— Ты знаешь, Пирс, мне как-то не по себе. Я знаю, это глупо. Столько лет прожив с жестоким отцом, который в любую минуту мог ворваться в мою спальню и избить меня… Я сейчас, рядом с тобой, с человеком, который только и делал, что защищал меня, с человеком, который буквально излучает уверенность и спокойствие, чувствую себя беззащитной. У меня сердце стучит, как у испуганного кролика. Глупо, правда?

— Ничуть. — Пирс нежно привлек ее к себе и поцеловал. — Это все понятно. Это прекрасно и… честно. Я никогда не причиню тебе боль, — прошептал он ей в самое ухо.

— Знаю. Я, наверное, просто не могу прийти в себя после всего, что произошло. Мне кажется, что все это сон.

— Но это не сон, уверяю тебя. Все это очень реально.

— Я боюсь, — сказала Дафна, положив руки ему на плечи, — боюсь… не понравиться тебе.

— Этого никогда не может случиться. Ты так много значишь для меня, — он на секунду замялся. — и поэтому… Дафна… я должен честно сказать тебе… — Он снова умолк, не в силах преодолеть страх и смущение.

Дафна внимательно посмотрела ему в лицо:

— Ты хочешь сообщить мне нечто относящееся к нашей женитьбе?

— Да, то есть нет, точнее, и да, и нет. Ну, в общем, я хочу сказать, что… Но к нашей свадьбе это не имеет никакого отношения, — испуганно прервал он себя, — точнее, имеет, но… В общем, так. — Он набрал полные легкие воздуха и выпалил: — Покойный Макхэм в своем завещании указал, что, прежде чем вступить в полное владение, я должен в течение двух лет вести все его дела.

— Ну, это вполне понятно, — улыбнулась Дафна.

— И еще, — прервал ее Пирс, — я должен… должен за этот срок произвести на свет законного наследника. Только в этом случае я становлюсь полноправным герцогом Макхэмом. Ты знаешь, прекрасно, что мне наплевать на этот титул, но мне нужны деньги для того, чтобы… в общем, это не является секретом, но объяснять это сейчас слишком долго. — Пирс наконец осмелился поднять глаза и увидел, что Дафна стоит, опустив голову. — Я прекрасно представляю, что ты сейчас думаешь, — продолжал он, — но прошу тебя поверить, что к нашей свадьбе это не имеет никакого отношения. Мы поженились только потому, что я тебя люблю. Люблю настолько сильно, что боюсь потерять тебя и… не нашел в себе сил сказать тебе об этом чертовом завещании. Я клянусь тебе, Дафна. Ты веришь мне?

Дафна медленно подняла глаза.

— Да. — Она провела пальцами по его лицу, как бы стараясь стереть с него неуверенность и напряжение. — Я верю тебе, верю во всем и… Спасибо за доверие, Пирс.

— Дафна, — срывающимся голосом прошептал он, — если бы ты знала, как я люблю тебя, как я тебя… хочу.

— И я хочу тебя, — едва слышно прошептала она. — Скажи мне, как сделать тебя счастливым?

Пирсу стоило большого труда сдержаться, когда он услышал эти слова.

— Дафна, — хрипло прошептал он, — я хочу сказать тебе, что… Если тебе нужно время, мы можем избежать… . Дафна вопросительно взглянула на него:

— Что ты имеешь в виду? Ты хочешь сказать, что не будешь любить меня?

— Да нет же, нет, я хотел сказать как раз обратное.

— Что-то я не понимаю тебя, Пире.

— Я хочу сказать, что если ты еще не готова стать матерью, есть способ избежать этого.

Дафна в изумлении взглянула на него:

— Как?

— Я могу… — Он никак не мог побороть смущения, охватившего его от невинного вопроса Дафны. — Ну, в общем, это моя забота, тебе ни о чем не надо думать.

— Все равно не понимаю. — Дафна покачала головой. — Разве так можно? И нужно ли?

— Пойми, Дафна, я был никому не нужным ребенком, я вырос на улицах и никогда не знал, где я проведу следующую ночь и что буду есть. Я поклялся, что никогда на этот свет по моей вине не появится человеческое существо, которому будет уготована такая же жизнь.

— Но ведь мы женаты. Пирс, наш ребенок не будет незаконнорожденным.

— Конечно, конечно, — торопливо прервал он, — но я хочу, чтобы решение о ребенке ты приняла сама, чтобы ты не думала, что это чертово завещание…

— Я все поняла, — спокойно кивнула Дафна и расстегнула верхнюю пуговицу его рубашки. Она лукаво улыбнулась: — Мне кажется, мы уже достаточно побеседовали в нашу первую ночь. — Она прикоснулась к его горячей груди и робко провела по ней пальцами. — Неужели люди женятся только для этого?

От этого легкого прикосновения по телу Пирса пробежала дрожь. Желание стало невыносимым. Он поднял Дафну на руки, пересек гостиную и уложил ее на диван.

— Мне кажется, я буду любить тебя до тех пор… до тех пор, пока не остановится сердце. Руки Пирса скользнули по ее телу. Наконец они оказались у нее за спиной, и он проворно расстегнул застежку платья. Одним ловким движением он избавил ее от скромного наряда, за ним последовала ее тонкая сорочка. Пирс на секунду замер, окинув горящим взглядом ее груди.

— Господи, как ты красива!

Под этим пылким, почти ощутимым взглядом дыхание Дафны участилось, розовые соски напряглись. Медленно-медленно он наклонился и прикоснулся горячими сухими губами к нежному соску, который, казалось, сам стремился к нему. Дафна слабо застонала, выгибаясь навстречу мужу. Пирс ласкал ее грудь, покрывая ее поцелуями, проводя по ней языком до тех пор, пока Дафна не вскрикнула:

«О, Пирс!» — а в глазах ее отразились сладостно-мучительное наслаждение и удивление.

— Не останавливайся! — Нежным движением Дафна привлекла его голову к другой груди. — Прошу тебя, Пирс, — прошептала она смущенно.

Он продолжал ласкать ее, и оба одновременно почувствовали, что этого недостаточно. Оторвавшись на мгновение, Пирс торопливо скинул сюртук, рубашку и белье, двигаясь при этом со змеиной грацией. Опустившись на колени, он расстегнул ее юбку. Минуту спустя она уже лежала перед ним обнаженная, прекрасная, как античная богиня. Дафну охватила дрожь, когда она встретила восхищенный взгляд Пирса, вызывающий то желание прикрыться, то теснее прижаться к нему. Поняв состояние Дафны, Пирс нежно взял ее руки и прижал к своей груди.

— Вы восхитительны, миссис Торнтон, — прошептал он внезапно охрипшим голосом. — Чувствуешь, как я дрожу? — Он поцеловал ее ладони. — Мне кажется, что, если сейчас ты отвергнешь меня, Дафна, я тут же умру.

— О, Пирс! — Она погладила его плечо и грудь. — Мне кажется, я уже умираю.

— Это только начало. — Он провел ладонью по ее возбужденному телу, ощутив ответный трепет. Из ее уст вырвался слабый стон, — Мне нравится, как ты отвечаешь мне, — прошептал Пирс.

Их уста слились в глубоком поцелуе. Казалось, их тела ведут свой, понятный только им диалог за пределами разума, чтобы, освободившись от власти сознания, оба могли унестись, воспарить в недоступные ранее высоты блаженства. Горячие ладони мужчины гладили женщину — ласкали ее грудь, бедра и наконец отыскали самую сокровенную часть ее тела. Каждое прикосновение пальцев Пирса обжигало Дафпу, вызывало сладостную, почти невыносимую боль. Подчиняясь инстинкту, она слегка раздвинула бедра, побуждая Пирса продолжать эту восхитительную муку. Пальцы Пирса ощутили влагу, он буквально всем своим существом почувствовал, как сильно ее томление, как она ждет его. Он всем телом приник к жене и начал медленно, осторожно входить в нее.