За зданием элеватора мы сворачиваем к небольшому двухэтажному домику и через пару минут уже сидим в тесноватом помещении на деревянных стульях перед одноруким мужчиной, который хмуро глядит на нас и недовольно шмыгает носом. Что-то смутно знакомое есть в его внешности, но, сколько не пытаюсь вспомнить, ничего не удается. Но неожиданно он помогает мне сам: вдруг соскакивает с места, подходит ко мне и откровенно таращится на меня. Затем трясет пальцем перед моим лицом и вопрошающе-радостно говорит:

– Ты? Блин… забыл имя… Шестнадцатая школа, помнишь?

И тут я тоже вспоминаю парня, который учился в параллельном классе. Он не был мне другом или даже товарищем – просто знакомым. Правда, однажды я его здорово выручил: отбил у кучки подростков-хулиганов. Даже разбираться не стал, что у них там случилось, – вступился, так как терпеть не мог, когда нападают толпой на одного. Не по-пацански это, так я считал, когда был молодым. Потом мы с ним случайно пересекались еще несколько раз на улицах нашего города – крепкие рукопожатия, общие фразы и каждый раз высказанное желание встретиться как-нибудь и посидеть в баре, выпить, поговорить. Не сложилось.

Видимо, все это и вспомнил однорукий. На лице его расцветает улыбка. Он крепко жмет мою правую руку своей левой, как бы извиняясь, показывает на пустой рукав другой руки, а затем машет с досадой. Слова здесь лишние. Но он все равно говорит:

– Мут оттяпал, зараза. Если бы вовремя каленым железом не прижгли, сдох бы уже. Извини, имя не напомнишь? Память с возрастом совсем ни к черту.

– Ямаха.

Однорукий удивленно смотрит на меня.

– Не, такое бы я точно не забыл. Это прозвище, да? А настоящее имя?

Машу рукой:

– Замнем.

Он понимающе кивает, садится напротив и закидывает ногу на ногу.

– Я вот тоже твое забыл… – говорю я, когда пауза затягивается.

– Тоха.

– Точно!

Представляю Данилова. Антон снова вскакивает и жмет тому руку. Затем он распоряжается, чтобы нам принесли горячего чайку и предлагает переодеться в сухое, а нашу одежду просушить. Мы охотно соглашаемся. Антон выходит в коридор, вполголоса беседует с охранниками. Я уверен, что он расспрашивает, где они нас поймали и при каких обстоятельствах. Потом возвращается в комнату с дюжим молодцем, который сваливает у наших ног ворох изрядно поношенной, но чистой одежды. Теперь можно и поговорить.

Сейчас даже выгодно, что Данилов молчит, а говорю только я. Меньше шансов сболтнуть лишнего. Пусть передо мной и старый знакомый, но я не знаю, что произошло с ним за двадцать с лишним лет. Да и я уже не раз становился свидетелем того, как предают даже близкие друзья. Что уж говорить о просто знакомых.

– Говоришь, это вы покончили с маяком? – на лице Тохи написано изумление, но я не знаю, показное оно или искреннее.

Я киваю. И ведь почти не соврал. Лишь представил все таким образом, что это была наша главная цель – покончить с Саркелом. Наверняка наблюдатели видели, как погас свет маяка, об этом говорил и встретивший нас на берегу отряд.

– Не представляешь, сколько наших эти твари пожрали! – Антон зло бьет кулаком по столу. – Вот, и моих родных… – он нервно кусает губы, глядит на меня пытливо и переводит разговор на другое: – А вы что же, в новом городе живете?

Я кошусь на Данилова, но тому все равно, он и не думает отвечать.

– Ну, можно сказать и так.

– Атоммашевцы?

– Нет, – вряд ли он способен проверить, так что можно придумывать, что угодно. С другой стороны, я не соврал: мы ведь действительно не живем на «Атоммаше».

Поверил мне Антон, или нет, но больше этой темы он не касается и даже не уточняет, где же тогда. Вместо этого спрашивает:

– Что дальше думаешь делать?

Развожу руками:

– Не знаю.

И вновь не обманываю. Хотелось бы вернуться назад, да и без своего байка я как без ног, но, сдается мне, так просто нас не отпустят.

Неожиданно в комнату вваливается наш недавний конвоир:

– Антон Валерьич, на ВКДП еще одного обнаружили.

Тоха подскакивает.

– Отправляйте группу Карася, они почти сутки отдыхали. И огнемет пусть захватят.

– Слушаюсь, – охранник исчезает так же быстро, как и появился.

Я вопросительно смотрю на Антона. Тот поясняет:

– Туристы нас беспокоят, уже сюда стали забираться.

– Кто?

– Мутанты. Раньше ошивались только на территории вокзала, а в последнее время расплодились, все дальше и дальше забираются, хорошо хоть пока поодиночке. И что самое противное, обладают чудесной способностью регенерации. Просто пуль здесь мало, приходится выжигать. Я все подбиваю высшее руководство на рейд – если не покончим с ними раз и навсегда, рискуем потерять территорию.

Через час, после того как Антону докладывают об успешно проведенной операции по уничтожению туриста, он обращается к нам:

– Скоро поедем в Администрацию, там решат, что с вами делать, – Тоха разводит руки в стороны, что означает: просто так отпустить он нас не может. – Не волнуйтесь, там примут правильное решение.

Не сомневаюсь. Только вот будет ли оно правильным для нас?..

Еще через пару часов мы вновь натягиваем свою высохшую одежду и выходим на улицу. Там уже поджидает старенький внедорожник «фольксваген» с задним кузовом, в котором установлен станковый пулемет «Корд». Грузимся на заднее сиденье, за руль садится Антон, а рядом с ним – уже знакомый нам молчаливый охранник. В кузов прыгает еще один человек, взвизгивают шины, и джип несется мимо полуразрушенных складов по измочаленной дороге, пока за окнами разгорается с новой силой еще один день.

Дорога к Администрации старого города

Мы минуем поворот на яхт-клуб – в прошлом знаковое место. Когда-то там проводились опен-эйры – концерты на открытом воздухе. Местный байкерский клуб приглашал российских звезд, молодежь гудела ночи напролет. С ностальгией вспоминаю то время, друзей и теплые летние ночи. Сворачиваем налево. На повороте я успеваю заметить наколотую на остатки дорожного знака разлагающуюся тушу какого-то монстра. Кожа его практически облезла, у него две головы, но тело поразительно напоминает человеческое.

– Предупреждение, – говорит Антон, отвечая на мой не заданный вслух вопрос. – Там запретная территория. Выродки. Мутанты. Такое кошерное место облюбовали. Мы с ними боремся, пытается выкурить их оттуда, да пока не удается.

Он рассказывает о том, что однажды, уже после того, как наступил Армагеддец, к берегу пристал речной круизный лайнер «Атаман Платов», построенный здесь же, на волгодонской верфи. Накануне дня Икс он отбыл в очередной круиз, и с тех пор ничего о нем не слышали. И вот, спустя семь лет, в гнетущем безмолвном молчании он бросил якорь у яхт-клуба.