Не разъединяя наших губ, Лео обернул руку вокруг моей талии, притягивая ближе к себе, так что мы оказались прижаты грудь к груди, наши сердца прерывисто бились друг против друга, будто на соревновании барабанов в школьном оркестре. Я скользнула ладонями вверх по его рукам к шее, где под пальцами ощущался неповторимый ритм его пульса, по тому, как взволнованно трепетала его вздувшаяся вена, я могла сказать, что его чувства были так же сильны, как и мои.

Каждый сантиметр его тела представлял собой твёрдые, чётко очерченные мышцы, и то, как он поддавался прикосновениям, казалось удивительным. Он самый нежный, но при этом и самый внушительный мужчина, с каким я когда — либо сталкивалась, к тому же Лео влиял на меня так, как ему не следовало бы. Учитывая, что он мой босс. И не будем забывать, что я обычно бросаюсь в объятья любого желающего мужчины.

Закончив возносить молитвы о том, чтобы остаться в живых, я начала просить о том, чтобы у Лео оказалось больше самообладания, чем у меня, потому что мной двигали лишь гормоны, а они обычно приводили в клубные ниши, захудалые отели и коктейльные вечеринки, где я могла перепихнуться с парнем в качестве «спасибо» за Лемон дроп. Мои гормоны — сучки, которые в любой момент могут вонзить нож в спину, так что им нельзя доверять. Я могла надеяться только на Лео.

Когда он всосал мою нижнюю губу в рот, я издала стон, который не остался незамеченным Лео, потому что он резко углубил поцелуй, проникая языком все дальше, жадно пробуя меня на вкус. Запустив руки в его коротко подстриженные тёмные волосы, я вскочила и одним лёгким, как у гимнасток, прыжком обернула ноги вокруг его талии и потянулась к губам Лео, для равновесия облокотившись на его плечи. Я разве что не умоляла его обхватить мою задницу ладонями, но Лео продолжал удерживать меня за талию, хотя это и стоило больших усилий.

Его губы были такими полными и такими же сладкими, как я себе и представляла, словно сироп, сочащийся из фрукта. Мы забавлялись так какое — то время: кружили языками туда и обратно, посасывали и тянули опухшими губами, скользя ими в унисон, этот поцелуй обещал стать лучшим первым поцелуем, который у меня когда — либо был. Это точно не крушение всех надежд. Больше похоже на то, как метеоры сгорают в атмосфере, вот, что я чувствовала в животе. Всё тело трепетало, содрогаясь, словно по венам, подобно падающим звёздам, проносились разряды электричества. Один крошечный космический взрыв за другим.

Этот мужчина — бог поцелуев. Как Посейдон — повелитель воды, Дионисий — пьяница — тусовщик, а Аполлон — покровитель солнца и музыки. Лео божественно целовался, и меня прельщала мысль создать мраморную статую, чтобы увековечить необыкновенный талант, которым он обладал. То, что он смог удовлетворять лишь этим, говорило о том, что у него есть сверхчеловеческие способности. Он действовал неторопливо, но меня сводило с ума от возбуждения и желания, я и не думала, что способна на такие чувства. Ага, он бог поцелуев, и я преклоняюсь перед его ртом, как новообращённая.

А потом на нас обрушилась реальность. Как большой, вселенских масштабов взрыв. Главным образом, волна задела Лео, потому что внезапно я оказалась единственной, кто двигал губами, что довольно неловко, поскольку подразумевается, что в поцелуе участвуют двое.

Ох, думаю, он пытался заговорить. Но я не могла разобрать слов, потому что проглатывала каждый слог, который вырывался из его рта.

И вот опять.

Неохотно я отстранилась от его губ на несколько сантиметров, рассчитав, что ему хватит пространства, если он захочет заговорить. Я не собиралась расставаться с близостью этого мужчины.

— Прости.

Что за пустая трата слов и кислорода. Я снова попыталась его поцеловать.

— Джули.

Лео опустил меня вдоль своего тела, пока мои ноги не коснулись твёрдой древесины, но колени задрожали, мышцы забыли, что значит быть мышцами, а кости стали, как желе. Лео пришлось придержать меня за локти, чтобы я осталась в вертикальном положении.

— Джули, мне не следовало этого делать.

Подумав, что он говорит про прерванный поцелуй, я призвала на помощь изнурённые кости и ноги, и встала на цыпочки, чтобы приблизиться к нему ртом. Я правда хотела поцеловать его лицо снова.

— Эй, — слегка согнувшись в коленях, он заглянул мне в глаза. — Послушай. Прости. Не стоило тебя так целовать.

— Да. То есть нет. В смысле, ты можешь поцеловать как — то ещё? Потому что я за эксперименты.

Я уверена, что Лео слышал мой вопрос, но его более чёткие слова прокладывали себе путь, перебивая мое бормотание.

— Я сидел дома, ужинал, и после нашего обеденного приключения в «Намасте» был признателен за еду, которая на вкус казалась настоящей. А потом понял, что все мысли заняты тобой. — Шершавой костяшкой он убрал выбившуюся прядь волос с моей щеки и заправил её за ухо. Скорее всего, это незначительный жест, но ощущался он не так. — Налив себе стакан воды, я представил, что ты вероятнее всего, разлила бы его по всей кухне. А когда переодевался из рабочей одежды в джинсы, вспомнил, как ты помогала их выбрать. Чёрт возьми, даже включая плиту, я думал о тебе, о том, как ты спалила дом соседа твоего дяди.

Хотя мы виделись всего несколько раз, я каким — то образом пробралась в голову к Лео, как будто он намерено пытался выделить там место для меня. Это что — то да значит.

— В общем, я не могу перестать думать о тебе.

Он замолчал. Я замерла.

— Мне лучше уйти.

— Нет! — В попытке остановить его от любых действий, я положила ему на предплечье руку. Обычно после таких заявлений убегают, так что только пятки сверкают. Я не собиралась дать ему возможность свалить. Не после поцелуя, который перевернул мой мир. — Я тоже не переставая думала о тебе.

Он приподнял бровь.

— Правда?

— И ты, возможно, решишь, что это в самом деле жутко. — Джули, нет, пожалуйста, не надо. — Но я кое — что нарисовала.

— Меня, да?

Моя челюсть отвисла.

Как он узнал? У него не было возможности.

— Как ты…

— Йен приносил их в офис.

Жаль, что я не попаду на самолет до Италии, ведь вечером буду арестована за непредумышленное убийство. Я мысленно составила список мест, где можно спрятать тело.

— Он что? — у меня