— Хозяин, — окликнул Тирк. Он склонился над тем, который был ранен, произнес что-то негромко и выпрямился. — Есть у тебя кружка? Азах, принеси мою, она в сумке...

Гийя торопливо отыскал на кухонном столе глиняную пузатую кружку.

Норлок с кошачьими глазами хмуро покосился на него и перевел взгляд на раненого. Тот, уже одетый в сухую рубаху, осторожно взял кружку, из которой валил пар.

— Пей, пока горячее! — велел лекарь. Он так и не успел высушить свою одежду, лишь вытер лицо полой плаща.

— Что это? — Раненый норлок принюхался к запаху питья. — Поможет?

Лекарь переглянулся с Тирком.

— Поможет. Но ненадолго, — неохотно сказал он. Гийе показалось, что он хотел добавить еще что-то, но сдержался. — Потом дозу придется увеличить. Ладно, хватит болтать, пей!

Норлок выпил снадобье и мгновение сидел, словно ждал чего-то. Потом поставил кружку на лавку и поднялся. Он держался очень прямо, и, если б не глаза — измученные и совсем больные — нипочем бы не догадаться, что он ранен.

— Собирайтесь, — приказал он, и Гийя, услышав это, повеселел. — Пора уезжать.

Сумерки в полях стали совсем синими, когда норлоки покинули деревню. Над крышами поднимались редкие дымки, и по ветру летели мирные запахи жилья: горящих в очаге дров и немудрящей еды, наводя на мысли о спокойном сне под крышей под неумолчный шум дождя. Тем не менее норлоки старались как можно скорее убраться из деревни. В мглистых пустынных полях, мокрых перелесках они чувствовали себя спокойнее.

Гийя не смог скрыть облегчения, когда незваные гости наконец покинули его дом. Стоя на крыльце, он глядел, как они проскользнули мимо изгородей деревенского кладбища и растворились в дождливом вечере.

На пустынных холмах в лицо ударил мокрый ветер, не слишком холодный, но сильный и упругий.

Тирк привстал на стременах, определяя кратчайший путь к броду на реке: за ней начиналась Сарамитская равнина, и всего два перехода до Сторожевой башни.

— К лесу, — скомандовал Сульг и поморщился, чувствуя, как всколыхнулась притаившаяся было боль. — Будем ехать всю ночь.

— Не так уж и далеко. — Тирк мельком глянул на Сульга. — Будем там завтра к полудню. А если получится, то и раньше... — сказал он и осекся: по краю леса, вынырнув из слоистого тумана, словно серые призраки, неслись девять всадников.

Илам выругался, громко и с чувством.

— Гляди-ка, — заметил Кейси безмятежным тоном. — Нам везет по-прежнему...

Раздумывать было некогда.

— Уходим! — крикнул Сульг. — К реке, где брод! Быстро!

Одно короткое мгновение в сердце его жила надежда, что агрхи не заметят и не почуют норлоков, но в следующую минуту те, словно по команде, изменили направление и устремились им наперерез.

В другое время норлоки не отказались бы принять бой, но сейчас старались во что бы то ни стало избежать стычки. Агрхи приближались с такой скоростью, что было понятно: их лошади не утомлены многодневным переходом.

Первым к реке понесся Тиларм. Его небольшая серая кобыла полетела как стрела. Казалось, она самостоятельно оценила обстановку, мгновенно выбрала единственно правильное решение и поскакала к броду, унося своего хозяина от опасности. За Тилармом следовал Сульг, в лицо ему летели брызги воды, комья грязи из-под копыт серой. Мелькали по сторонам невысокие кусты, сливаясь в одну сплошную линию. Снадобье монахов, которым напоил его Тиларм, немного притупило боль, но Сульг прекрасно понимал, что это ненадолго. От бешеной скачки растревоженная рана начинала гореть огнем.

Агрхи, словно почуяв слабость норлоков, вновь стремительно поменяли направление, отрезая их от реки, без труда сокращая расстояние, приближаясь неотвратимо, как сама смерть. Пронесся над пустынными полями долгий вой, долетевший до тихой деревни. Гийя поднял голову от башмака, который он чинил, и с тревогой глянул в оконце: по слюде, заменяющей беднякам оконное стекло, струились мутные потоки дождя. Он отложил башмак, и вышел на крыльцо, поеживаясь от капель воды, попадающих за шиворот, и холодного ветра. Снова донесся вой, Гийя попятился, споткнулся о порог и только тогда опомнился. Он захлопнул дверь и задвинул тяжелый засов. Сердце его колотилось: где-то далеко, возле реки, агрхи настигли свою добычу.

Серые призраки степей догнали норлоков возле самой реки.

И через минуту сонная тишина дремлющих холмов взорвалась звоном стали, храпом лошадей и громогласными возгласами Илама: в пылу битвы он не стеснялся нечестивых выражений. Агрхи сражались молча и яростно. Сульг чувствовал, как каждый толчок отзывается в раненом плече, хорошо понимая, что долго ему не продержаться. Рядом кружил Тирк, успевая атаковать и отгонять от друга слишком рьяно нападавшего противника. Быстро раскусившие его тактику агрхи насели на них двоих с таким напором, что Тирку пришлось несладко, но он продолжал держать Сульга в поле зрения.

Тот был сейчас легкой добычей. Растревоженная рана горела огнем, от боли мутилось в глазах. В какой-то момент с полной отчетливостью Сульг осознал, что этот бой для него — последний. Он собрал все силы, но в ту же секунду получил такой удар в грудь, что вылетел из седла и покатился по галечному берегу. Падение едва не вышибло дух из норлока. В следующую секунду перед его глазами блеснула сталь, и он чудом успел увернулся от чужого клинка, зарычав от боли, когда острые камни впились в раненое плечо. Меч агрха со свистом пролетел мимо и ударил в землю. Сульг перекатился, подхватил свой клинок и вскочил на ноги. Ему приходилось отбиваться сразу от двоих, почуявших его кровь, и Сульг, глядя на их горящие глаза, твердо решил, что уж если ему предстоит сейчас отправиться в Долину Серой реки, то этих двух агрхов он обязательно прихватит с собой. Один из них нападал, зато другой, который беспокоил Сульга гораздо больше, скорее выжидал, чем атаковал, подстерегая удобный момент. Норлок сделал шаг назад, потом другой, выбирая на каменистом берегу положение поустойчивее, его противники бросились вперед, и Сульг, отбивая удар первого из них, нырнул ему под руку, уходя от удара второго, и тут же почувствовал сильный толчок: второй агрх ударил его, но лезвие прошло вскользь, распоров одежду.

Азах и Тирк одновременно устремились к нему на помощь, но Сульг видел, что им приходится нелегко, и приготовился дорого продать свою жизнь. В этот момент рядом блеснула чужая сталь, и один из нападавших свалился прямо ему под ноги, мгновением позже рухнул второй. Сжимая меч, норлок быстро обернулся: за его спиной стоял Фиренц. Это было настолько невероятно, что в первое мгновение Сульг не поверил своим глазам, а потом почувствовал, что помимо воли губы его расплываются в улыбке:

— Фиренц! Ты вовремя!

— Да, я уже понял, — коротко заметил тот.

С появлением Фиренца схватка завершилась в считанные минуты. Оставшиеся в живых агрхи почуяли дракона и исчезли мгновенно. О стычке напоминали лишь тела кочевников на берегу да пара лошадей, низкорослых и злых, которые бродили по берегу, не желая покинуть своих мертвых хозяев.