— На каких весах взвешивали?

Ломтю показалось, что голос Ковалева слегка дрогнул. Или стал немного тише. Он глянул на детектива с удивлением, пытаясь уловить причину неожиданного интереса к марке весов. Можно подумать, детектив переживал за правильность взвешивания, не обманули ли кого. Ломоть так и подумал, и не сдержался от смешка.

— Не бойся, никого не обманули. Весы точные. Марку не знаю. Допотопные какие-то, с тарелками.

Ковалева ответ удовлетворил. Сутенер никак не мог понять, почему Ковалева так сильно заинтересовала марка весов. Он догадался об этом, услышав следующий вопрос.

— Золото было во что-то завернуто или нет? — спросил детектив, и в его голосе снова слышались интригующие нотки. Ковалев явно придавал вопросу большое значение, и Ломоть понял, какое именно. Детектив надеялся, что на тарелке весов могли остаться следы золота. В принципе, такое вполне возможно, покупателей у Глафиры раз-два и обчелся, и не каждый покупает весовой товар. Весы практически стоят без дела. Но зачем ему это? Непонятно.

— В чистоте взвешивали, — эту деталь Ломоть помнил хорошо.

Ковалев кинул взгляд в сторону коллеги, в очередной раз вводя Ломтя в заблуждение. На этот раз своим повеселевшим видом. Может, детектив надеется, что работники магазина снабдят следствие дополнительной информацией? Напрасно. Надеяться, конечно, не вредно, но от Глафиры они ничего не услышат. Не девка, а кремень, так прикинется дурочкой, что разговаривать не захочешь. Ей это несложно.

— Ну вот, а говорил, ничего не помнишь, — упрекнул сутенера Ковалев и следующим вопросом снова поставил в тупик. — Теперь припомни вот что: у магазина были люди, когда вы приехали на взвешивание? Кто-то вас видел? Это очень важно, Ломоть. Для тебя важно.

Если бы Ломоть не вспомнил размышления Ковалева о варианте прикрытия, он так и не догадался бы, чем присутствие в тот день людей у магазина представляло такую важность. Причем именно для него. Случайные свидетели станут для Ломтя прикрытием, если братки задумаются о стукаче, наведшем ментов на неприметную торговую точку с допотопными весами. А братки обязательно задумаются, каким образом сыщики вышли на Глафиру. И чем свидетелей больше, тем лучше. Поди установи, кто из них оказался самым умным и наблюдательным. Главное, что не Ломоть.

— Были, — бодро заявил сутенер, — и мужики, и женщины. Человек пять. И все на нас пялились.

Это понятно, в глухой деревушке чужой человек всегда на виду. А тут сразу четверо прикатили. И всех четверых местные жители наверняка оглядели с головы до ног и запомнили.

— Что будем делать, командир? — обратился к Черенкову детектив. — Может, на сегодня хватит? Нам еще в больницу надо. Не забыл?

Черенков про визит к больному Друмову не забыл. Алексей догадывался, что причина прекратить допрос крылась не в Друмове, а в информации о взвешивании золотых слитков. Весы обязательно надо заполучить и как можно быстрей направить на экспертизу. Золото металл мягкий, щедрый и при соприкосновении с какими-либо предметами обязательно делится с ними своими частицами. Пусть микрочастицами, на глаз совсем неприметными, но для экспертов этого вполне хватит, чтобы установить состав золота и его происхождение. Вот что главное. И если в сельском магазине не проводилось генеральной приборки, а тарелки весов не обрабатывались химрастворами, то уже завтра следствие получит акт экспертизы. А это не словесные показания обвиняемого Ломтя, на которые можно махнуть рукой, это документ. А Друмов подождет.

Алексей глянул на часы. И поразился. Время бежало намного быстрей, чем хотелось бы. Еще ничего не сделали, а дело близится к вечеру. Пожалуй, поездку во Владимирскую область придется перенести на завтра. Встанут пораньше — и часикам к восьми утра будут в Мухино. Раньше там все равно делать нечего. В принципе-то можно вообще не ехать ни в какое Мухино, а позвонить владимирским коллегам и шепнуть про магазин. Про весы. Этот вариант будет намного быстрей и оперативней, надо предложить Вадиму. Кроме того, можно послать кого-то из убоповцев. Люди есть.

Черенков встал. Ломтя действительно пора выпроваживать, и так уже засиделся тут. Не впустую, правда, кое-что все-таки поведал. О важности его показаний говорить рано, но зацепка, кажется, появилась. Тьфу-тьфу, не сглазить.

Убоповец находился возле двери, когда в кармане Ковалева запищал мобильник. Вадим вытянул телефон, глянул на номер, и хотя обладателя не вспомнил, но абонента «вычислил». Это было нетрудно. Во-первых, звонок был местный, а во-вторых, этого звонка детектив ждал. Вместе с Алексеем.

— Ковалев, слушаю вас, — сказал детектив и кивнул Черенкову. Выпроваживай, мол, не задерживайся. Завтра продолжим.

— Здравствуйте, товарищ Ковалев, — послышался женский голос, — Олеся Буркина вас беспокоит, технолог «Цветмета». Галина Сергеевна сказала, что у вас появились вопросы ко мне. Это так?

— Добрый день, — откликнулся Вадим, провожая взглядом выходившего из кабинета Ломтя, — да, именно так, Олеся Васильевна. А вы что же, не доверяете Галине Сергеевне, если ставите под сомнение ее слова?

В трубке послышался смех. Хороший смех, искренний. Сразу видно, что Олеся Буркина не только хороший технолог, а и хороший человек. Плохие люди не умеют хорошо смеяться, вместо смеха у них выходит какое-то тонкое и неприятное хихиканье. Не смех, а насмешки. Похоже, «сваха» достоинства «невесты» не преувеличила и не приукрасила.

— Доверяю, но проверяю, — ответила Буркина и поинтересовалась: — А по какому поводу вопросы? Чем я могу вам помочь?

Вернувшийся в кабинет Алексей сделал руками жест, изобразив женскую грудь, и шепотом спросил:

— Буркина?

Вадим кивнул. Пояснил также шепотом:

— Спрашивает, чем может нам помочь, — и уже громче сказал: — Пока сам не знаю, Олеся Васильевна, чем вы нам поможете, но не сомневаюсь в этом.

Усевшийся в кресло Черенков утвердительно кивнул лысиной. Он тоже не сомневался в помощи технолога «Цветмета». И подсказал:

— Договаривайся о встрече.

Причем сказал это таким решительным тоном, будто приказал. Тоже мне, умник. Будто без него не догадаются.

— Честно говоря, не знаю, — в голосе женщины звучали сомнения, — я ведь с утра до вечера на работе, а у нас начальство строгое, просто так не отпустит. Так что сами меня отпрашивайте.

По ее голосу чувствовалось, что истинного мотива встречи она не знала. Галина Сергеевна молодец, уговор сдержала.

— Значит, придется встретиться после работы, — жестко подытожил детектив, и он имел на это право. В конце концов, он находится при исполнении служебных обязанностей, а не в бирюльки играет. И Буркина должна это понять. И еще должна понять, что детектив вообще может прислать за ней машину и доставить в отдел. Прямо сейчас, невзирая на важную работу и строгое начальство.

Технолог Буркина это поняла, хотя ехать в Касимов отказалась категорически.