Каждый день каникул считала своим долгом пройти мимо него полдюжины раз. По пути к Тине она останавливалась и смотрела на сад. По пути к магазинам находила любое оправдание, чтобы подвести Тину и Мэнди к нему, все время следя, чтобы не появился злой сосед. По пути от Тины проверяла, нет ли перед домом папиной машины. Газетный киоск оказался хорошим местом для наблюдения. В другие разы она просто ходила туда-сюда по улице, как караульный. Петра позабыла обо всем в своей жизни. Отъезд Зофии отложился в дальний угол ее разума, она думала только о папе и гадала, что он собирался сделать и могла ли она как-то это предотвратить.

Она хотела рассказать правду Тине, но Мэнди все время находилась рядом. И в то же время она никому не хотела рассказывать, ведь это как открыть коробку, из которой все может вывалиться, не только папин план ограбить старика, но и то, какой он, как ловко пользовался руками, чтобы заставлять людей делать желаемое. Какую-то часть этого Тина уже знала, но как Петра могла поведать ей обо всем остальном?

А от мысли о том, что об этом узнает Мэнди, ее накрывал стыд. Мэнди, у которой имелись мама и папа, красивый рюкзак и маркеры. «Мама с папой устраивают вечеринку в честь Хеллоуина. Вы можете прийти и остаться с ночевкой, если хотите!» Мэнди хотелось бы знать о недостатках жизни Петры. Она не могла быть частью «Красных роз», но могла упиваться убогостью соперницы.

Девочка подумывала сделать анонимный звонок в полицию.

Но чем он поможет? Если они приедут и не обнаружат признаков грабежа, то спишут это на шалость. А если приедут и обнаружат, что ее папа и Натан Болл угрожают старику, то арестуют обоих, и Петра отправится на попечение государства.

Она не знала, что делать. Поэтому наблюдала за домом. Шли дни, и она проводила все больше времени на Принсесс-стрит. Нарезала круги от одного конца улицы до другого. Смотрела на него, стоя у газетного киоска. Она притворялась, что смотрит на машины, и все ходила туда-сюда по улице, иногда останавливаясь у ветхого дома.

Папу она почти не видела. Он работал. Каждый день он оставлял ей деньги на ланч и на прогулки с подругами. «Чем бы ни занималась, не приближайся к этой польской сучке», – говорил он. Эта резкость ее тревожила. Она думала сходить рассказать обо всем Зофии, но потом решила, что в этом нет смысла. Что она могла сделать? Она никак не могла на него повлиять.

Поэтому Петра продолжала наблюдать за домом на Принсесс-стрит. Она понятия не имела, что происходит в те часы, когда ее нет рядом. Не знала, заходили ли туда папа и Натан Болл и нашли ли уже деньги мистера Мерчанта. Но все равно наблюдала, околачивалась рядом и тянула Тину и Мэнди пройти мимо дома.

В четверг около часа дня она увидела, как по другой стороне улицы идет Натан Болл. Она продолжила шагать и остановилась лицом к витрине газетного киоска, за которой стояла стойка с открытками. Она смотрела на карточки с объявлениями о продаже подержанных стиральных машин и детских колясок и боялась того, зачем Натан Болл ошивался на этой улице.

Затем она вошла в магазин и купила лимонад. Встала у стеклянной двери и выглянула на улицу. Натан Болл спрятал руки в карманы джинсовой куртки, словно день был холодным, и неспешно прогуливался, будто ему некуда идти. По крайней мере, так казалось, но Петра нашла в этом притворство. Он остановился посреди тротуара и достал из кармана пачку сигарет. Затем осмотрелся. Повернулся и бросил взгляд на газетный киоск. Он проверял, чтобы никого не было рядом. Достал сигарету и зажал ее губами. Порывшись в карманах джинсов, вытащил зажигалку, поджег сигарету и продолжил свой путь.

Он вошел в калитку дома мистера Мерчанта и скрылся из виду. Поэтому Петра выпорхнула из магазина и прошла несколько метров до почтового ящика. Она увидела, что он подошел к входной двери, обогнув несколько заросших кустов. Постучался, затем отступил на шаг и посмотрел на нижнее окно. Петра прищурилась, но никого не заметила е. На мгновение она вспомнила, как мистер Мерчант махал ей. Натан Болл подошел к окну и заглянул внутрь. После чего вышел из сада. На его лице отразилось раздражение. Он стряхнул листья со своей одежды. Сигарета исчезла, и Петра задумалась, не выкинул ли он ее случайно в высокую траву. Он какое-то время постоял на улице и достал телефон. Нажал несколько кнопок и заговорил. Она не слышала его голос, но он размахивал рукой и дергал плечами, точно с кем-то спорил. Может, с мистером Константином или ее папой. Закончив разговор, он ушел туда, откуда пришел.

Банка с лимонадом была почти полной, но Петра выкинула ее в мусорку.

Что он делал?

Когда она пришла к Тине, Мэнди уже была там. И похоже, уже давно, потому что повсюду лежали зарисовки «Красных роз». Она услышала слова новенькой:

– Вот что мы сделали, Петра. Посмотри и скажи, как тебе.

Она взглянула на рисунки, но они ее не заботили. На языке так и вертелись слова: «Я выхожу из группы. Занимайтесь этим вдвоем!» Но она промолчала. Вошла мама Тины, принесла бутерброды и пакеты с чипсами и оставила все это на столе.

Они весь день смотрели фильмы и слушали музыку. Петра ускользнула один раз – после трех, – чтобы якобы сходить домой и взять определенный диск. Она прошлась перед старым домом. В гостиной было спокойно. Дом выглядел мирно, но в воздухе ощущалось что-то нехорошее. Кусты в саду, казалось, ощетинились и сгущались на ее глазах, а увядающие розы покачивались, позволяя ветру срывать лепестки. Был четверг, день, когда мистер Константин хотел получить свои деньги. По дороге к Тине у Петры возникло дурное предчувствие. Грядет что-то плохое.

– Тебя долго не было. Где диск? – спросила Мэнди.

– Не смогла найти.

Лица Тины и Мэнди раскраснелись, так как дома было тепло. Новенькая все болтала о вечеринке в честь Хеллоуина. Она принесла каталог «Аргос» и показала страницы с телефонами. Просмотрев их, они начали листать дальше и делиться, что еще бы прикупили. Перевалило за пять, и Петра больше не могла ждать. Она сказала, что ей нужно на воздух. Предложила сходить к газетному киоску. Тина подскочила и взяла с перил мамину толстовку. Мэнди, казалось, не хотелось никуда идти, но она все равно пошла. По пути к Принсесс-стрит Петра как будто издалека слышала разговор подруг, словно они находились в другой комнате. Когда они подошли к киоску, уже смеркалось. Остановившись, она внимательно окинула взглядом тротуар, точно ожидала увидеть Натана Болла, затаившегося перед садом дома мистера Мерчанта.

Но вместо этого увидела кое-что другое.

По другую сторону от дома стоял белый фургон, на водительском сиденье сидел Натан Болл, прижимая телефон к уху. Окно было открыто, и он положил на него локоть. Мужчина внимательно смотрел на пятьдесят третий дом, его губы шевелились.

– Что думаешь, Петра?

Она услышала пискливый голос Мэнди, похожий на свист раздражающего насекомого.

Зачем Натан Болл приехал сюда в фургоне? Чтобы забрать у мистера Мерчанта деньги?

– Что? – резко спросила Петра.