– Я больше не могу, – проговорил Дункан сквозь стиснутые зубы. – Я предупреждал про спорт. И не преувеличивал.

– Отпускай, – велел Лиам.

– Что?! – закричал на него Фредерик. – Как это – «отпускай»? Вы с ума сошли!

– Фредерик, посмотри вниз, – посоветовал Лиам.

Фредерик покосился под ноги. От земли его отделяло дюймов шесть.

– Ой.

Дункан разжал пальцы, и все четверо повалились на размякшую от дождя полянку. Получилась куча-мала. Дункан оказался цел и невредим, если не считать саднящих пальцев. Он выбрался из груды принцев, страшно довольный собой, и сказал:

– А все моя счастливая звезда!

– Ты, Доктор Греза, не хочу больше слышать слова на «С» и «З»! – предупредил Густав. Потом вытащил Фредерика из липкой густой глины. – Ты как? – спросил он.

– Жить буду, – отозвался Фредерик. – Спасибо, что спрашиваете.

– Я просто боялся, что придется тащить тебя на своем горбу, – пояснил Густав.

– Побыстрее, надо уносить ноги, пока у кого-нибудь не хватило ума посмотреть вниз и увидеть, что мы не погибли, – сказал Лиам.

– Куда эти злодеи дели наших лошадей? – пробурчал, озираясь, Густав.

– Некогда. Побежали, а то нас поймают, – сказал Лиам. – И вообще в цепях верхом не поездишь.

Они помчались вниз по склону со всех ног – лишь бы очутиться подальше от замка Разбойничьего Короля.

– Густав, вы только не обижайтесь, но ведь из-за вас нам уже случалось заблудиться, – сказал Фредерик. – Вы представляете себе, куда мы идем?

– Представь себе, знаю, Капитан Эполет! На гору Упырье Крыло!

– Могу я уточнить, что мы там забыли? – процедил Лиам.

– Там шастает наш приятель великан. Я видел.

– Мыккккуда?..

– А? – прокряхтел Густав. Они с Лиамом продирались через чащобу, более или менее волоча Фредерика за собой. Дункан – без оков – плелся сам, отстав на несколько ярдов.

– Нннамдалеко? Мыккк… – Фредерик, совершенно запыхавшийся, не оставлял стараний. Голос у него был словно у кота-астматика, застрявшего в аккордеоне.

– Густав, подожди минуту, – велел Лиам, когда они заспотыкались и остановились. – От замка Раубера мы уже далеко. Думается, передышка будет кстати нашим спутникам.

– А я ничего, нормально, – бодро сообщил Дункан, нагоняя остальных. – Трудновато, конечно, идти по грязи в тряпичных туфлях, зато она приятно чавкает при каждом шаге. Напоминает мне прогулки по болотам с Белоснежечкой. Казалось бы, торчать подолгу на болотах никому не захочется, да и запах, признаться, не привлекает, но стоит начать исследовать мох…

– Ты, юный натуралист, молчал бы, – посоветовал Густав. – Тут наш Чудо-Сипун хочет что-то сказать.

Фредерик рухнул лицом вниз в груду сухих листьев. Он поднял голову, выплюнул сосновую шишку и прохрипел:

– Что теперь?

– Первым делом надо расковать цепи, – рассудил Лиам.

– Это раз плюнуть, – похвастался Густав, схватил булыжник и с размаху стукнул по цепи между собой и Лиамом. Однако стальные звенья устояли, а цепь сильно дернулась, и Густав с Лиамом с размаху налетели друг на дружку.

Фредерик замотал головой.

– Ладно вам. Даже я знаю, что это делается по-другому, – произнес он. – Надо положить цепь на камень, а другим ударить. Именно так обошелся сэр Бертрам с часовой цепочкой в «Тайне зловещей табакерки». Дункан, помогите найти еще один камень.

Фредерик встал на четвереньки, повернулся и раздвинул ближайшие кусты. Камней там не было – зато из-за кустов на принцев вытаращились шесть глаз.

– Чудище! – взвизгнул Фредерик, вскочил на ноги – откуда только прыть взялась – и бросился наутек. Лиам с Густавом волей-неволей побежали следом. Выбора у них не было – пришлось нестись по болотистому подлеску втроем.

– Куда мы бежим? – проорал Густав, перепрыгивая поваленное дерево. – Пошли обратно, дадим ему бой!

– Где Дункан? – крикнул Лиам, уворачиваясь от низких ветвей. – Он отстал!

Но страх – отличное топливо для любого двигателя, а у Фредерика был полный бак. Принц даже товарищей не слышал.

Наконец трио налетело на две стоящие рядышком сосны, и Густав с Лиамом, схватившись за стволы, сумели наконец затормозить. Цепь дернулась, Фредерик от неожиданности плюхнулся навзничь в грязь.

– Чудище ушло? Где Дункан? – завопил он. Тут он увидел, как глядят на него спутники, и сообразил, что бросил друга в лесу. – Ох, как стыдно!..

Он поднялся на ноги, и все бросились обратно искать Дункана. Но когда они добрались до того места, где Фредерик потерял голову от ужаса, сильварийский принц как сквозь землю провалился.

– Ну все, чудище его сожрало, – определил Густав.

– А что это была за тварь? – спросил Лиам.

– Понятия не имею, – ответил Фредерик. – Я видел только глаза. Шесть штук.

Лиам обрушился на Фредерика:

– Да как ты мог бросить Дункана? Я понимаю, ты в нашем деле новичок, но какая бы опасность тебе ни грозила, союзников не предают!

– Я знаю, знаю! – простонал Фредерик. – Вы не представляете себе, как мне стыдно!

– Эй, герой, придержи удила, – вмешался Густав. – Ясно, что он раскаивается.

– Да, прошу тебя, не ругай Фредерика, – сказал Дункан, выскочив из-за деревьев в сопровождении трех гномов, которые строили принцам жуткие гримасы. – Эти малыши бывают очень страшные.

Фредерик снова рухнул в грязь.

– Дункан, да ты цел! – воскликнул Лиам.

– Извините, если напугал вас, – отозвался Дункан. – Когда вы убежали, я пустился было следом, но когда обернулся и увидел, что из-за кустов выходят эти гномы, мне пришлось пойти поздороваться. Дорогие принцы, разрешите вам представить моих друзей – Флик, Фрек и Франк.

– А мы знакомы, – буркнул Франк, самый высокий гном. Естественно, когда речь идет о гномах, «высокий» – понятие относительное. Гном все равно был едва по пояс Дункану. – И вообще мы не то чтобы друзья этого вашего принца Дункана. Мы друзья его жены.

Лиам с любопытством разглядывал троих бородатых гномов – у каждого за спиной был объемистый мешок, а на голове забавная шапочка с ушками.

– Вы те самые гномы, которые так нелюбезно обошлись со мной в Сильварии, – заметил он.

– «Гномы» пишутся с большой буквы, – на всякий случай напомнил Франк.

– Точно-точно, – кивнул Густав. – Мы с Дурьей Башкой тоже с вами повстречались.

– Какой стыд, какой позор… – бормотал между тем Фредерик, ни к кому не обращаясь: до него дошло, что никакого чудища в кустах не было. – Шесть глаз – три гнома…