— Неплохо вышло, кажется. Даже похоже на то, что мне показывали на картинках.

Дизайнер, действительно, постарался: всего за каких-то полтора месяца умудрился из бетонной коробки сделать что-то очень модное и современное. Совсем не обжитое и пахнущее, как мебельный магазин. Нет, не клеем и краской, конечно. Похоже, что были расставлены какие-то освежители или ароматизаторы, запах приятный. Но совсем не похожий на то, как пахнет в жилье.

— А ты сюда ни разу не заглядывал, что ли?

— А зачем? Меня устроил проект. А последний платеж дизайн-студия все равно получит лишь в случае моего полного одобрения. Не в их интересах халтурить.

Я скинула туфли, от которых безумно устала за этот день, побрела в сторону ванной. Хотелось умыться и побыстрее лечь. Но как об этом сказать Игорю, который имел полное право здесь находиться, никак не могла придумать. Вроде бы, парень понятливый, но кто знает, что у него там на уме?

— У тебя здесь есть продукты какие-нибудь? — он огорошил вопросом, которого уж никак не ожидала услышать.

— Есть. На первое время должно хватить. А ты голоден? — Странно. После такого-то банкета…

— Кофе сварю. Пока ты переодеваешься. Если хочешь, можешь даже в душ сходить, я не спешу.

— Э… На ночь глядя — и кофе? Спать потом сможешь? И я могу принять душ позже, мне завтра не нужно никуда, поэтому не спешу…

— А камуфляж и боевая раскраска не надоели? — Он усмехнулся, окидывая мое лицо и платье. — Иди уже, кофе мне точно не помешает. Еще поработать хочу, целый день из жизни выпал…

— Мне казалось, что макияж сделали очень скромный и ненавязчивый… Что, реально похож на раскраску? — Отчего-то, меня расстроил этот комментарий. Вроде бы, и неважно было, что думает Игорь, а все-таки…

— Нормальный макияж, не парься. Просто вижу, что тебе это все надоело. А беременным женщинам вредно себя насиловать. Иди в душ, Настя. Обо мне не беспокойся.

Я совсем не ожидала, что придется заниматься интимными вещами, когда в квартире находится Залесский. Мы же так не договаривались. Но спорить уже просто не осталось сил.

Неожиданно оказалось, что без помощи Игоря мне никак не обойтись. Кто бы мог подумать, что шнуровка на платье будет так жестко зафиксирована, и я просто не смогу развязать ленты своими руками? Я просто не смогла до них дотянуться…

Пришлось несколько раз вдохнуть и выдохнуть, прежде чем приняла этот провал, собралась с духом и снова побрела к Игорю. Тот уже вовсю жал кнопки на кофемашине. Чертыхался, чем очень меня удивил.

— Что-то случилось?

— Да черт ногу сломит с этой моделью! Не думал, что после сложнейших программ в бизнесе, я смогу застрять на вот этой дорогой бытовой игрушке!

— Давай, я сварю тебе кофе в турке? Или кастрюльке, в конце концов? Кастрюли здесь точно найдутся…

— Да разберусь как-нибудь. Это уже дело принципа. — Он поднял голову от агрегата, с которым воевал. — А у тебя что приключилось?

— Платье. — Не хватало сил, чтобы выговорить вслух просьбу.

— А что с ним?

— Не снимается. — Вот как объяснить это постороннему человеку? Меня же, кроме Глеба и, давным-давно, бабушки, никто не раздевал…

— А. Ну, вот, наконец-то. А я уж думал, ты знаешь какой-то специальный способ, чтобы из него выползти…

— Ты что, с самого начала знал, что мне потребуется твоя помощь?! — не было предела ошеломлению.

— Ну, а за каким фигом я сюда приперся, по-твоему? Почитать тебе сказку перед сном? Или предъявить права на первую брачную ночь?

— Не знаю. Ничего такого я не думала. И мысли твои не читаю, к сожалению.

— Зря. Я на эти ленточки на твоей спине весь день смотрел. Притягивают взгляд, знаешь ли…

Я сглотнула нервно. Это что, такая попытка флирта? Или флирт в чистом виде?

— Да не пугайся ты так! Нормальная мужская реакция: чем сложнее конструкция, тем интереснее будет с ней разбираться…

— Как с кофемашиной?

— Типа того. Ладно. Тебе прямо здесь его развязывать? Потом до комнаты доберешься?

— Не знаю. Я уже ничего не знаю, Игорь.

— Понятно. Пойдем. Где там у тебя спальня и вещи? Обещаю, что подглядывать не буду.

Не знаю, куда он смотрел и как. Через какое-то время стало понятно, что смотреть на мое тело под платьем Игорю просто некогда: он слишком долго чертыхался и пыхтел, пытаясь победить узел. Злобно плюнул, приказал ждать и ушел. Вернулся с кухонными ножницами.

— Что ты хочешь делать?

— Резать буду. Если ты не планируешь спать в этом бронечехле. Или тебе жалко его портить?

— Да сделай ты уже хоть что-нибудь, наконец! Хоть все его в клочья кромсай, только дай выдохнуть!

Видимо, в клочья резать эту красоту Игорю стало жалко. Он еще долго что-то там ковырял за моей спиной, пока узел не поддался, и туго затянутый корсет не начал расползаться по сторонам.

— Ты знаешь, Настя, я очень рад, что мы женаты фиктивно.

— Только сейчас осознал?

— Да. Если бы я хотел с тобой что-то делать после свадьбы, то вся хотелка после таких раздеваний давно бы сдулать…

— Если бы у тебя была настоящая хотелка, ты бы давно уже эти шнурки порезал. Они легко меняются, платье от этого не пострадает.

Я не видела его лица: боялась повернуться и нечаянно выпустить из рук корсет. И так уже ощущала себя практически голой. Слышала только голос.

— Знаешь, не самое время вести с тобой светские беседы. Можно ведь и до хотелки договориться, до настоящей…

— Что?! — Не выдержала. Повернулась. Получилось сделать это, не потеряв стыда и одежды.

— Ну, а что ты думаешь? Если брак фиктивный, это как-то влияет на мой организм? Стоит передо мной девушка. Явно без бюстгальтера под платьем. Сразу становится интересно, а что там с остальным бельем?

Наглая ухмылка на его лице очень взбодрила. Я забыла и про усталость, и про дурное настроение. От пощечины удержало лишь то, что обе руки были заняты.

— О. Смотрю, способность мыслить и характер к тебе вернулись. — Он лихо подмигнул и направился к двери. — Ладно, Настя, я пошел. Если что понадобится — звони. Я всегда готов прийти на выручку дорогой жене.

— Как Чип и Дейл, через весь город помчишься на помощь?

— Зачем это? Вторая дверь на лестничной клетке ведет в мою квартиру. Можно даже тапки не снимать. Так что, заходи, если соль понадобится. Или просто в гости заглядывай…

Он послал мне воздушный поцелуй и ушел. Оставил в полной растерянности.

И только после душа, где я провела, кажется, вечность, смывая с себя усталость, раздражение, обиды и злость после тяжкого дня, до меня, наконец, дошло: я сейчас одна. Свободная, пусть и относительно. Никто не стоит над душой, ни о чем не спрашивает, ни на чем не настаивает…