– Неудивительно, что у тебя был такой изумленный вид.

Марни фыркнула.

– Это еще не все. На свадьбе я узнала, что после той краткой интрижки Джина забеременела и потеряла ребенка. Риз и Кэсси знали это, но скрывали от меня. Представляешь, как ужасно осознавать себя настолько испорченной, что тебе не решаются сказать о несчастье, постигшем твою подругу, потому что ты можешь все только испортить?

И в довершение всего в тот день она потеряла работу.

– Теперь понятно, почему в тот вечер тебе понадобилось накачиваться вином.

– Вот именно. Так что мои отношения с Джиной не так просто понять. Я не могу ничего исправить, но сейчас я стараюсь сделать так, чтобы мы снова стали друзьями. – Марни с горечью засмеялась и отпила вина. – Могу поклясться, ты жалеешь, что спросил.

– Мне кажется, ты слишком строга к себе за ошибки, сделанные когда вы были молодыми и глупыми. Хватит казнить себя.

– Это проще сказать, чем сделать. – Она потерла лицо рукой. – Черт, я проболтала весь вечер, да? Это не то, на что ты подписывался.

Верно. Но это уже не имело значения.

– А какое все это имеет отношение к словам Джины, от которых у тебя голова пошла кругом?

– Я хотела объяснить, что мне не так просто отмахнуться от того, что говорит Джина. Потому что она снова может оказаться права, а я этого не понимаю.

– Тогда, что же она все-таки сказала?

Марни сильно задумалась и нахмурила лоб.

– Боюсь, что она сказала правду.

Задним умом Дилан понимал, что надо было сильнее поднажать на Марни и заставить объяснить свое зловещее заявление, не дать ей уклониться от темы. Но Марни всегда была для него каким-то камнем преткновения. Все его умные рациональные мысли разбивались о ее способность отвлекать его.

Когда, спустя два часа, Марни натянула юбку, и они наконец снова вернулись к этой теме, она засмеялась.

– Это касается Картера. Джина влезла в тогу миротворца и хочет, чтобы мы с Картером поцеловались и помирились. Нам еще многое предстоит сделать, и она дала мне пару советов, которые мне не совсем понравились.

Слова легко слетели с ее языка, но чем больше Дилан думал об этом, тем менее правдивыми они ему казались. Но в то же время он действительно не имел права давить на нее. Его это не касалось.

Даже по прошествии нескольких дней, он не мог избавиться от ощущения, что здесь что-то не так, хотя доказательств у него не было. У них с Марни все шло прекрасно.

Она вернулась в спальню уже одетой. Марни никогда не оставалась у него на всю ночь. Как и он у нее. Дилан повернулся на бок.

– Как у тебя дела с Картером?

Марни с подозрением посмотрела на него.

– Опять ты об этом? Почему?

– Значит, никаких улучшений. Я думал, что ты, Джина и Картер…

– Ах это. Мне надо было подумать пару дней над тем, что сказала Джина, прежде чем решить, что делать.

– А теперь ты решила?

– Да. – Она улыбнулась. – Думаю, да. Я просто хочу дождаться проведения завтрашней акции по сбору средств, а потом возьмусь за это.

– Это прекрасно, Марни.

– Да. Здорово. Но я нервничаю.

– Если это то, чего ты хочешь, я уверен, что все получится именно так, как ты хочешь.

– Спасибо. – Она наклонилась и поцеловала его. – Не провожай. Увидимся завтра вечером.

– Я вернусь поздно, так что прихвати что-нибудь поесть и подумай о том, чтобы остаться на ночь.

Марни искоса взглянула на него.

– О’кей.

Дилан ждал возражений и был приятно удивлен, что их не последовало.

Марни не верила в судьбу, но верила, что рано или поздно плохое сменится хорошим. Иногда стоит пострадать, чтобы чему-то научиться и приобрести опыт.

Взять хоть это: она потеряла любимую работу только для того, чтобы обрести новую, которая нравилась ей еще больше. И удавалась ей. Даже гала-акция – нечто совершенно для нее новое, – казалось, пробудила тот дремавший сегмент ее южной ДНК, который отвечал за гостеприимство.

Персонал отеля прекрасно справлялся со своими обязанностями, оставляя ей только организационную сторону работы. Однако она сама чувствовала себя как гость, знакомясь и общаясь со спонсорами и ВИП-персонами, что было самой продолжительной – но не самой сложной – целью вечера.

И поскольку общение давалось ей на удивление легко, она и сама получала удовольствие.

Потеря обернулась выигрышем. Страдания вели к счастью. Все шло, как надо. Настало ее время, время проявить себя.

И в личном, и в профессиональном плане.

Через час после начала заиграл оркестр, и Марни воспользовалась возможностью зайти в дамскую комнату освежиться. Дилан приехал только что, и ей еще не удалось поговорить с ним.

Дилан. Она ощутила внутри счастливый трепет. Ей понадобилось два дня после разговора с Джиной, чтобы перестать паниковать и начать рассуждать разумно. Сначала то, что Марни поняла, испугало ее, но теперь это стало сладкой тайной, которую она хранила глубоко в душе.

Хотя не собиралась хранить ее слишком долго.

Она влюблена в Дилана Брукса. О, это было больше, чем безумие, но это правда. И сегодня вечером, когда она придет к Дилану, она скажет ему об этом.

Страдания ведут к счастью. Все шло, как надо. Марни не знала, что будет дальше, но ей хотелось пройти весь путь до конца и узнать это. Дилан просил ее остаться на ночь. Первый раз. Марни чувствовала, что это важно.

Последний раз проверив помаду на губах, она пошла в танцевальный зал.

Танцевальный зал «Гэлакси» сам по себе считался местом достаточно знаменитым, благодаря мозаике на полу и росписям на стенах. Он не только придавал необычную космическую атмосферу строгим мероприятиям вроде этого, но использовался для вечеринок в стиле «Звездного пути».

В баре Марни столкнулась с Таком. Она не могла припомнить его имени в списке гостей, но он и выглядел иначе. Она в недоумении стала невольно искать глазами Риз.

– Что ты здесь делаешь?

Он странно посмотрел на нее:

– Я спонсор, дорогуша. Дилан каждый год заставляет меня приходить.

Марни захотелось ударить себя. Она смотрела на Така, как на кузена Риз, забывая о том, что он еще и лучший друг Дилана. Конечно, он был одним из спонсоров фонда.

– Кэсси с тобой?

– Она пошла посмотреть росписи, пока я беру выпивку.

Их перебил плотный низенький человечек, который узнал Така, и разговор немедленно переместился в сторону футбола.