И на низшей ступеньке власти — военные, согласно званиям. Генералы, полковники, капитаны, лейтенанты, сержанты, рядовые.

То есть, даже генерал обязан подчиняться «ученику», не закончившему обучение — ведь магия в Ялайском королевстве это основная ударная сила.

А вот остальные жители этой страны, будь то управляющий городом, кузнец, пекарь, крестьянин, учитель, или мясник — не имеют вообще никакой власти. Только задачи. Магистрат следит, чтобы все делали то, что должно, но не может позволить себе наказывать провинившихся, и не имеет почти никаких прав. Ему не дают взяток, потому что он не может выделить земельный надел пожирнее, и ест магистрат тоже самое, что пекарь или конюх — просто потому, что живут они одинаково плохо…

Те из жителей Ялайского королевства, кто не служит в армии и не владеет магией — люди низшего сорта. Они лишь исполняют волю вышестоящих, и если делают это хорошо — их не трогают.

О том, чтобы куда-то бежать, ни у кого даже мысли не возникает. Во-первых — о «тёмных» в Империи дурная слава, и там яллайцев просто убивают. Во-вторых — местные жители искренне верят, что малефики и армия защищают их от злобных имперцев, которые только и жаждут поубивать их всех.

Что, впрочем, не то, чтобы ложь…

Иссель, услышав мой вопрос, удивлённо хлопает длинными ресницами.

— Он… он болен, господин. И у нас… У всех нас, у общины, в которой мы живём на окраине города… У квартала мельников, где мы работаем… Есть проблема.

— Я слушаю.

— Нам почти нечего есть, господин.

Сказав это, она вновь опускает глаза, разглядывая носки поношенных сапог. А я молчу, не зная, что ответить.

Нечего есть?! Я слышал, что с продовольствием в некоторых провинциях имеются проблемы, но чтобы в столице?!

— По какой-то определённой причине? — уточняю на всякий случай. — Как так получается, что в квартале мельников нечего есть?

— Господин… — она всё также не поднимает взгляд. — Всё, что мы производим, уходит на нужды армии… Мы не… не выполняем установленный надсмотрщиками план. Всё, что выше плана, обычно можем оставлять себе, но уже целую декаду мы не обеспечиваем требуемые надсмотрщиками нужды… Они возросли с тех пор, как нам сказали, что границы будут усилены и теперь туда требуется отправлять больше хлеба… И это касается не только нас, господин… Не только мельников… Крестьяне вокруг города день за днём сдают сборщикам всё что только выращивают. Овощи, фрукты, птицу и животных. Рыбаки в гаванях вынуждены есть тухлую рыбу… А теперь изо дня в день даже из амбаров с запасами муки и злаков, откуда горожанам выдавались пайки, всё вывозят и отправляют на фронт… Из-за города нам приходи меньше злаков, и мы просто не можем выдавать нужную норму… Я не… Я не хочу сказать ничего плохого, повелитель… Я знаю, что нужно защищать нашу страну. Но… Из-за того, что мы не сдаём нужное количество муки, у нашей общины забрали двух коров, которые нас кормили, и вола. Четверо человек обессилели, слегли от недоедания и не могут выполнять свои обязанности, ведь паёк у нас и так был скудный, а теперь… Есть просто нечего, господин.

Я ошеломлён, и перевожу взгляд на стоящих позади Иссель мужчин и женщин.

Чернокнижники и чернокнижницы замерли с каменными лицами, но я вижу в их глазах презрение… Словно они думают, что это проблема простолюдинов — как себя прокормить!

— Хорошо, Иссель, — киваю я. — Я займусь этим вопросом. Не дело, чтобы жители столицы, да и вообще — всего королевства — голодали.

— Благодарю, повелитель… — она делает шаг назад.

— Постой. Есть ещё кое-что, что я хотел бы обсудить. После того как закончу с остальными посетителями.

— Как… Как вам будет угодно, повелитель… — чуть покраснев, отвечает Иссель.

Проклятье, и она ведь всё ещё не поднимает взгляда!

Я щёлкаю пальцами и один из дайнхаммелов Кроноса, рыцарей, что я сделал личной гвардией, приближается из-за спинки трона.

— Да, повелитель?

— Отведи девушку в комнату для приёмов на втором этаже. Рядом с залом картографии. Проследи, чтобы никто её не обижал.

— Будет исполнено.

Они уходят, а я продолжаю выслушивать доклады и просьбы. А когда объявляю перерыв и велю прочим просителям прийти через два колокола, остаюсь в зале лишь с охраной, Советником и Беренгаром, появившимся по моему зову.

— Ты слышал, что говорила Иссель? — спрашиваю его.

— Да. Назревают проблемы.

— Еды не хватает! И где?! В столице! — морщусь я. — Как это возможно?

— Девчонка умная, объяснила всё как есть. Земли Ялайского королевства неплодородные. Еды производится мало, и большая часть уходит на содержание огромной армии. Которую Ирандер планировал отправить в бой, как только получит тело. В сражениях погибло бы много людей, и запасов пищи спокойно хватило бы на полгода. А дальше он бы просто разграбил западное приграничье и пошёл вперёд, пока крестьяне производили бы новые партии провианта. Но ты ведь не воюешь — а значит, огромное войско просто стоит и жрёт. План Ирандера сдвинулся на полмесяца — и уже начались проблемы. И это плюсом к тому, что наши территории в приграничье пострадали от армии Империи. Там сейчас ничего не выращивают, и скудных земель за пределами Каменного пояса не хватает, чтобы прокормить всех.

— И почему об этом мне докладывает девчонка, а не Направляющие или высшие?

— Потому что им всё равно, сколько крестьян погибнет от голода. Колдуны и военные своё получат в любом случае. Такое уже случалось в прошлом. Оставили две трети населения королевства, выбрав самых жизнеспособных, остальным… Позволили умереть.

— Что?!

— Варварство, понимаю, — кривится Беренгар. — Но это правда. И если ничего не предпринять — история может повториться. Придётся кем-то жертвовать, чтобы выжили остальные.

— Это бред! — скрежещу зубами я. — Нужно найти другой выход!

— И он у меня есть, — спокойно замечает Беренгар. — Скажи, Хэлгар, что ты знаешь о землях степняков?

Начало 3 летнего месяца 1077 года от Раскола

Солнце нещадно печёт голову, повязанную платком на манер халифатских моряков. Воздух пахнет солью, а шум волн, бьющихся о борта «Возрождённого», погружает меня в некое подобие медитации.

Стоя на носу корабля, я разглядываю появляющийся за высоченными скалами город. И после всех изысков имперской архитектуры, или монументальности городов Ялайского королевства, он меня ничуть не впечатляет.

Короткие причалы, приземистые ангары. За ними — невысокие деревянные домики среди таких же низких деревьев, ещё дальше возвышается массивная куполообразная постройка, окружённая несколькими высокими и тонкими шпилями. Это дворец, в котором заседает нахар — так называют верховного правителя кочевников.