— Мне не нужно знать о тебе все, чтобы прикончить! — выкрикнул он и внезапно направил острие проводника куда-то вверх, — стал читать длинное пятиступенчатое заклинание. Заклинание из разряда демоники.

Его проводник полыхнул синим огнем, красная капля магии метнулась вверх. И метила она в Хлодвига Пушкина. Я знал, что демоника не причиняет физического вреда. А значит, легко пройдет через антимагический щит. Чтобы отбить, ее нужны специальные чары. И тогда, я среагировал мгновенно, указал на магический сгусток острием.

— Твоя магия — моя! — выкрикнул я формулу черного ореола.

Я видел, как Земской изменился в лице, ведь его заклинание, схваченное моим, изменило направление. Словно залп фейерверка, оно закрутилось в воздухе, сделало петлю и угодило в острие моего кинжала. Коснувшись души, оно запечатлелось в черном ореоле, а потом метнулось обратно.

Красная капля магии высвободилась, со свистом ударила с Земского. Его лицо исказил ужас. Глаза удивленно округлились. Он вскинул руки, когда капля выбила из тела мага белый сгусток.

Я нахмурился и понял, в чем была суть заклинания — контроль души. И Земской только что ее лишился. Красная капля вобрала в себя белый сгусток. Став золотой, она взметнулась на несколько метров, а потом рванулась к земле, хлопнула прямо об арену.

Земской грохнулся навзничь, безвольно раскинул руки.

Там же, куда ударилась капля, песок начал “кипеть”. Он собрался в небольшой шарик. Песчинки, сначала понемногу, а потом целым всевозрастающим потоком, потянулись к шару. Тот принялся расти и обретать форму.

Из-под ног убывало. Тело Земского, подхваченное потоком тоже понесло к эпицентру. С жутким хрустом труп исчез в деформированном шаре. Поток усилился так, что сбило с ног и меня. Я грохнулся на черное матерчатое покрытие, лежавшее под песком.

В середине арены застыл большой желто-бурый шар.

— Что это?!

— Остановите бой!

— Снимайте защиту, уходим! — орал один из магов, державших щит.

— Нет! Крикнул я, — поднимаясь на ноги, — держите дальше! Иначе он вырвется! Тогда будут жертвы!

— Кто вырвется?! — вмешался Хлодвиг.

— Демон!

Шар стал меняться. Он отрастил огромные ноги-столбы. Вытянул торс и руки. Большая трубчатая голова потянулась к потолку, едва ли не дотронувшись щита, изогнулась буквой Г и открыла круглый зев с миллионами мелких стеклянных зубов.

Тварь размахнулась и ударила лапой по куполу, защищающему арену. Весь щит пошел дрожью. На трибунах началась паника. Дворяне спешили убраться прочь. Простой люд толпой устремился на выход. Я видел, как некоторые аристократы магией разбрасывали безродных, пробивая себе дорогу на улицу.

Тварь же обратила внимание на меня, и гулко топнув, нагнулась. Замахнулась, норовя ударить рукой, словно молотом. Я не стоял на месте. Выкрикнул заклинание Звездного Пути и помчался вперед, с хлопком пробил тело песчаного демона. Пройдя по дуге, оказался у него за спиной.

Приняв человеческий вид, проскользил по черному покрытию. Взглянул на чудовище.

Медленное, оно развернулось. В его животе раскрылась остекленевшая дыра, которая не зарастала. Понял! Нужна высокая температура! Однако простого магического огня будет недостаточно.

— Игнат! — крик за спиной вырвал меня из раздумий.

— Идем! Эта тварь нам не по зубам! — это была Венера.

— Игнат Сергеевич! — хрипло заорал Хлебов, — демон вас прикончит!

Девушка и Борис стояли у нижнего выхода с арены, с ужасом смотрели на чудовище. Венера взглянула на меня, протянула руку.

— Венера! — строго посмотрел я на нее, — огненное заклинание на меня! Быстро!

Она изменилась в лице.

— Эту тварь можно убить! Делай, что сказал! Как тогда, во время нашей дуэли! Видишь! — я указал на остекленевшую рану существа, — но простого огня недостаточно!

Демон глухо затопал, стал приближаться быстрее.

Венера нахмурилась, а потом извлекла свой проводник и выкрикнула заклинание. Поток пламени сорвался с острия ее клинка. Борис аж прижался к стенке, видя, как огонь толстой сплошной трубой протянулся от Венеры, ко мне. Я же ловко поймал его привычным Мешком Мести.

Пламя словно бы влилось в синий сферический карман, и я приказал мешку захлопнуться. Он сжался, сдавил магический огонь, и тот аж побелел, превратился в плазму.

— Всем назад! — крикнул я и обратил клинок с миниатюрным солнцем на острие, прямо к песочному демону.

Тварь нагнулась, потянулась ко мне толстой рукой. В этот момент я отпустил магию.

Поток, словно под давлением, высвободился из мешка, ударил в чудовище. Его рука тут же раскалилась, превратилась в жидкое стекло.

Демон, казалось, и не заметил потери. Луч пошел по его телу: сначала по плечу, торсу, потом голове. Все это равномерно плавилось под влиянием температуры.

Демон превратился в кучу жидкого стекла. Растекся по арене, поднял к куполу щита черный столб дыма.

Маги-додумались убрать заклинание и принялись разбегаться. Помещение стало быстро заполняться дымом.

— Уходим! — Послышался крик Венеры за спиной.

Потом, внезапно зашипело. Черный дым сменился паром. Спустя секунду я увидел, как Хлодвик поливает раскаленную кучу стекла водой при помощи магии.

— Теперь да! — ответил я девушке, — теперь все кончено!

Официально, той ночью случился пожар. Насколько я знал, по словам Бориса, власти, не без участия влиятельных людей города, списали все именно на несчастный случай.

Фон Сатавров был признан погибшим в огне, а фамилия Земской в материалах вообще не фигурировала.

Было ясно, что никому, в том числе и правоохранителям, не нужно было серьезное расследование вокруг дуэльного бизнеса. Так что дело шло вяло, и по всем признакам его просто замнут.

— Ты слышал? Проговорила Вика утром субботы, — ночью за городом горела птицефабрика, но, кажется, ничего серьезного.

— Угу, — кивнул я, прожевывая яичницу.

Солнечный свет мягко падал внутрь кухни. Я сидел за маленьким обеденным столом, а Вика, уже собравшись на работу, складывала обед себе в контейнер.

Как я и предупреждал, ее поездка в больницу не принесла результатов. Пообщавшись немного с главврачом, Вика потопталась на месте и вернулась. Только недовольно бухтела, словно ей было не тридцать лет, а все восемьдесят.

— Игнат?

— Ммм?

— Можно попросить тебя больше не тренировать Стасика. Я напугалась, когда он вернулся в таком виде. А вчера мне звонила его учительница. Спрашивала, все ли в порядке.

— И что ты ответила? — улыбнулся я.

— Ну, — девушка замялась, растерянно спрятала за ухо выбившуюся пепельную прядь, — сказала, что он упал.

— И она поверила?

— Кажется, да.

— Хорошо, — сдержанно рассмеялся я, — пойми, Вика,