Я разулась и прямо в носках прошла вслед за хозяйкой в просторную гостиную. Половину комнаты занимал бархатный темно-серый угловой диван. Перед ним стоял явно сделанный на заказ овальный столик красного дерева. В столешницу было вделано тонкое стекло, под которым находилась причудливая мозаика из осколков разноцветного стекла. Стену напротив украшал стеклянный сервант, до предела забитый разнообразными сервизами. Там были и кофейницы в духе 30-х годов прошлого века, и суперсовременные квадратные чайные чашки. Немного в стороне от сервизов особняком стоял расписной гжельский самовар. Около самого окна стоял еще один высокий столик на одной ноге, по виду индийский, из резного орехового дерева. На нем сиротливо стояла маленькая синяя фаянсовая чашечка, абсолютно незатейливая, и потому как-то не вписывающаяся в великолепный интерьер.

Я села на угловой диван, Алиса – в кресло напротив. Мы обе молчали. Я лихорадочно придумывала, как начать разговор. И зачем я согласилась на ночь глядя приехать к хозяйке в гости! Надо было решительно отказаться. Но Алиса выглядела такой несчастной, такой жалкой… Такой непохожей на прежнюю «железную леди». И я не смогла отклонить ее робкую просьбу, почти мольбу. А вот теперь жестоко раскаивалась. Итак, что мне теперь делать? Ладно, раз уж приехала, пора выяснить всю правду.

– Алиса, Моника мне сказала, что это вы были любовницей дантиста. Поэтому он упомянул вас в завещании. – Я решила взять начальницу на пушку. – Вы ей заплатили, чтобы она держала это в секрете?

– Вот гнида! – сжав зубы, буквально прошипела Алиса. – Надо было ее просто пристрелить. И надежнее, и куда дешевле бы вышло.

– Но за что вы ей заплатили? Для вас было так важно скрыть от полиции это завещание?

– Она подозревала меня в убийствах. Я не хотела, чтобы на мой счет вообще возникали подозрения, и не только у полиции! – гневно выплюнула Алиса.

– Почему? Не потому ли, что на самом деле все убийства – ваших ручек дело!

– воскликнула я, не сдержавшись. Наконец-то все встало на свои места. – Значит, это вы заказали кухарке отбивную «для хозяина». Там ведь не было никакой отравы, верно, Алиса? Вы не могли так рисковать, ювелир очень любил отбивные. Мог плюнуть на запреты врачей и на ваше недовольство, и не отдать лакомство сыночку. Стрихнин и синильная кислота, скорее всего, находились в стакане Толика. Вы их добавили к обычному лимонаду, когда народ вышел в другую комнату, чтобы послушать мое гадание, верно? Если бы фокус со свининой не удался – ничего страшного, Толик все равно отправился бы к праотцам. Но у вас все получилось. Вы добились главной цели – ювелир заподозрил, что отравить должны были именно его, и лишь благодаря вам он остался жив.

Вы ведь неоднократно намекали своему жениху, что его родная дочь ждет не дождется его смерти, чтобы получить наследство? Теперь вы сказали об этом прямо. И прибавили, что, вероятно, она устала ждать милостей от природы, и потому решила ей, то есть природе, помочь. Поэтому бедный отец в полной отключке спрятал тарелку сына и вымыл ему лицо. Он хотел, насколько это возможно, замести все следы, чтобы не подвести дочку. Затем вы каким-то образом заставили кухарку угоститься коктейлем из стрихнина с кислотой. Как вам это удалось?

Алиса неподвижно сидела в кресле, невидящим взглядом уставившись в окно. Я не ожидала, что она ответит на мой вопрос. Но она процедила сквозь зубы:

– Я сказала, что салат из морской капусты сильно горчит. И велела его немедленно попробовать. Салат действительно горчил, еще бы!

Она снова замолкла, как будто выключилась из жизни.

– Кухарка съела отравы меньше, чем Толик. Она почувствовала тошноту, добежала до туалета, но синильная кислота подействовала раньше. Устранив свидетельницу, вы прошли в пустую кухню, вернули полупустой пакет стрихнина в ящик стола, оставив его слегка приоткрытым, и вернулись в зал, к гостям. Видимо, вы планировали найти пакет с отравой, когда начнется суматоха, и отдать его полицейским. Но и этого делать вам не пришлось. Вместо вас пакет нашла я.

Зачем же вы устроили заваруху с двумя ядами? Естественное недоверие к крысиному яду вполне объяснимо, чтобы им отравиться, нужно слопать за один присест полпакета. Вдобавок, действует стрихнин медленно, и жертву вполне можно спасти. Синильная кислота куда надежнее. Значит, большую часть серого пакета вы просто спустили в унитаз, и лишь немного, как говорится, для вкуса, подложили Толику и кухарке. Так все же, для чего вообще понадобился стрихнин, для гарантии? Нет? А, понимаю. Наверное, чтобы в первые несколько дней, до результатов экспертизы, выдавать происшедшее за несчастный случай. Ну, ошиблась пакетами сумасшедшая старуха, бывают в жизни огорчения. Все, кроме вашего жениха, поверили в эту версию. А вы пока опрашивали ничего не подозревающих свидетелей, и, если кто-то вызывал у вас беспокойство, немедленно его устраняли. Не забывая при этом ставить под удар невинную Анжелику.

Наблюдательность Тани вас наверняка сильно огорчила. Вы ведь совсем не хотели, чтобы до поры до времени следствие обратило особое внимание на ювелира и его странные поступки? Вы узнали у жениха телефон девушки, назначили ей встречу и намекнули Тане, что подозреваете Анжелику в убийстве брата? Или так мастерски провели беседу, что она заподозрила Анжелику сама. Вы правильно рассчитали, она обмолвилась о своих подозрениях матери и подругам. Назначила встречу Анжелике и долго ее расспрашивала, напугав беднягу до полусмерти.

Вы же из осторожности не дали Тане своего телефона. Поэтому вашего номера в записной книжке ее мобильника не было. Вы сами позвонили Тане и пригласили в гости, чтобы еще раз поговорить об Анжелике. Возможно, сказали, что у вас появились новые улики. Как вам удалось так мастерски дать гостье яд, чтобы она умерла не сразу, а только через пару часов, успев вернуться домой? Вы подлили кислоту в какое-то желе, чтобы она не сразу всосалась? А меня послали к Таниной матери, чтобы выяснить: обратило ли следствие внимание на то, что накануне гибели Таня встречалась с Анжеликой?

А несчастного ювелира вы тем временем уверяли, что доченька только и выжидает подходящего момента, чтобы присоединить его к когорте отравленных. И предлагали любящему папочке на выбор – или сдать дочурку в полицию, или жениться на вас и переписать на ваше имя все имущество. Тогда, дескать, Анжелика оставит свои попытки. Наследовать ей будет нечего. И вы добились своего! Ваш Петя выбрал второй вариант.

Вообще, как замечательно вы все продумали! Я прямо восхищена! Магазин, мастерская, дом, счета в банке – все наверняка уже переписано на вас. Вы убиваете ювелира, заботливо подставляя его дочурку, и игра закончена. Никто не может посягнуть на ваше богатство. Один из законных наследников мертв, вторая – в тюрьме, опротестовать действия папеньки некому.

Вы ловко отвели от себя подозрения, устроив самоотравление. Специально выбрали те конфеты, которые ни за что не тронул бы ювелир. Для того, чтобы установить, какое количество яда принято на самом деле, человека надо вскрывать. А поскольку вы остались живы, криминалисты ограничились экспертизой того, что, пардон, вы вернули в тарелку, и конфет, и то, и другое было под завязку нашпигованы синильной кислотой. Вы же приняли разве что капельку, причем, заели ее таким количеством сладкого, что даже эта капля полностью нейтрализовалась. Затем приняли убойную дозу рвотного, изобразили обморок и потерю сознания, и так запудрили мозги врачам, что даже попали в реанимацию.