Мужчина уносил меня прочь от опасного места и… оглаживал мою грудь, распаляя желание, не давая прийти в себя окончательно. Коварный сад закончился, но словно пытался дотянуться незримыми щупальцами. Наконец Джар поставил меня на землю, но не выпустил из объятий, продолжая прижимать к себе спиной. Склонившись надо мной и тяжело дыша, ласкал мою грудь поверх футболки.

Я не видела его глаз, только сжатые от напряжения челюсти. А пятой точкой ощущала возбужденный та-ран. Запах пленившего меня ранта усилился, к нему добавилась тягучая пряность, которая обволакивала посильнее плотоядного растения. Джар терся о мои волосы виском, зарывался носом, жадно вдыхая и, кажется, не мог надышаться мной. Я тоже прижималась к нему, вторя его движениям, его ладоням, жадно ласкавшим мою грудь, и опять сходила с ума. Еще чуть-чуть – и мы перейдем грань…

Вдруг я услышала его хриплый приказ:

– Попроси!

– О чем?.. – каркнула я, вынырнув из собственных ощущений.

– Когда… если хочешь меня, только попроси… Без твоей просьбы я не имею права взять тебя сам… в первый раз.

Воздух, горячий, но чистый, без дурмана розовой дряни, помог проясниться моему разуму. Поэтому не менее напряженно прохрипела, буквально силой отрывая себя от желанного мужчины:

– Обязательно, но не сейчас.

Мы стояли друг напротив друга, как бойцы на ринге, тяжело дышали от возбуждения и не отводили лихорадочно блестевших глаз. Наконец адреналин схлынул, накатила усталость и легкая апатия. Я, словно шарик, сдулась, ссутулилась; поправив сбившуюся футболку, обняла себя руками и виновато прошептала:

– Прости за ту безобразную выходку… драку.

Джар, наоборот, словно новую силу обрел, выпрямился, резко шагнул ко мне, поднял руку, отчего я внутренне дрогнула. У нас за такое – возбуди, а потом обломи, неважно, под влиянием чего, – можно схлопотать. Слышала от приятельниц про подобные случаи. А рант удивил: его рука на долгий миг зависла надо мной, а потом медленно легла на мой затылок, затем он мягко привлек меня к груди и осторожно погладил по волосам. Я доверчиво уткнулась в нее и слушала его приглушенные, хриплые утешения:

– Все хорошо. Это не твоя вина…

Мы так и стояли какое-то время, унимая дыхание, приходя в себя, а потом он чуть рассеянно, задумчиво высказался:

– Мы думали, что люди менее чувствительны к запахам, чем ранты, а ты так остро на мертвого сонника отреагировала…

– Разве ты не чувствовал сводящего с ума аромата? – не поверила ему. – Я даже думать ни о чем не могла.

Он усмехнулся:

– Особенно остро мы чувствуем запах женщины. О том, насколько наше обоняние отличается от вашего, пока сложно сказать. А с лешками мы схожи. С дронами тоже, правда, те с трудом переносят запах меди, поэтому наша кровь для них – словно нечистоты.

– Теперь понятно, почему они вас вонючками называли, – хихикнула я.

– Думаю, вас за спиной тоже, – ухмыльнулся Джар. – Пойдем дальше или вернемся в лагерь?

– Ой, ты где-то уронил плетеное блюдо, – расстроилась я, обнаружив пропажу.

– Главное – фрукты найти, а в чем нести – разберемся, – беспечно отмахнулся Джар.

– Согласна, – кивнула я. – Идем дальше?

И смущенно опустила глаза, вспомнив, что, пока была под влиянием растения-убийцы и плохо соображала, меня лапали. Сам Джар, по его словам, «сходил с ума» исключительно от моего запаха.

Значит, я ему все же очень нравлюсь? Остальные ранты всячески проявляют интерес ко мне, а Джар только заботится. Молча! Буду надеяться, именно так проявляет чувства. В конце концов, мы друг друга всего сутки знаем. Конечно, он осторожничает. Присматривается к свалившейся на голову инопланетянке. Это же у меня «горит» необходимость в янте, а у него всего-то двадцать три нулевки. Плевое дело, когда вся жизнь впереди…

– У меня на Ранте большой дом в зеленом квадрате, – отвлек меня от извечных женских дум занимавший эти думы мужчина.

Я вскинула на него растерянный взгляд: к чему это он про дом заговорил?

– Ты живешь там с родителями? – решила поговорить, раз приказ о молчании отменился.

– Нет, один.

– Наверное, так удобнее, – согласилась я тихо, а потом грустно добавила: – А я жила с родителями.

Мы прошли еще немного, спускаясь вниз с холма, когда Джар продолжил рассказывать о себе:

– Моя военная подготовка не узконаправленная. Я владею сразу несколькими специализациями и без проблем могу сменить сферу деятельности.

Я удивленно посмотрела на шагающего рядом Джара. Строгий, серьезный профиль. Это он поддерживает легкий разговор? Или… или свои достоинства в качестве будущего мужа описывает? Неужели сватается? Я едва не запрыгала от радости!

Джар поймал мой сияющий взгляд, но тут, как назло, сканер пискнул. Интерактивный экран раскрылся над его рукой всего на секунду, дернулся, словно получил под дых, – и погас. А мой замечательный рант едва слышно помянул «шака».

– Полярная доконала? – посочувствовала я.

Он кивнул и после того, как тщательно обыскал взглядом местность, с досадой сказал:

– Наберем фруктов и отведу тебя в лагерь, нечего здесь прогуливаться.

Тревога передалась и мне, хотя рядом с Джаром ничего не страшно. Минут через пять мы подошли к зарослям густого колючего кустарника, облепленного крупными знакомыми плодами. Он снял футболку и, сделав из нее мешок, наполнил дарукой до отказа.

На обратном пути нам пришлось забирать правее, чтобы обойти розовый сад-убийцу, занимавший большую территорию. Вот так мы и вышли к высоченным раскидистым деревьям, похожим на секвойю и, казалось, подпиравшим небо. С гладкими стволами метров сто, не меньше, разлапистыми ветвями и торчащими из дерна мощными корнями.

В какой-то момент, пока я глядела под ноги, опасаясь поскользнуться на корнях, не заметила, что Джар резко затормозил, и уперлась ему в спину лбом. Шепнув извинения, отступила на пару шагов в сторону и удивленно уставилась на спутника, поскольку на меня он внимания не обратил – сосредоточенно слушал лес, принюхиваясь, как собака, напряженный, как тетива.

Только подумала, что не мешало бы и самой осмотреться, – прямо перед нами будто огромная фиолетовая капля упала. А в следующую секунду обернулась кошмарным зубастым созданием! Все произошло настолько неожиданно и стремительно, что среагировать мы не успели. Едва дыша, не отводя глаз, я смотрела на крупного зверя с красивым блестящим фиолетовым мехом, под которым дрожали от напряжения сильные мышцы.

Хищник, никаких в том сомнений, с поджарым продолговатым телом явно был не прочь перекусить разумными пришельцами. Мощные когтистые лапы, готовые рвать и терзать плоть, узкая морда с маленькими лысыми ушами, прижатыми к макушке, огромная клыкастая пасть и узкие щелочки злобно сверкающих глаз – жуткая смесь ягуара с игуаной, да и только.