Но вместо этих слова Тор сказал:

«Там наверху есть что-то, что я хочу тебе показать».

«Показать мне?» – переспросила Гвен, рассмеявшись. – «Там, наверху? Еще одного детеныша леопарда?» – спросила она, когда к ним подбежал Крон.

Тор улыбнулся.

«Нет, не совсем», – ответил он.

Тор взял Гвен за руку и вместе они начали подниматься на скалы. Он заметил, что Гвен запыхалась больше, чем обычно. Тор начал волноваться.

«Ты в порядке, любовь моя?» – спросил он.

Гвен кивнула в ответ.

«Ты все время держишься за живот», – заметил Тор.

Гвен покраснела и отвела взгляд.

«Прости, я просто устала. И я еще не ела. Я в порядке. Давай продолжать».

Они преодолели оставшуюся часть пути на скалы с новыми силами, пока, наконец, не добрались до самой вершины. Там они развернулись и осмотрелись по сторонам.

Тор испытывал благоговение перед раскинувшимся видом и увидел, что Гвендолин чувствует то же самое. Он много раз видел это, тем не менее, этот вид по-прежнему не терял своей привлекательности: под ними был королевский двор, величественный даже в руинах, дневной туман окутывал его как саван. Тысячи и тысячи людей праздновали, их отдаленные радостные крики и музыка были слышны даже отсюда. Тору было грустно видеть королевский двор разрушенным, но вместе с тем он наполнял его надеждой: он представлял собой видение того, чем когда-то был, и видение того, чем он снова может стать.

«Красиво», – сказала Гвен. – «Ты это хотел мне показать?»

Она повернулась и огляделась по сторонам, рассматривая плато, словно спрашивала, приготовил ли Тор какой-то сюрприз для нее.

Тор вдруг занервничал. В горле у него пересохло, а сердце ушло в пятки. Он поднял руку и потрогал кольцо в кармане, чтобы убедиться в том, что он все еще там. Кольцо было на месте.

Тор несколько раз открывал и закрывал рот, ощущая слабость в коленях. Его поразил страх. Он никогда не чувствовал ничего подобного в сражении, противостоя врагу. Но сейчас, здесь, стоя лицом к лицу с Гвендолин, он нервничал как никогда в жизни.

«Ну, вообще-то, это не то, что я хотел показать тебе… но, ну, эм…»

Тор запнулся, глядя вниз и пиная ногой грязь. Его сердце бешено колотилось, ему сложно было произносить слова, поскольку у него перехватило дыхание.

«Это… эм… скорее… эм… ну… что-то вроде… Я… эм…»

Гвен рассмеялась. Это был беззаботный смех – звук, которого Тор не слышал от нее, казалось, долгие годы. И хотя он был счастлив видеть девушку в приподнятом настроении, это вместе с тем заставило его покраснеть.

«Я не видела, чтобы ты так нервничал с тех пор, как мы впервые встретились», – сказала Гвен.

Тор сделал глубокий вдох, наконец, набрался храбрости и посмотрел Гвен прямо в глаза. Что, если она откажет ему? Тогда весь его мир рухнет.

«Гвендолин, я люблю тебя», – начал Тор, сделав шаг вперед и схватив ее за руки.

Девушка растерянно посмотрела на него.

«Я тоже тебя люблю», – ответила она. – «Мы проделали весь этот путь для того, чтобы ты сказал мне об этом?» – спросила Гвен с огоньком в глазах.

Тор покачал головой.

«Я на самом деле тебя люблю», – сказал он.

Гвен смотрела на него и улыбалась.

«Что на тебя нашло?» – спросила она.

Тор снова покачал головой.

«Гвендолин, это не то, что я пытаюсь сказать».

Он прокашлялся и снова сделал глубокий вдох, а Гвен удивленно на него посмотрела.

«Ты потеешь?» – спросила она.

Тор поднял руку и вытер свой лоб тыльной стороной ладони, осознав, что потеет, несмотря на зимний день. Он снова прокашлялся и посмотрел на Гвен. Сейчас или никогда.

«Гвендолин», – сказал он. – «Ты для меня целый мир. Я хочу провести с тобой всю свою жизнь. Я чувствую это с того самого дня, когда впервые тебя встретил. Мне казалось, не было подходящего времени, чтобы спросить тебя. Но теперь этот момент пришел. Есть только один вопрос, который значит для меня все».

Тор опустился на колено, просунул руку в карман и достал кольцо своей матери. Оно было великолепным, большим, его драгоценные камни светились и сверкали на солнце.

Глаза Гвен широко распахнулись от удивления, наполнившись слезами.

«Гвендолин», – продолжал Тор. – «Ты выйдешь за меня замуж?»

Гвендолин бросилась вперед, в руки Тора и так крепко обняла его, что Тор едва мог дышать. Он стоял и обнимал ее в ответ, а она все продолжала плакать, и по его шее текли ее горячие слезы.

«Твой ответ «нет?» – спросил Тор.

«Да», – прошептала ему на ухо Гвен. – «Да, да, да, да, да!»

Гвен отстранилась и начала целовать его лицо, а Тор целовал ее в ответ снова и снова.

Наконец, он улыбнулся, опустив взгляд.

«Ты забыла взять кольцо», – сказал он.

Гвен рассмеялась и, когда она отстранилась, Тор надел ей на палец кольцо своей матери.

Гвен с благоговением посмотрела на кольцо.

«Оно идеально подходит», – сказала она. – «Где ты его взял? Всю мою жизнь у меня были королевские драгоценности, но я никогда не видела ничего подобного».

«Это кольцо принадлежало моей матери», – ответил Тор. – «Оно предназначено для тебя. Для тебя – и ни для кого другого».

Гвен посмотрела на него, ее глаза наполнились слезами и они поцеловались. Это был долгий поцелуй, после чего они, в конце концов, крепко обнялись.

«Торгрин, любовь моя», – тихо произнесла Гвен, отстранившись и посмотрев на него. – «Я тоже хочу что-то тебе сказать».

Она посмотрела в его глаза, и Тор удивился тому, что же это может быть.

«Есть причина, по которой мне было тяжело подниматься на эти скалы», – сказала девушка. – «Причина, по которой я не совсем в норме».

Она потянулась и взяла его руки в свои, улыбнувшись.

«Торгрин, я жду ребенка».

Эти слова поразили Тора в самое сердце, прошли через все его тело, заставили его утратить ощущение времени и места. Он был счастлив. Ему показалось, что он стал частью чего-то большего, чем он сам, чем-то глубоким во вселенной. Ему показалось, что весь мир вращается. Тора переполняли радость и благодарность.

«Ребенок?» – спросил Тор.

Гвен кивнула, улыбнувшись.

Тор посмотрел на ее живот и осторожно поставил на него свою ладонь. И в эту минуту через все его тело прошла сильная энергия. Благодаря малейшим толчкам в своей ладони он чувствовал, что ребенок шевелится и поворачивается. Тор ощущал такую любовь и радость, на которые, как ему казалось, он даже не способен.