужой, совсем чужой, и ты мне не нужен!
– Нужен...
Он схватил ее за руку, рывком поднял. Обнял так, что у нее едва не хрустнули ребра.
– Валечка, миленькая... Ну как же не нужен? Я тебе очень даже нужен...
– Пусти! Пусти немедленно! – запищала она, вырываясь.
– Больно, да? Где тебе больно? Ну прости, прости... Я правда дурак!
Он упал на колени, продолжая ее обнимать. Валя опустила руки, ощутив ладонями его волосы, попыталась отодвинуть его голову от себя. Происходящее казалось ей диким и невероятным. «Почему он ревнует? Он не может меня ревновать!»
– Что это за спектакль? – задыхаясь, спросила она.
– Так ты не знала... Не догадывалась?
– О чем я должна была знать?
– О том... о том, что я люблю тебя.
Валины руки замерли на его голове.
– Я не знала и не догадывалась, – растерянно произнесла она.
– А тогда? Помнишь, когда я поцеловал тебя?
– Это же было случайно! Ты сам потом извинялся...
– Я тебя люблю. Ты самая хорошая. Ну почему ты не со мной, почему не со мной...
– Но я-то тебя не люблю!
– Чем я хуже его? И вообще... тебе что, так не терпелось? Рано, еще рано... Скоро бы ты сама поняла, кто тебе больше подходит! Ну зачем ты так поторопилась... – с досадой, едва не плача, бормотал Илья.
Его горячая щека прижималась к ее груди, его руки, словно змеи, обвивали ее всю.
– Пусти меня.
– Нет.
– Пожалуйста! – взмолилась она.
– Нет. Никуда я тебя не пущу и никакому Ваньке не отдам. Он негодяй!
– Он не негодяй, он очень хороший... И чего ты ко мне так привязался! – с досадой воскликнула Валя. – Вот Лида... она же очень... она же очень к тебе привязана. И ты к ней вроде бы неравнодушен...
«Что я говорю! Какой-то бред... Но надо же как-то оторвать его от себя! Он хороший, я хорошая, мы все...»
– Лида – не ты.
– Послушай, Илья...
– С ним тебе будет очень плохо.
– Ну я не знаю прямо, детский сад какой-то!
– Нет, это правда. Валечка, миленькая, послушай... Да не отталкивай ты меня!
– Мне больно! Я опять вся в синяках буду! – заорала Валя.
– Ладно...
Илья нехотя выпустил ее из своих объятий. Сел на землю, опустив голову. Теперь она стояла над ним – в желтом измятом платье, с царапиной на ноге. Сердитая и испуганная.
– Зачем тебе я? Я вовсе не такая красивая и не такая умная... – примиряюще произнесла она.
– Это не важно...
– А что – важно?
– Ты убила меня... Я хотел быть первым и единственным, – с тоской произнес он. – А с ним тебе будет очень плохо. Вот увидишь – он тебя бросит.
– Даже если и так! Все равно, где логика? Где ваша хваленая мужская логика? Он меня бросит, и потому я должна быть с тобой... – передразнила она. – Ты меня любишь, и потому я имею право встречаться только с тобой... Ерунда! Я свободный человек, пойми!
– Нет.
– Но почему же – нет?!
– Потому что... Слушай, Валя... Впереди тебя ждет ад, – мрачно произнес Илья. Он был уже спокоен, и лицо его перестало дергаться. Он смотрел в сторону, куда-то на другой конец пруда.
* * *
– «Я буду до-олго гнать велосипед... в глухих луга-ах его остановлю-у... нарву цветов... и подарю букет той девушке, которую люблю-у...»
– Клава, у тебя совершенно нет слуха, – хихикнула Анна Михайловна, сидя на веранде пироговского дома.
– У меня есть слух! – возмутилась Клавдия Петровна. – И голос тоже! Я, если хочешь знать, в юности в театральное поступала.