Наконец дождь закончился. Прохладный ветер разогнал тучи. От черепицы отражались лучи заходящего солнца, а над собором появилась бледная радуга. Вода стекала в сточные канавы. С дороги доносился гул автомобилей и плеск луж.

– Мне жаль, – пробормотал он. – Если бы я знал…

– То что? Спас бы их, а не меня? – уставилась на него Бет. – Ты поступил правильно. Я думала, мне конец. Спасибо.

– Я просто вернул долг, – усмехнулся Джек. От облегчения у него закружилась голова.

– Я тут подумала, – Бет подтянула колени к груди и обхватила их руками. – Мне нужно кое-что сделать. Поможешь?

Джек кивнул. Не время для слов. Вместо этого он положил руки Бет на плечи и обнял её.

Джек стоял на краю поросшего травой утёса и смотрел на море. По ярко-голубому небу плыли пушистые, как вата, маленькие облака. Кружившие над головой чайки перекрикивали плеск волн вдалеке. Серые блестящие скалы внизу сливались с песчаным пляжем.

Солнечные лучи били Джека по макушке. На мгновение он испугался, но тут же успокоился. Пройдёт немало времени, прежде чем он перестанет бояться солнца. Джек не мог поверить, что его здоровье стало лучше буквально за пару недель. Даже нога почти зажила. На голени красовался бледно-розовый шрам, но и он скоро исчезнет. Джек никогда не сможет долго находиться на солнце и перед выходом на улицу ему всё равно придётся использовать крем. Но бывало и хуже, верно?

Он вспомнил, как прыгал в тенях ещё совсем недавно, и как познакомился с Бет на крыше. С тех пор многое изменилось. Джек посмотрел на Бет. Она тоже изменилась. Больше никакого чёрного макияжа. Теперь её черты казались мягче. Когда-нибудь Джек скажет ей об этом.

Они с Бет всегда будут отличаться от остальных. Большинству детей не пришлось пережить то, что пережили они – их родители живы, а кожу не мучает жуткая аллергия. Но Джек чувствовал, что стал сильнее, как и Бет. На следующей неделе должна была начаться учёба, и он впервые не испытывал ужаса от этого события.

– Готова? – спросил он.

Бет кивнула и вытащила из рюкзака обе коробки. Джек взял одну из них, чтобы Бет могла открыть другую. Как только она перевернула коробку, вместо пепла высыпались лепестки. Их подхватил лёгкий ветерок и закружил над обрывом. Это были лепестки розы. Любимого цветка её матери. Папа Бет сорвал его в саду в тот день, когда они отдыхали на пляже. Бет открыла другую коробку и, высыпав лепестки, вздохнула.

– Думаю, мама с папой обрадовались бы, узнав, что ты предпочёл спасти меня, а не их прах. Но они всегда будут со мной. Здесь, – Бет постучала пальцем по груди. – А это что такое? – она вытащила стеклянное пресс-папье, которое Джек положил в рюкзак, когда они были у тётушки Лил.

– Ой! – воскликнул Джек. – Это чтобы…

– Не объясняй. Я догадалась.

На дороге вдалеке возникло облако пыли.

– Автобус едет, – сказал Джек.

– Наперегонки! – Бет сорвалась в сторону остановки.

Её чёрные волосы развевались на ветру.

– Эй! Так нечестно! – Джек засмеялся и помчался за ней.

Есть то, что никогда не меняется.