– Что у тебя еще, Пол?

– Шериф ходил к брошенной машине и обнаружил в ней отпечаткипальцев Карлотты, ее матери и еще чьи-то свежие на дверной ручке. Он не смогопределить чьи. Судя по расположению, это отпечаток большого пальца правойруки. Моему человеку удалось заполучить снимок. Он мне его передаст, когдавернемся в суд в два часа.

– Что еще? – спросил Мейсон.

– Третье. Может быть, это и не важно. Шериф что-товыпытывает у миссис Баррис.

Мейсон нахмурился:

– Зачем бы ему это понадобилось?

– Может быть, между ее показаниями и показаниями СэмаБарриса есть какие-то расхождения и окружной прокурор хочет в этом разобратьсядо вечера.

Мейсон покачал головой:

– Он и не должен был вызывать миссис Баррис для дачисвидетельских показаний. Он может вызвать Сэма Барриса и спросить его, апоказания жены были бы только дополняющими.

– В общем, шериф занялся ею всерьез.

Мейсон снова нахмурился.

Зазвонил телефон.

Делла Стрит ответила, затем передала трубку Полу Дрейку:

– Это один из твоих людей с чем-то горяченьким, Пол.

Дрейк взял трубку:

– Так, давай, – затем сел и слушал несколько секунд. –Ладно, держи их под наблюдением так долго, как можешь, – и повесил трубку.

– В чем там дело? – поинтересовался Мейсон.

– Окружной прокурор завтракает в ресторане внизу. Несколькоминут назад звонил шериф, после чего прокурора просто восторг охватил. Он пошели сообщил что-то Крестону Ивсу. Можно подумать, что они сорвали куш. Они такобрадовались, что и говорить не могут. Поедают в спешке свой завтрак, чтобыпобыстрее выскочить и что-то успеть сделать до двух часов… Это может иметьотношение к допросу миссис Баррис.

Делла Стрит заметила:

– У миссис Баррис репутация сплетницы. Ничего не можетудержать в себе.

– Конечно, – сказал Мейсон, – возможно, что Сэм Барриспопробовал помочь миссис Эдриан, а его жена проболталась… Пол, когда кто-либополучает водительские права в этом штате, обычно у него снимают отпечатокбольшого пальца правой руки. Он обозначен в водительских правах.

Дрейк кивнул.

Мейсон сказал:

– У твоего человека есть снимок того отпечатка, Пол. Попросикого-нибудь из друзей в полиции остановить Мэрион Китс до того, как она доедетдо суда, и проверить у нее права. Сравните и посмотрите, не ее ли этоотпечаток… Может быть, это самое важное во всем деле… Позвони-ка ему прямосейчас, пусть действует. Если нужно, пусть заплатит.

Дрейк кивнул. Держа в руке сандвич, он потянулся к телефону.

Кто-то нервно постучал в дверь. Делла Стрит поднялась скресла:

– Кто бы это ни был, он здорово спешит.

– Может быть, мне когда-нибудь и удастся доесть этотсандвич, – ухмыльнулся Мейсон.

Делла Стрит открыла дверь.

В комнату ворвалась Карлотта Эдриан.

Сначала она остановилась в замешательстве, увидев в комнатепосторонних, потом взяла себя в руки, подошла к столу и остановилась передПерри Мейсоном.

– Мистер Мейсон, я не могу больше так продолжать, я невыдержу. Я должна снять груз с души. Так будет лучше для матери, для нас всех,если вы узнаете, что действительно случилось, и…

– Обождите, – остановил ее Мейсон, – у вас же есть адвокат.

– Ах, вы о нем! Он хороший парень, но занимается этим всегонесколько лет… Я высокого мнения о нем, но… Дело в моей матери…

– Хорошо, давайте-ка конкретно. Вы отказываетесь от услугвашего адвоката?

– Боже, да нет же!

– Тогда я могу говорить с вами только в его присутствии.

– Да если бы он был здесь, с ним был бы припадок.

– Он здесь, – сказал Харви Делано, входя в комнату. – В чемдело, Карлотта?

Карлотта обернулась:

– Я хотела сообщить мистеру Мейсону кое-что, что он,по-моему, должен знать.

– А почему ты не сказала мне, чтобы я передал мистеруМейсону?

– Потому что хотела сказать ему… Ну, Харви…

Он вытянулся с достоинством человека, еще достаточномолодого для того, чтобы принимать самого себя всерьез.

– Ты сомневаешься в моих способностях? – спросил он.

– Нет, не сомневаюсь, Харви. Ты стараешься помочь мне,защитить меня, а в глубине души думаешь, что это моя мать застрелила АртураКашинга. Так ведь?

– Это не тот вопрос, который я считал бы нужным обсуждать вданное время, в данных обстоятельствах и в данной компании.

– Но ведь ты так думаешь? Ты в глубине души так думаешь?

Он отпарировал вопрос вопросом:

– А ты не думаешь, что его застрелила мать?

– Харви, этого я не знаю. Но я знаю, что не хочу, чтобы ееповели на убой как овцу. А мистер Мейсон должен кое-что знать.

– Карлотта, сколько раз я тебя просил ни с кем неразговаривать. Ты должна быть абсолютно спокойна. Я не хочу даже, чтобы тыговорила мне о деле. Хорошо, что я пришел сюда сейчас и услышал то, чтоуслышал… Иначе я подумал бы, что мистер Мейсон ведет себя непрофессионально,пытаясь что-то с тобой обсуждать, оставляя меня в стороне.

– Рад, что вы поняли мою позицию, – сказал Мейсон.

– Я понимаю ее, но не ценю. Вы оставались в этическихрамках, но этим и ограничились. Вы могли сказать Карлотте, чтобы она мнедоверяла и что я знаю, что делаю.

– Мне неизвестно, знаете ли вы, что делаете.

– Вы отдаете себе отчет в том, что критикуете меня вприсутствии моей клиентки?

– Это вы критиковали меня. А я лишь прокомментировал вашезаявление.

Харви обернулся к Карлотте:

– Пошли, Карлотта. Ты идешь со мной.

– Харви, я хочу тебе что-то сказать. И мистеру Мейсону.

– Сначала скажи мне, Карлотта. А я решу, нужно ли тебесообщать об этом мистеру Мейсону.

– Я беру это на заметку, – сказал Мейсон Делано. – Вашаклиентка не во всем вам доверяет?

– Занимайтесь вашим делом и вашей клиенткой, а я займусьмоей. Я сказал Карлотте, что не хочу ничего у нее выпытывать, пока не смогуубедиться, что это известно шерифу. Помимо профессиональных отношений, здесьесть и отношения личные. И я очень оценил бы, если бы вы учитывали и те идругие.