– Вы правы, – устало протянула Ирина. – Сейчас я тоже понимаю, что это ужас. Но в тот момент мной управляла обида и, как нестранно это звучит, любовь. Я так и не смогла побороть свои чувства к Сергею, и не хотела оставлять его другой. Тем более, такой стерве. Я знаю, что меня теперь ждёт наказание. И я не имею в виду тюрьму. Этого я не боюсь. Я боюсь другого наказания. Но уже ничего не поделаешь. Гореть теперь мне, видно, в вечном огне…

– Но вечного огня не существует, – уверенно произнесла Анна, – это было бы жестоко. А Бог – это любовь. Но то, что вы сделали, это, конечно, страшно.

– Да страшно. Выпила я в тот вечер очень много, а водка ещё никого до добра не доводила. Да что уж там. Что сделано, то сделано. Для меня теперь другое важно. Я для этого вас и позвала. Я хотела бы просить вас о сыне. – Глаза Ирины наполнились слезами. – Виновата я очень перед ним. Мало что вниманием его обделила, обижала очень часто, а теперь ещё и сиротой оставляю. А ему нельзя в приют. Он очень ранимый. Пропадёт он там. Я вас умаляю, Анна, не бросайте его. У него на этом свете больше никого нет. – Ирина неожиданно упала перед Анной на колени. – Умоляю вас, – сквозь слёзы произнесла она.

Анна растерялась. Жнецов тоже занервничал.

– Да зачем вы, встаньте, не надо, – растроганно протянула Анна. – Я не брошу Володю. Я вам обещаю.

Ирина благодарно посмотрела Анне в глаза. Встав, она облегчённо вздохнула.

– Ну, вот и хорошо. Теперь я спокойна. Я уверена, что ему будет с вами хорошо. Спасибо вам, Анна. Передайте моему сыну, что я его очень люблю.

– Но вы сможете ему и сами это сказать, – дрожащим голосом произнесла Анна. – Я смогла бы добиться для вас свидания.

– Нет, не надо, – уверено протянула Ирина. – Я не хочу, чтобы он меня увидел здесь. Последние дни я держалась и не пила. Мы провели с ним пару очень хороших дней. Пусть он запомнит меня такой.

– Вы так говорите, словно хороните себя. Всё ведь можно поправить…

– Я не думаю, что там, куда я отправлюсь, кто-то будет меня поправлять, – горько ухмыльнулась она. – Да и не к чему это. – Она перевела свой взгляд на Жнецова и устало протянула: – Отведите меня назад в камеру. Мне плохо очень. Мне отдохнуть надо.

– Хорошо, – не стал возражать Жнецов. Он вызвал своего помощника и попросил того увести женщину. Уже у двери, Ирина ещё раз бросила благодарный взгляд на Анну, и вышла, ничего не сказав.

Анна почувствовала от этого взгляда дрожь во всём теле. Ей стало очень жалко женщину и она расплакалась.

Жнецов встал, набрал полный стакан воды и подал его Анне.

– Выпейте и успокойтесь. Я прекрасно понимаю ваши чувства. Вы очень ранимый человек. Но поверьте, что она получила то, что заслужила, – строго произнёс он.

– Всё верно, но всё же, надо учитывать, что она просто человек. Все мы ошибаемся. Кому-то даётся всё легко, а кому-то надо бороться за своё счастье. И есть сильные люди, а есть слабые. Она оказалась слабой.

– Может вы и правы, Анна. Но закон один для всех, как для сильных, так и для слабых. Тут ничего не поделаешь. Если вы за всех будете так расстраиваться, то вас надолго не хватит.

– Но Ирина не каждая. Она мать ребёнка, которого мне предстоит воспитывать. И мне надо будет ему как-то всё объяснить. Вот я только не знаю как…

– Но вот об этом я хотел бы с вами поговорить, – осторожно протянул Жнецов. – Мне кажется, вы поторопились со своими обещаниями. Вы же понимаете, что это очень серьёзный шаг. Вы уверены, что сможете стать матерью ребёнка вашего бывшего мужа, который так подло с вами поступил.

– Но мальчик ни в чём не виноват, – сразу успокоилась Анна. – Я смогу стать ему настоящей матерью, – посмотрела она на Жнецова уверенным взглядом.

– А родители, они примут ваше решение?

– Они всегда меня понимали. Поймут и сейчас. Так что, даже не пытайтесь мне помешать, – сердито посмотрела она на Жнецова.

– Но вот опять вы видите во мне врага, – расстроено протянул он. – А я вам ничего плохого не желаю. Я наоборот рад был бы для вас что угодно сделать, если бы вы мне позволили, – смущённо посмотрел он на Анну. – Но теперь, когда выяснилось, что жена вашего друга оказалась такой стервой, я думаю, что у меня нет шанса.

– Ах, да, Лариса!.. – сразу спохватилась Анна. – О Боже, как же теперь рассказать обо всём Артёму. Это же будет для него таким ударом. Хотя он и подозревал её. Но я всегда его переубеждала. Но она так искренне переживала за то, что Артём стал отдаляться от неё. Она даже говорила со мной об этом, просила меня о помощи. Какой же она оказалась прекрасной актрисой.

– Но вы же сами мне об этом говорили, – едко ухмыльнулся Жнецов, – чему же вы теперь удивляетесь.

– Да, говорила, но потом я поменяла своё мнение. Хотя, я оказывается, совершенно не разбираюсь в людях.

– Вы просто очень доверчивы и наивны. Вы всем верите, потому что сами не способны на ложь. – Жнецов посмотрел Анне прямо в глаза. – Может у меня всё-таки есть шанс?

Анна решила превратить всё в шутку и простодушно улыбнулась:

– У нас у всех есть шанс. Надо просто уметь его не упустить.

– Так что, я ещё не упустил свой? – нервно сглотнул Жнецов.

– Я не знаю. Может и не упустили. Я же не ясновидящая, – разразилась она звонким смехом. – Может, вы вот сейчас выйдете на улицу, а там ваш шанс стоит.

– Ах… – разочарованно протянул Жнецов, – всё понятно. А жаль… Вы первая женщина, которая по-настоящему задела моё сердце.

– Раз есть начало, то будет и продолжение, – всё в том же шутливом тоне произнесла Анна. – Но потом снова стала серьёзной. – Я бы вас попросить хотела об одном одолжение, – виновато посмотрела она на Жнецова. – Не могли бы вы сами рассказать всё Артёму о Ларисе. Я не знаю, как сказать ему об этом.

– Ну вот, как грязная работа, так сразу я. Да, ладно, скажу. Нам теперь всё равно надо будет дело на неё заводить. Но только для этого вашему другу надо будет подать на неё заявление. Ну а если мы ещё используем ту съёмку, которую он нам предъявил, приложим к этому заявление Ирины Щербаковой, то можно будет засадить эту Ларису за решётку.

– Да, грустно всё это, – брезгливо съежилась Анна. – У вас действительно очень непростая работа. Но и её надо кому-то делать. Спасибо вам за всё.

Анна встала и подала руку Жнецову.

– Я вам искренне благодарна за поддержку. И извините за то, что иногда была очень резка с вами.

Жнецов взял поданную ему руку и поднёс её к своим губам.

– Это вам спасибо, – легонько коснулся он губами руки Анны.

– Всего вам хорошего, – осторожно высвободила свою руку Анна. – Я пойду.

– Надеюсь, что мы ещё увидимся?

– У меня есть ваш телефон, если что, то я позвоню.

– Только я надеюсь, что не по работе? – насмешливо протянул Жнецов.