«На это потребуется какое-то время, — пробормотал другой разум. — Эффект сохранится на какое-то время. Не на несколько дней. Не дней… но на какое-то время. Дольше, чем на одну ночь. Возможно, дольше…»

Это был не Блэк.

Поначалу я знала лишь то, что голос не принадлежал Блэку.

— Что, бл*дь, происходит? — другой, такой же знакомый голос раздался в темноте, эхом отразившись от высокого потолка. — Кто это сделал? Где я, бл*дь?

Поближе раздался другой голос.

— Кико? КИКО? Ты где, Кико? ГДЕ ТЫ?

— Я тут! — крикнула она с болью в голосе. — Ты где? ТЫ ГДЕ?

— Я ТУТ! — проорал в ответ первый голос.

Затем тот голос, который я слышала, раздался прямо рядом со мной.

— ДОК! МИРИАМ! Где ты, док?

Я повернулась, испытывая такое облегчение, что не могла думать, едва могла дышать. Я схватилась за его одежду, затем за мускулистые руки. Я вцепилась в его волосы, потрогала лицо со знакомым длинным подбородком. Его лицо было влажным, и я осознала, что он плачет. Я всё ещё не могла нормально видеть.

Я не могла его видеть.

— Блэк…

— Да! Да, это я, док… — он держал меня за руки. — Дорогая, что не так? Почему ты не открываешь глаза?

Я ахнула, затем сообразила, что он прав.

Я заставила свои глаза открыться.

Боже. Свет причинял боль.

Я посмотрела на него, и перед глазами всё поплыло… а потом я внезапно увидела его.

На его лице отразилось облегчение, когда он посмотрел на меня, затем обвил руками, притянув к себе. Мы стали целоваться ещё до того, как я осознала его намерение. Я потерялась там, в его губах, свете, языке. Я совершенно забыла, где мы, и какие странные образы и воспоминания мелькали в моём сознании.

Поцелуи с ним одновременно давали мне почву под ногами и заставляли забить на всё.

Пока мы целовались, в моём сознании мелькали образы.

Они также давали странную опору.

Я вспомнила наше бунгало на таиландском пляже.

Они тихо застонал, целуя меня и дёргая платье, в которое я до сих пор была одета.

Его руки обхватили мою спину, затем чей-то голос как будто взорвался в моих ушах.

— Где мы, бл*дь? Что это такое? ГДЕ МЫ?

Я подняла голову, тяжело дыша.

Мир накренился, когда я осмотрелась по сторонам. Всё снова резко накатило на меня.

Я вспомнила торт, машины, всех наших друзей и членов семьи на курорте, вампиров, самолёт, как Блэка укусили, наручники. Я осознала, что смотрю в лицо Джакса и его фиолетовые глаза. Его зрачки настолько расширились, что я поначалу могла лишь смотреть на него, затерявшись в странности его лица.

Я осознала, что он обнимает Кико.

Он изменил положение тела, и я осознала, что он пытается её защитить. Он как будто не был уверен, то ли её надо защищать от меня, то ли я могла помочь ему защитить её от всех остальных. Я завороженно смотрела, как он держал её сначала перед собой, затем подвинулся так, чтобы встать между ней и нами с Блэком… затем опять встал так, что она оказалась перед ним… затем так, чтобы она прислонялась к её боку.

Он смотрел по сторонам, слегка присев и пытаясь решить, с какой стороны грозит наибольшая опасность. Я проследила за его пристальным взглядом и осознала, что он прав, что всё здесь не знакомо. Всё опасно.

Неудивительно, что Джакс сбит с толку.

Но Кико крутая. Зачем, бл*дь, он пытается защитить её?

Он должен работать с ней вместе.

Чёрт, да это она должна защищать нас.

Кико восторженно рассмеялась, затем подняла руку.

Когда я нерешительно подняла свою руку, копируя её позу, она резко хлопнула по моей ладони в жесте «дай пять».

Затем мы обе вернулись к осмотру помещения.

Вампиры ушли, но мы определённо не были в безопасности. Здесь ничто не было правильным. Я чувствовала это вездесущее, удушающее ощущение неправильности. Осознав, что Джакс прав, и нам здесь до сих пор грозит какая-то опасность, я присела над Блэком, стараясь спрятать его из виду тех, кто мог наблюдать за нами.

— Ты делаешь меня параноиком! — рявкнул на меня Джакс.

— Ты делаешь МЕНЯ параноиком! — рявкнула я в ответ.

— Вы оба ведёте себя неадекватно, — сухо сказал Даледжем.

Кико снова расхохоталась.

И всё же её тёмные глаза оставались проницательными, пока она следила за взглядом Джакса до разных углов странного дома, в котором мы все очутились. Мы втроём, а также Блэк, посмотрели на массивную деревянную лестницу, ведущую на верхнюю площадку, затем на ещё одну площадку выше. Мы по очереди изучали полы, ковры, стены, люстру. Затем я присмотрелась к обоям, к ковру, к картинам, к уродливым занавескам по обе стороны двери.

Я уставилась на антикварный столик, старинные выключатели света с медными кнопками, на узкий коридор, ведущий, кажется, в столовую.

В столовой лежал лаймово-зелёный ковёр. Он был уродливым, выцветшим, покрытым пятнами.

Я видела, кажется, лунный свет, но всё выглядело неправильным.

И всё же, должно быть, ещё ночь.

До сих пор царила ночь.

Мы должны были находиться в том же периоде без солнца.

Я увидела Декса, присевшего на нижней ступеньке массивной лестницы из тёмного дерева, которая начиналась справа от фойе, если смотреть от входной двери. Массивные и очень старые с виду ступени, некогда бывшие великолепными, но теперь утратившие лоск вместе с обтрепавшейся ковровой дорожкой, покрылись царапинами вплоть до самых перил, а кое-где от них отвалились кусочки. Лестница круто поднималась вверх до широкой площадки, которая переходила в коридор, ведущий к другим дверям и комнатам этажом выше.

Люстра, возможно, была самой крупной из всех, что я видела, и напоминала свадебный торт. Ей должно быть как минимум сто лет. Она занимала место точно в центре между лестницей и дальней стеной, отчего комната обретала странно разбалансированный вид.

Желтоватый свет, исходивший от