– Учить ежедневно по одному новому слову.

– Это легко.

– И использовать их.

– Начать рисковать не по-детски.

– Ни в коем случае.

Пепел с сигареты Иззи летит мимо пепельницы. Она этого не замечает, но я вижу, как он плавно опускается на пол. Я вижу это и вижу, как Бен рассыпает спички, нервно пытаясь зажечь сигарету, а кругом россыпи блесток и сосновых иголок.

– Неделю говорить правду, только правду и ничего, кроме правды, – предлагает Джош. Маленькая ложь, ложь во спасение – вот так он и живет, вот так живут все донжуаны. Для них лгать – все равно, что дышать.

– Ну нет, еще чего, глупость какая! Так можно всех друзей потерять.

– Еще виски? – предлагаю я.

– Валяй, – орут они заплетающимися языками и протягивают стаканы.

– Ладно, а если я решу жениться?

– Что?! – мы с Иззи уставились на Джоша в изумлении.

– Ты не можешь жениться, дубина, ты только что бросил свою девушку, вспомнил? А она была отличная, уж получше всех тех, с кем ты нас знакомил. Ты же боишься ответственности!

– Неправда все это, – сопротивляется Джош. Нужно защитить Джоша!

– Пойми, Иззи, он же берет на себя ответственность. Просто он долго не выдерживает.

Джош больше не хмурится: мы его подловили.

– Я очень обязан тебе, Кэс. И тебе тоже, Иззи, – добавил он. – Просто у меня никогда не было подходящей девушки.

Я точно не знаю, какая ему нужна.

Мы с Джошем во многом похожи. У нас обоих было много сексуальных партнеров. Разница в том, что Джош верит в любовь и собирается когда-нибудь жениться, и все время твердит мне об этом. Непонятно, на что он надеется, с таким-то донжуанским списком. Целых восемнадцать лет он следует одной и той же схеме: он или был страстно влюблен, или напрочь равнодушен, причем переход от одного состояния к Другому занимает у него считанные недели. Он легко пресыщается. Но вместо того, чтобы прийти к очевидной (для меня) ложности мифа о вечной любви, Джош утверждает, что он еще не встретил ту самую женщину. Он тысячу раз твердил, что уверен – она существует.

– Ладно, может быть, жениться в этом году и рановато, но вечеринку я по-любому устрою в самом лучшем ресторане. Спешить не буду, но уж когда найду ее, она станет моей женой.

– Можно я буду подружкой невесты? – спрашивает Иззи.

– Ага!

– А я – первой красавицей!

– Посмотрим. – Он проглатывает виски, наливает еще, молча болтает стаканом с янтарной мочой дьявола, а мы молча смотрим, как она плещется.

– Ты все это серьезно? – спрашиваю я.

– Ну да, пора, – подтверждает он.

Вдоль позвоночника ползет холод, и я вдруг дрожу. От страха. Джош женится, и я скоро, скоро его потеряю. Или, точнее, потеряю свое место в его жизни. У меня еще есть Иззи, но это совсем другое. Иззи не может его заменить, она лишь дополняет его. Мне будет так его не хватать.

– Ты пьян. Ты этого не хочешь. Знаешь что, можешь утром взять свои слова обратно, – улыбаюсь я. И жду, что он тоже улыбнется, но он серьезен, и я обращаюсь к Иззи:

– А ты что планируешь?

– Мне понравилась идея с марафоном. А ты что скажешь?

– Я перестаю себя уважать, и потом – скучно все это. – Она поворачивает голову, ожидая подробностей, но я не могу выдавить ни слова. Я и так сказала слишком много. Я этого не хочу. Или все-таки хочу?

– С меня довольно. Я прекращаю.

– Что?

– Случайные связи, бездуховные отношения, неразборчивость, секс по пьянке, ночи с первым попавшимся мужиком по случаю продвижения по службе, высокого рейтинга или красивого платья от Армани.

Кажется, я перечислила все варианты.

– И что же ты будешь делать? – спрашивает Иззи с пугающей прямотой, позволенной только лучшему другу.

– Не знаю. Может, обет целомудрия? – отвечаю я.

– Что случилось, Сьюзи? Зачем ты это сделала? Что тебя заставило?

Под давлением обстоятельств у Джеда вдруг проснулось чувство собственного достоинства. В конце концов, четверть взрослого населения Англии уже видела, как их женихи и невесты целуют своих бывших возлюбленных чуть ли не в церковной ризнице через пятнадцать минут после репетиции венчания за неделю до свадьбы. На той пленке хорошо видно, как она поправляет юбку, появляясь из-за надгробного памятника. Бейл страшно боится исков, поэтому подробностей мы не снимаем, но не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что поцелуем дело не ограничилось.

Лицо Сьюзи белей подвенечного платья, которое она с гордостью показывала зрителям до рекламной паузы. Но это было в прошлой жизни. В той жизни Сьюзи играла роль счастливой невесты, Джед все еще жил в стране грез, а Эндрю лишь готовился соблазнить Сьюзи.

– Прости, я так виновата перед тобой, – шепчет Сьюзи. Мне кажется, это хороший ход. Единственное средство склонить аудиторию на свою сторону – немедленно и искренне покаяться. Джед симпатичный парень, и естественнее поддерживать его.

Вот он, самый напряженный момент – на площадке присутствуют все наши герои, и им приходится устраивать публичное разбирательство в очень личных обстоятельствах. Джед думал, что все в его руках и что Эндрю ему не соперник, и что будет просто здорово появиться на экране и сказать что-нибудь зрителям. Он считал, что Сьюзи выбрала его, хоть все и нашептывали ему, что у Эндрю и Сьюзи все на мази и что они оба просто пылают. Уверена, он хотел бы, чтобы видеозапись закончилась теми счастливыми кадрами.

Эндрю думал, что ведет свою игру. Ему нечего было терять, отношения со Сьюзи закончились несколько лет назад градом слез и упреков. (К вашему сведению, дело того стоило. Они расстались, потому что Сьюзи застала Эндрю в постели с другой женщиной.) Эндрю с удовольствием согласился ее соблазнить. Если бы он отказался, его бы приняли за слабака, и детектив, эта хитрая лиса, которая обратилась к нему с таким предложением, решила бы, что он не мужик.

– Зачем ты это сделала, Сьюзи? – умоляюще говорит Джед.

– Лучше б они задавали вопросы поинтереснее, – отмечает Фи. Мы с ней ждем выхода на площадку и наблюдаем за происходящим.

– Нет, это трудный случай. Очень интересно, почему они изменили. Список причин бесконечен. Разрыв, месть, утешение, беспринципность.

Сьюзи наконец снова обрела дар речи.

– Джед, прости меня. Я не смогла устоять. Все три года, с тех пор как мы с Эндрю расстались, я принимала за него всех парней с квадратным подбородком и широкими плечами. Иногда я видела его впереди себя в метро на эскалаторе и бежала за ним, а сердце билось у меня в горле. В этот момент я готова была на все и даже не волновалась, как объясню тебе, почему я его простила. Я хотела только излечиться, глядя на него. Я думала тогда, что моя страсть должна пройти. Но это был не он. Это опять был кто-то другой, не тот, кто мне нужен. Все другие мужчины были не те. Даже ты.