— Угрожаешь мне, кошечка? — спросил тихо, с хрипотцой в голосе. — Ты глупее, чем я думал, раз вздумала мне грозить.

Его глаза впились в мои, пытаясь найти в них страх, но я прекрасно владела собой сейчас. И ярость, которая во мне вскипала, помогала в этом.

— А вы тоже не особо умны, раз решили, что, надев на меня ошейник и сделав женой, сможете управлять мной. Я — свободная кошка и гуляю там, где хочу, — прошипела ему в ответ, сверкая злым взглядом.

Это противостояние длилось между нами недолго, но мне показалось, что прошла вечность. Наконец, от отпустил мои бедные плечи, и я вновь рухнула на диван.

— Усвой своей головой, что ты теперь принадлежишь мне, и я буду решать твою судьбу, — грозно сказал мужчина, делая упор на слово «принадлежишь».

По моей коже побежали мурашки от его непреклонного тона. Он не шутил, не играл. Повелитель действительно так считал, вот только я была не согласна.

— Ну, конечно! Я принадлежу себе и только! И могу сама решать, кому стать женой! Вашей я быть не хочу. У вас и так целый гарем, чего не хватает? А уж если вы и любить не способны, то тем более. Какая вам разница, с кем спать?

Эти слова в адрес повелителя стали последней каплей. Он, взбешённый моим высказыванием, подлетел к дивану и резко схватил меня за горло, перекрывая доступ кислорода. Я испугалась, хватаясь за его руку и пытаясь оторвать от себя. Как рыбка, уставилась на него с выпученными глазами и открывающимся ртом.

— Не смей так разговаривать со мной. Я — повелитель этого государства, а не какой-то охотник из леса. Как я скажу, так и будет! А теперь убирайся с глаз долой. Я отдам распоряжение на счет обряда.

Он выпустил мою бедную шею — и воздух хлынул в легкие. Я сидела, пытаясь отдышаться и унять бьющееся сердце. Да, я явно погорячилась, нужно быть аккуратней, выбирать слова.

Но говорить ничего не стала, а просто вскочила и вылетела из покоев повелителя.

*****

Остальную часть времени я провела в комнате, раздумывая, как же поступить и какой выход найти. Селиф все же наказал меня, запретив спускаться вниз к фонтану, но мне было наплевать на это. Видеть жен повелителя вовсе не хотелось, так что я не расстроилась.

Меня больше волновало решение проблемы моей свободы, которое упиралось в ошейник. Как его снять? Есть ли ключ или это можно сделать только магически? Нужно срочно добыть информацию, а где, если не в покоях повелителя! Как туда попасть? Или пробраться ночью, или непосредственно во время обряда.

Я злилась на повелителя и его упертость в отношении меня. И вовсе не хотела обряда и последующей ночи. Семрос испугал меня своим жестоким поведением, но в душе я понимала, что перегнула палку и сама виновата в этом. Вечно я говорю, а потом думаю.

И все же, этот властный мужчина мне нравился — и отрицать это глупо. Под его взглядом я смущалась, а от его голоса бегали мурашки по телу. Повелитель был таким брутальным, что моя кошачья натура готова была ластиться к нему, ища внимания. Странная я все-таки.

Влюбилась в первого встречного и лелеяла какие-то глупые мечты в отношении мужчины. А теперь вот увидела другого представителя сильной половины и вновь испытываю притяжение. Ох, уж этот кошачий характер и вечная непостоянность. Если я буду реагировать так на каждого красивого самца, боюсь даже подумать, что со мной будет.

А разве так бывает, что любишь одного, а нравится другой? С Редом была вспышка чувств, как-то сразу он вошел в мое сердце. А тут все иначе, скорее, просыпающийся интерес к повелителю. Он заинтриговал меня своей холодностью. Мне хотелось доказать ему, что сердце не может быть каменным. Хотелось заставить ощущать те чувства, что испытала я.

Почему? Да не знаю я, сама запуталась во всем. На данный момент чувства к Реду уже не будоражили меня, хорошо, что у нас ничего не было. Единственное, я мечтала увидеть его и порвать на кусочки за предательство. Любовь он вправе со мной не разделять, но предать меня вот так нагло! Нет, этого я не прощу никогда.

Отвлеклась от мыслей, потому что принесли ужин. Девушка поставила поднос на стол и, поклонившись, вышла.

Я уселась на стул, подогнув одну ногу под себя, и притянула вкусности поближе.

— Так, и что тут у нас? — буркнула я, рассматривая содержимое тарелок. — Блинчики, ммм… обожаю! А это что? — поднесла пиалу к носу. — О-о-о, варенье, это по мне!

Обильно смазав блин вареньем, я принялась уплетать его, запивая отваром. Съев все, довольно улыбнулась. Сытая кошка — добрая кошка! Погладила рукой по животу, мурлыкая про себя.

— Так, и что тут у нас? — буркнула я, рассматривая содержимое тарелок. — Блинчики, ммм… обожаю! А это что? — поднесла пиалу к носу. — О-о-о, варенье, это по мне!

Обильно смазав блин вареньем, я принялась уплетать его, запивая отваром. Съев все, довольно улыбнулась. Сытая кошка — добрая кошка! Погладила рукой по животу, мурлыкая про себя.

Решила полежать после вкусного ужина. Завалившись на кровать, в блаженстве прикрыла глаза. Вдруг меня скрутил спазм боли, все внутренности пронзило, заставляя меня сжаться в клубочек. От боли на глазах выступили слезы. Я попыталась вздохнуть, но горло сдавили тиски, не пуская в легкие воздух. Перед глазами потемнело, изо рта пошла пена, мешающая дышать. Тело начали бить конвульсии, заставляя мышцы неметь. Я задыхалась и даже не могла позвать на помощь. Голос не слушался.

«Я умираю», — пронеслось в голове напоследок, и я потеряла сознание.

Я находилась в каком-то странном состоянии. Вроде и в себе, но в тоже время все в тумане и постоянно уплывает. Пыталась открыть глаза, но веки были слишком тяжёлыми. Слышала хоровод голосов вокруг себя, но никак не могла различить, кому они принадлежат. Перед глазами — яркие вспышки, а потом темнота.

Помню, что мне было жутко холодно, все тело била дрожь. И я никак не могла согреться. А потом огонь охватывал меня, и я горела, как будто меня опустили в лаву. Хотелось кричать, но не было ни сил, ни голоса. Еще помню, как чья-то нежная рука гладила меня по голове и ложилась на лоб, принося прохладу. Я боролась внутри себя, пытаясь ухватить нить сознания, но она все время ускользала, и я вновь проваливалась в пустоту забытья.

Пришла в себя неожиданно, как будто что-то щелкнуло в голове — и глаза открылись. В комнате было темно или это я все еще плохо видела. Похлопав ресницами, смаргивая пелену, я обвела помещение взглядом. Возле кровати стояло кресло, а в нем спал повелитель.

Удивленно уставилась на него, искренне удивляясь, что он тут делает.

Попробовала пошевелиться, но тело не слушалось, мышцы затекли и отказывались подчиняться. Жутко хотелось пить. Скосив взгляд на тумбочку, где стоял стакан с водой, нервно сглотнула, пытаясь промочить горло слюной. Неудачно! Пришлось бороться с жаждой. Видимо, я так сильно глотнула, что Семрос услышал. Пошевелился, а потом нагнулся ко мне, всматриваясь в лицо.