– Ага! С какой стати ей помирать ни с того ни с сего? Убили ее, к бабке не ходи!

– Ладно, пойдем работать, – вздохнула Лера.

Работать Ире не хотелось, и она молча пошла вслед за Лерой в ее кабинет, где уселась в кресло и задумалась. В комнате повисла тишина, которую неожиданно нарушил громкий звонок внутреннего телефона. Девушки вздрогнули, звонок им обеим показался почему-то зловещим. Ира даже перекрестилась.

Генеральный просил Леру зайти к нему, и она отправилась на четвертый этаж, проводив по пути подругу.

Директор Лере нравился. Улыбался мужчина редко, но всегда был безукоризненно вежлив, всех сотрудников помнил по именам и производил впечатление очень надежного человека. Лера сначала его побаивалась, но скоро перестала, и сейчас никакого трепета перед директором не испытывала.

– Что у вас за конфликт с технологами? – хмуро спросил генеральный, поздоровавшись и дождавшись, когда подчиненная усядется.

– Конфликт? – удивилась Лера, никак не ожидавшая, что Галина Николаевна бросится на нее жаловаться. – Я бы так не сказала. Просто они технологию на трехстах страницах описали, но алгоритмов четких нет, одни разрозненные формулы. Входные и выходные данные не перечислены.

Лера понимала, что технологи просто надергали в отчет текстов из выпущенных ранее работ, не удосужившись даже создать видимость новой работы, но прямо говорить о своем мнении не собиралась. Это означало бы совсем испортить отношения с малоприятной Галиной. Да и доносить начальству… неудобно.

Генеральный вздохнул. Он все прекрасно понимал и знал, что технологи не слишком компетентны.

– Что намерены предпринять?

– Пытаюсь составить таблицы.

– Хорошо, – глядя куда-то поверх ее головы, заключил директор, и Лере показалось, что думает он о чем-то совсем другом. – Составьте таблицы, отправьте Галине Николаевне по электронной почте, а копию мне.

Начальник уткнулся в бумаги, и Лера тихо вышла в приемную.

– Лер, – окликнула ее Лариса, оторвавшись от компьютера, – я вспомнила. Про «Сигма-системы» Константин Олегович Тишинский говорил. Ты его знаешь?

Лера кивнула. Конечно, она знает Милиного мужа.

* * *

Казанцева разбудил телефонный звонок. Оказалось, что уже почти двенадцать, и Александр удивился, а заодно даже обиделся, что утром Лера, уходя на работу, с ним не попрощалась.

– Сань, я узнавал, у наших диспетчеров вакансия есть, – обрадовал бывший однокурсник Влад Семенов. – Могу договориться, чтобы с тобой побеседовали. Хочешь?

Семенов уже давно служил в Сетевой компании, и Казанцев как-то признался ему, что хотел бы сменить место работы. И еще добавил тогда, что больше всего хотел бы трудиться именно в этой компании, но только непременно диспетчером. Правда, в тот момент вопрос так остро еще не стоял. Сейчас Казанцев о своем разговоре с однокурсником вспомнил и сразу же ответил:

– Конечно, Влад, спасибо тебе. Я могу либо сегодня, либо послезавтра. Завтра днем я на смене.

Потом Александр ждал, пока Семенов договорится о времени визита, курил на кухне и смотрел в окно. Вообще-то Лера дымить в квартире не разрешала, но она придет нескоро, и он рискнул, покурил.

Наконец Влад снова позвонил и сообщил, что собеседование назначили на сегодня. Саша доехал до нужной станции метро и долго искал спрятавшееся за огромным пустырем трехэтажное здание. Войдя в него, шел по длинному коридору между диковинных растений в кадках и испытывал неожиданное волнение. Потом долго беседовал с бородатым начальником диспетчерской службы, заметно робея и злясь на себя за эту робость, и вышел из трехэтажного здания совершенно обалдевшим. Однако ему показалось, что впечатление он на будущего возможного руководителя произвел хорошее.

Когда вернулся домой, оказалось, что Лера уже пришла, и Саша обрадовался. Привычно обнял ее и долго не хотел отпускать. А когда та спросила, где он был так долго, соврал:

– Да так… В книжный магазин ездил.

Казанцев даже ей не стал говорить, что мечта, кажется, начала сбываться. Боялся сглазить.

Вот подпишут его заявление о приеме на работу, тогда и скажет.

* * *

В половине второго из производственного здания вышел Слава и быстро направился к метро. На совещание спешит, вспомнила Светлана. Виктор Федорович еще на прошлой неделе планировал во вторник обсудить возможность ввода новой линии. По-хорошему, и ей тоже следовало быть там, на совещании, а не сидеть в машине, как последней дуре. Света повздыхала, пытаясь устроиться поудобнее, включила музыку, потом выключила и опять уставилась на входную дверь.

Настя появилась одной из первых, когда до конца рабочего дня оставалось чуть меньше часа. Шла не торопясь, по сторонам не смотрела. Светлана провожала ее глазами, чувствуя себя полной идиоткой, и жалела о потерянном времени. И вдруг, повинуясь внезапному порыву, сама не зная зачем, выскочила из машины, чуть не забыв включить сигнализацию, и понеслась к метро по противоположной стороне улицы.

Горовец она опередила. На станции опять села в другой вагон, а потом чуть не бегом поднялась наверх. По знакомой со вчерашнего дня дороге помчалась к Настиному подъезду, вошла в него вместе с какой-то маленькой девочкой, снова пешком дошагала до самого чердака и только тогда почувствовала облегчение. Неужели она всерьез предполагала, что Анастасию в подъезде ждет киллер? Наверное, окончательно спятила.

На всякий случай Света постояла у небольшого окна под самым чердаком, с трудом отдышавшись и подумав, что ведет слишком сидячий образ жизни, а это нехорошо. На ее глазах Настя Горовец вошла в подъезд. Наконец хлопнула дверь ее квартиры несколькими этажами ниже, и только тогда Светлана медленно побрела вниз по лестнице.

Нужно было забрать машину, но снова тащиться на «Рижскую» не было никаких сил, и она поехала домой на метро.

* * *

Виктор Федорович впервые после смерти жены почти не слушал, о чем ему докладывают собравшиеся на совещания люди. Очнулся, лишь когда в кабинете повисло удивленное молчание.

– Извините, отвлекся, – буркнул Кузьменко, ощущая неловкость. – Я что-то устал, голова болит. Давайте перенесем разговор на… Лучше всего встретимся после праздников.

Он посмотрел на стоявший на столе календарь, попытался что-то прикинуть, но только махнул рукой.

– Потом решу, когда именно. Извините.

Сотрудники потянулись к двери. Слава задержался, делая вид, что разглядывает что-то на стене. Закрыл за последним выходящим дверь и зло – от того, что сильно встревожился, – спросил:

– Что с тобой, пап? Может, давление измерить?

– Отстань, сын, – попросил Виктор Федорович. – Какое еще давление? Голова разболелась, и больше ничего.

Вячеслав не уходил, и отец пообещал:

– Анальгин сейчас приму и домой поеду.