Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Джини, ты мне хоть тряпку какую-нибудь брось, а? – искренне попросил Трейр. – Не привык я сутками не мыться, у воды ведь живу! А в этой клетке и запаршиветь недолго…
– Ладно, – хмыкнул тот, – только вечерком. И воды могу забортной черпнуть, дел-то на полминуты! Она холодная, конечно, но…
– Но мне в самый раз облиться, – закончил Трейр. – Я привычный.
– Только ты ж одежду не снимешь. – Юнга кивнул на кандалы.
– Не страшно, на мне высохнет.
– Ну смотри…
Джини вздохнул и ушел, а Трейр уставился в небо. Высоко-высоко плыли длинные перистые облака, словно хвосты драконов с далекого запада, они такие, пернатые, разноцветные, красивые, сверкают, будто драгоценности… или как северное сияние.
Показалось несколько крупных птиц, и Трейр встрепенулся: неужели родня? Но он ведь никого еще не звал! Нет, оказалось, это просто морские чайки отправились куда-то на разведку…
«Нет более жалкого зрелища, чем дракон, не знавший неба, – вспомнил он старое-престарое сказание. – А дракон, потерявший небо? Причем по собственной же глупости. Говорил же дед, и отец твердил – не доверяй людям! А сами будто не водили с ними дружбы…»
Предаваться таким мыслям Трейр мог бесконечно, равно как и созерцать облака с их вечно меняющимся узором.
Появились зеваки: видно, матросы, приставленные сторожить пленника, не устояли перед парой-другой монет, и мимо то и дело проходили дорого одетые мужчины, кавалеры с дамами под руку… Все как один делали вид, будто торопятся куда-то по делу, но вот беда – заблудились на палубе!
Их жадные, любопытные, часто сочувственные взгляды Трейра не тревожили. Он даже улыбнулся нескольким симпатичным девицам, фрейлинам, должно быть, для горничных они были слишком хорошо одеты. А вот у одной бойкой служаночки (эту пропустил матрос, стребовав с нее плату поцелуями, а может, и еще чем) удалось даже выпросить гребешок – немытым и нечесаным Трейр отроду не ходил и привыкать к этому не собирался.
Грива у него была на загляденье, девушки млели: густая, иссиня-черная, почти до лопаток, мог бы и длиннее отрастить, да возиться не хотелось… Рана на затылке уже затянулась, так что засохшую кровь Трейр вычесал, хоть и нелегко это было сделать со скованными руками.
Смеркалось, и поток зрителей иссяк: в кают-компании накрыли стол, господа отправились ужинать, слуги занялись делом, а Джини принес вечернюю миску.
– Держи, – сказал он уже веселее. – Кок сегодня чего-то добрый, гляди, навалил тебе всякого-разного, что от господского обеда осталось!
– Спасибо ему, – проворчал Трейр, с хрустом раскусив перепелиное крылышко. – Да что ты шарахаешься, я ж за решеткой!
– Да все равно боязно. – Юнга уселся на корточки, свесив между колен худые мосластые руки. – Вкусно?
– Попробуй, если не брезгуешь.
– Я уж на камбузе напробовался, – хихикнул Джини. – Когда готовить помогал. Ну и остается-то порядочно, кое-что их слуги подъедают, остальное мы… Ой, зовут! Миску потом заберу!
– Ты мне воды обещал, – напомнил Трейр. – Облиться.
– Сделаю! Попозже приду!
Юнга убежал, а он молча доел свой паек и снова улегся, глядя в небо – теперь там кружил буревестник, старый приятель. И что люди в этих перепелках находят? Мяса-то в них с девичий ноготок, не распробуешь даже! То ли дело откормленный гусь, а лучше парочка…
И тут Трейр почувствовал, что на него кто-то смотрит.
Повернув голову, он увидел за решеткой мальчишку, того самого, что таращился на него совсем недавно с борта корабля. Он был худеньким, голенастым, в матросском костюмчике и матросской же шапочке, которая особенно забавно смотрелась на тщательно завитых черных локонах.
– Ты откуда тут взялся? – спросил Трейр не без интереса.
– Ну… пришел. – Мальчишка принялся ковырять палубу мыском ботинка. – Сбежал и пришел.
– Откуда сбежал? – не понял тот.
– Из каюты. Линни – это горничная – заснула, мама ушла ужинать, а я вышел потихоньку, и вот…
– А зачем тебе нужно было удирать? Это же корабль, – серьезно сказал Трейр. – Тут опасно. Так вот споткнешься, за борт свалишься, никто и не заметит.
– Я осторожно, правда, – заверил мальчишка. – Я по пути за тросы держался, как господин Тьери показывал!
Тьери – это был старпом, Трейр уже выяснил. И не стал говорить, что здешние волны запросто унесут такого малька, как бы он ни цеплялся за страховочные тросы, ему сил не хватит удержаться и не улететь за борт!
– А зачем ты пришел? – спросил он.
– Я хотел посмотреть, ты правда живой или нет, – серьезно ответил мальчишка. – Я же видел, тебя ударили до крови, а потом ты не шевелился. Мама хотела к тебе нашего доктора отправить, а ей запретили… Она потом плакала. И я тоже. Мы вместе, в общем…
– Ничего со мной не сделалось, – невольно улыбнулся Трейр. – Мне и веслом по голове перепадало, жив, как видишь! А ты Ренье, верно? Наследник герцога?
– Ага… А ты откуда знаешь?
– Да кто-то обмолвился, я и запомнил, – легко соврал тот. – Ну видишь, я живой. Иди скорей обратно, а то тебя искать начнут. Да и темно уже!
– Разве? – удивился мальчик, оглянувшись. – Луна светит, какое же это темно?
Для Трейра ночь и впрямь была светлой, но он знал, что люди в таком освещении обычно видят очень плохо, хотя бывают исключения, конечно.
– А почему ты не улетишь? – спросил Ренье.
– Не могу. Видишь – я в клетке. И цепи… – Трейр выразительно звякнул кандалами.
– Но ты же был такой большой! – нахмурился мальчик. – Превратись обратно, и все!
– Не могу, – повторил Трейр, взявшись за решетку и посмотрев вверх. Как хорошо было бы сегодня в небе!
– Тебя заколдовали?
– Да что ты… – невольно засмеялся он. – Просто… видишь, ошейник? Он очень прочный. Если я превращусь, он мне просто голову оторвет.
– Ой… – Мальчик поежился.
– А даже если он не выдержит, – добавил Трейр, – об эти прутья я сломаю крылья прежде, чем клетка развалится, и тогда уж точно никуда не улечу. Был бы я в броне, как родня с востока, может, что и вышло бы. А у меня брони нет, ты же видел. Шкура прочная, шерсть густая, но они не спасут…
– И Нита плачет, – сказал вдруг Ренье и обеими руками взялся за решетку. – Я слышал, она маме говорила, это она виновата, Нита. Она тебя привела.
– Я понял. Но ее вины здесь нет. – Трейр попытался сесть как обычно, но ножные кандалы мешали. – Это я хотел вернуть ее к людям, но выбрал не тот путь. Прав был дед – короткая дорога не всегда верная!
– Нет-нет-нет, – помотал головой мальчик, и шапочка съехала набок. – Она говорила, что слышала – ее папа сказал, что дракона можно поймать. Что они доверчивые. И позвала тебя на корабль, а могла крикнуть, чтобы ты спасался! Но не крикнула…