Спорти так и выпучил на нее глаза, а потом произнес:

— А ты думаешь, на что ты похожа, когда по полу катаешься?

— Я ПОХОЖА НА ЛУКОВИЦУ, — закричала Гарриет, и тут же почувствовала себя так плохо, что готова была в любую секунду разреветься как младенец. Она вскочила и бросилась из комнаты и уже на лестнице услыхала, как Спорти спросил: "Какая муха ее сегодня укусила? "

А Джени ответила: «Она сегодня невыносимая злюка».

Гарриет помчалась домой, ворвалась в свою комнату, повалилась на кровать и заревела во всю мочь.

Ночью ей приснился невообразимый кошмар. Оле-Голли каталась по полу и каркала, как ворона. Она все время наступала на Гарриет, и Гарриет приходилось убегать от нее. Глаза у Оле-Голли были в красных ободках и сияли голубым огнем. Лицо ее покрывали черные перья, а вместо носа был огромный клюв, полный зубов. Гарриет закричала во сне. Но она, вероятно, кричала не только во сне, потому что пришла мама и держала ее за руку, пока она снова не заснула.

Утром перед школой она записала в блокноте:

ЧТО-ТО УЖАСНОЕ ДОЛЖНО СЛУЧИТЬСЯ. Я ЭТО ЗНАЮ. КАЖДЫЙ РАЗ, КОГДА Я ВИЖУ ВО СНЕ КОШМАРЫ, МНЕ ХОЧЕТСЯ УЕХАТЬ ИЗ ГОРОДА. И МНЕ КАЖЕТСЯ, ЧТО ЧТО-ТО УЖАСНОЕ ДОЛЖНО СЛУЧИТЬСЯ. А ЭТО БЫЛ САМЫЙ СТРАШНЫЙ КОШМАР В МОЕЙ ЖИЗНИ.

В тот день после школы у всех было прекрасное настроение, потому что погода стояла совсем весенняя. Они сгрудились возле школы, целый класс, все вместе, чего обычно никогда не случалось. Спорти внезапно предложил:

— Эй, давайте пойдем в парк и поиграем в салки.

Гарриет уже и так запаздывала со шпионским маршрутом, но все-таки решила поиграть немного, а потом уйти. Остальные сочли, что это грандиозная идея, и всей толпой повалили через улицу в парк.

Игра в салки была весьма несложной, Гарриет она вообще-то казалась довольно глупой. Задача состояла в том, чтобы носиться по кругу, пока не рухнешь от усталости, в то время как водящий пытается выбить книжки и тетрадки из рук всех играющих. Играли долго. Эллин вылетела сразу, потому что была совсем слабенькой. Спорти был лучшим водящим. Он выбил книжки из рук у всех, за исключением Рэчел и Гарриет.

Он продолжал гоняться за ними и внезапно выбил несколько книжек и тетрадок из рук Гарриет. Затем Рэчел стала дразнить его, притворяясь, что не убегает. Тут Гарриет, как сумасшедшая, с невероятной скоростью помчалась к дому мэра на противоположном конце парка. Рэчел понеслась прямо за ней, Спорти не отставал.

Они бежали вдоль реки. Добежав до лужайки, Спорти рухнул на траву. Бегать, когда он их не догонял, было неинтересно, так что Рэчел и Гарриет подождали, пока он отдышится. После этого он их быстро догнал.

Книжки Рэчел полетели на землю, а за ними и книжки Гарриет. Они начали их подбирать, чтобы вернуться к остальным.

Тут Гарриет в ужасе завопила: «Где мой блокнот?» Они стали искать в траве, но ничего не нашли. Гарриет внезапно сообразила, что несколько тетрадок были выбиты у нее из рук еще до того, как они убежали от остальных. Она помчалась обратно. Она неслась вопя, словно баньши[19].

Когда она прибежала туда, где они начали игру, то увидела весь класс — Эллин, Пинки, Карри, Мэрион, Лауру и Мальчика в малиновых носках — сидящих вместе на скамейке и слушающих, как Джени читает им из блокнота.

Гарриет с жутким криком налетела на них, надеясь испугать Джени, чтобы та выронила блокнот. Но Джени была не из пугливых. Она просто перестала читать и спокойно посмотрела на Гарриет. Остальные тоже смотрели на нее. Взглянув в их глаза, Гарриет М. Велш внезапно испугалась.

Они все смотрели и смотрели, и глаза у всех были такие злые, каких она в жизни не видела. Они были все вместе и не давали ей присоединиться к ним. Тут подошли Спорти и Рэчел. Мэрион Хоторн сказала свирепо: «Рэчел, пойди сюда». Рэчел подошла, и когда Мэрион прошептала ей что-то на ухо, глаза у нее стали такие же злые. Джени позвала:

— Спорти, а ну, подойди.

— В чем дело? — откликнулся Спорти.

— Я хочу тебе кое-то сказать, — требовательно заявила Джени.

Спорти подошел к ней, и у Гарриет душа ушла в пятки. Она была в полном отчаянье. ПРОХВОСТЫ! Она не очень точно знала что значит это слово, но поскольку ее отец все время произносил его, оно означало что-то очень плохое.

Не отводя взгляда от Гарриет, Джени протянула блокнот Спорти и Рэчел:

— Спорти, ты на странице тридцать четыре, Рэчел, ты на странице пятнадцать, — тихо сказала она.

Спорти прочел и неожиданно разревелся.

— Читай вслух, — потребовала Джени.

— Не могу, — спрятал лицо мальчик.

Блокнот вернулся к Джени, и она прочитала торжественным голосом:

ИНОГДА Я ПРОСТО НЕ МОГУ ВЫНЕСТИ СПОРТИ. ОН ВСЕ ВРЕМЯ ТАК БЕСПОКОИТСЯ И РАЗВОДИТ ТАКУЮ КАНИТЕЛЬ ВОКРУГ ОТЦА, ЧТО ПРОСТО ПОХОЖ НА МАЛЕНЬКУЮ СТАРУШКУ.

Спорти повернулся к Гарриет спиной, но даже так она видела, что он плачет.

— Это несправедливо, — закричала она. — Там есть про Спорти и хорошее!

Никто не шевельнулся. Джени проговорила тихим голосом:

— Гарриет, сядь вон на ту скамейку, пока мы решим, что с тобой делать.

Гарриет отошла и села. Ей не было слышно, о чем они говорили. Они что-то бурно обсуждали и размахивали руками. Спорти по-прежнему отворачивался, а Джени все время глядела на Гарриет, независимо от того, к кому обращалась.

«Я вовсе не должна здесь сидеть», — внезапно подумала Гарриет. Она встала и деревянной походкой вышла из парка со всем достоинством, возможным при таких обстоятельствах. Остальные были настолько заняты, что даже не обратили на нее внимания.

Дома, за молоком с печеньем, Гарриет обдумала положение дел. Оно было ужасно. Она пришла к заключению, что никогда еще не была в такой отвратительной ситуации. Потом она решила, что больше не будет об этом думать. Она легла в постель еще до ужина и не вставала до утра.

Мама сочла, что она заболела, и сказала отцу, что надо позвать доктора.

— Прохвосты они, все доктора, — ответил отец. Потом они вышли из комнаты, и Гарриет заснула.

А в парке дети сидели и читали вслух:

ЗАМЕТКИ О ТОМ, ЧТО КАРРИ АНДРЮС ДУМАЕТ О МЭРИОН ХОТОРН:

ЗЛАЯ

НИКУДЫШНАЯ В МАТЕМАТИКЕ

У НЕЕ СМЕШНЫЕ КОЛЕНКИ

ПРОСТО СВИНЮШКА

И еще:

ЕСЛИ МАРИОН ХОТОРН НЕ ПЕРЕМЕНИТСЯ, ОНА ВЫРАСТЕТ И СТАНЕТ ЛЕДИ ГИТЛЕР.

Джени хохотала над этой записью, но не над следующей: