– Кто… – слова застряли в горле, и Францу было тяжело выговорить, – кто такой этот… Мертвый Принц?

– Самое ужасное существо, которое можно встретить в стране ночи. У него нет памяти. Нет имени. Нет лица. Он никто. И одновременно все. Он повелевает законами Смерти в этой стране, и каждая его мысль, воля и малейшее желание живут в каждом листе папоротника, в каждой сухой ягодке и каждой хвоинке на вершине сосны… Новорожденный птенец чувствует волю Мертвого Принца, и дряхлый сокол, которому настало время умирать, – тоже. Настоящее имя Мертвого Принца сокрыто тьмой. Наверное, ни один из живущих в Полуночи не видел наместника. Но все знают, что он есть. Чувствуют.

Голос Мудреца звучал глухо и отстраненно. Пламя в очаге приугасло от его таинственных, пробирающих до нутра морозом слов.

– Вам лучше никогда с ним не встречаться.

Франциск громко, с перерывами, сипел. Тьма надвинулась и задышала тленом, плесенью и гнилью ему в затылок. Мрак всколыхнулся за спиной, готовый вызвать приступ.

Сейчас Франц боялся.

Очень.

– Чтобы вернуться на Ту Сторону, вы должны ступить на Стезю, отыскать печати и снять их. Но, закрепив договор с Кризалисом собственной кровью, вы либо дойдете до конца, либо… либо он высосет вашу кровь до последней капли, и вы станете частью темной завесы, разделяющей мир живых и мертвых.

Мудрец потянулся к чашке, меланхолично провел пальцем по ободку.

– А если они не ступят на Стезю? – Голос Каликса, такой серебристый и чистый, сейчас хрипел от волнения. – Принц их все равно найдет?

– Ты спрашиваешь об этом меня? Калике, ты и сам знаешь ответ. Ты можешь сейчас взять их за руки и увести куда угодно, но, покуда они в Полуночи, Мертвый Принц их везде найдет.

– Значит, – выдохнул Филипп, – у нас нет выбора.

– Выбор есть всегда, – отозвался Мудрец. – Правда, ваш выбор – между двух зол.

– А я могу отправиться с ними? – спросил Калике.

– Только провожатым. Печати тебе не сорвать, это договор Кризалиса с живыми, которые хотят вернуться на сторону Солнца. И предупреждаю: это не увеселительная прогулка. Возможно, вы в последний раз так спокойно сидите в креслах под защитой стен и пьете чай. Печати надежно охраняются, и, боюсь, испытания Мертвого Принца совсем не похожи на мое чаепитие. Помните: вы для него – враги. Его задача – не выпустить вас. Поймать. Но если вы заключите договор с Кризалисом, те, кто охраняют печати, не смогут помешать вам открыть их. Так что все зависит от вашей смекалки. Внутренней силы. – Хозяин Гнезда указал на сердце: – А вообще на девяносто девять процентов дело в удаче.

– Значит, если мы пойдем по Стезе, – выдавил Филипп, – мы можем умереть? А если не пойдем, нас убьет Принц?

– Боюсь, так оно и есть. – Мудрец кивнул. – Вам нужно выбрать, как я уже сказал, меньшее из зол: умереть медленно или умереть быстро. Так что…

Чудак потянулся к чашке и отпил чаю с таким видом, будто предложил выбор между кусочком лакрицы и засахаренным орешком.

Все молчали. Лишь огонь потрескивал в камине да мимикры, рассевшиеся по спинкам кресел, тревожно трепетали крылышками.

Франциск посмотрел на Филиппа, но тот, хоть почувствовал взгляд, не повернулся. Младший брат глядел на огонь. На его лице читалась суровая решимость, и от этого по коже Франциска побежали мурашки.

– Допили? – Мудрец, подавшись вперед и надев брякающую шляпу, указал на чашки. – Дайте-ка сюда. Да не перепутайте.

Он аккуратно принял блюдечко из рук Франциска, повернул его чашку по часовой стрелке и заглянул внутрь. Потом устремил на Франца разноцветные глаза, подернутые печалью и задумчивостью.

– Вот как? Ты вернешь себе то, что принадлежит тебе по праву, еще до того, как истает луна.

«Фух. – Франц выдохнул панику, сгустившуюся было внутри. – Кажется, не все так страшно…»

А вот чаинки Филиппа Мудрец осматривал с особой сосредоточенностью. Так долго, что Франца вновь стало потряхивать.

– Тебе же суждено лишиться того, что вернет себе твой брат.

Филипп застыл в замешательстве, у Франца внутри свернулась змейка неприятного, вяжущего чувства, но Мудрец не стал ничего пояснять. Не улыбнулся, не нахмурился, лишь потянулся к своей чашке, будто ничего особенного и не сказал.

– А… – Калике, напоминая о себе, кашлянул. – А что обо мне скажете?

– Ох, прости, дорогой Калике! – Мудрец спохватился и выхватил у монстра блюдце с чашкой. – Так-так-так. Ого, ну ничего себе! Неужели? Даже представить себе не могу!

Мудрец покачал головой и вернул чашку обладателю.

– Что… что там?

– Ты получишь на день рождения шарф!

Калике поморгал белесыми глазами.

– Что?

– Шарф.

– Откуда вы знаете?

Чудак усмехнулся.

– Так я сам тебе его свяжу. Где там у меня была пряжа? Эй, слышите? – Он махнул стайке мимикров. – Отыщите мою старую пряжу, я собираюсь связать для Каликса на день рождения отличнейший шарф.

Мимикры что-то запищали, но Мудрец помотал головой:

– Никакого золота, вы что? Конечно, серебряную, под цвет шерсти и глаз!

– А что в вашей чашке? – рискнул спросить Франциск.

– В моей? Ничего.

Какое-то мгновение Франц думал, что Мудрец просто не хочет открывать секреты, но тот печально улыбнулся и склонил голову, водя пальцем по ободку.

– Ни-че-го, уже много-много лет. Вся беда в том, мой мальчик, что я знаю любую Истину на свете. Кроме той, что касается самого меня. Хотя порой… порой я думаю, что это не беда, а благо. Знать слишком много – плохо, мой маленький друг. Да, кстати! – Он вскинул голову. – Как вы себя чувствуете после моего чая?

Франциск прислушался к ощущениям и вдруг понял, что снова бодр. Может, душу его и переполняли тревога и страх, но тело больше не ломило и тяжесть в ногах пропала.

– Да-да, – понимающе кивнул Мудрец. – Чайные розы растут лишь в Золотом Замке, очень далеко отсюда. Просто так их не добыть. Но у меня есть отличный друг, который всегда снабдит такого ценителя чая, как я, лепестками волшебных роз! А теперь, хоть вы и взбодрились немного, советую вам вздремнуть. Я пока что покопаюсь в свитках, поищу более подробную информацию насчет Стези. Как только закончу, разбужу вас, и тогда придется пуститься в путь. Надолго здесь задерживаться нельзя: думаю, скоро Принц узнает, что вы пошли от Мельницы по северной тропе, и лучше вам убраться самим, покуда сюда не заявился кто-либо из кошмарных слуг правителя Полуночи…