на «фирму» неожиданно подумал: а вдруг за его отсутствие они поняли? Сразу же вызвал телеметристов, но те, как и накануне, толклись на месте… Обидно, а ведь причина где-то рядом, найти этот «боб» обязательно надо, и чем быстрее, тем лучше.

Королёв вновь, наверное, в сотый раз, перечитал: «Стал неуправляемым», – словно в этих словах и скрывался тот самый «боб», который они ищут.

– Можно, Сергей Павлович? – В дверях стоял парень невысокого роста, суховатый. Кажется, Королёв видел его впервые. Зрительная память у него была неплохая.

– Тебе чего? – хмуро спросил Королёв.

– Я долго не решался зайти, а сегодня все-таки надумал… – Впрочем, Королёв видел однажды этого инженера, год или два назад, когда принимали новеньких. Да, да, точно – выпускник МАИ. Королёв невольно улыбнулся, память действительно не подводила. Но инженер иначе понял улыбку Главного, стал посмелее. Он прошел к столу и протянул Сергею Павловичу несколько листиков.

– Извините, что не перепечатал, – сказал инженер, – не было времени и негде. И карандашом писал…

Королёв вновь нахмурился. Любителей изобретать в КБ было немало, не обязательно каждому идти к нему. Особенно в эти дни.

– Как фамилия?

– Макаров. Олег Макаров, – ответил инженер, – я провел статистический анализ отказов и пришел к выводу, что на определенном этапе «бобы» обязательно появляются. Посмотрите…

Сергей Павлович с трудом разбирал текст. Почерк у парня плохой, но что-то в этих каракулях было новое и нужное. Да, здесь неточно и неверно, и исходные предпосылки надо перепроверить, но за этими страничками чувствовалась истина. А может, опять ему кажется? Нет, парень толковый…

– Сдайте пропуск!

Макаров опешил от неожиданности.

– За что, Сергей Павлович? – наконец выдавил он из себя. – Я хотел как лучше… Извините, если не так… Я ведь думал…

– Почему не пришли раньше? Откуда в вас, молодом специалисте, столько… – Королёв запнулся, подыскивая слова, – ханжества. – Произнес он и поморщился: слово было явно неудачным. – Я вас обязательно уволю, потому что у нас должны работать преданные делу люди.

– Я преданный…

– Преданные иначе поступают, – отрезал Королёв. – Есть сомнение – сразу приходят. И не смотрят, главный, не главный, каждый из нас должен чувствовать себя самым главным. А ты ждал, пока авария не случится…

– Я не ждал…

– Хорошо, – смягчился Королёв, – на первый раз прощаю. Потом не буду таким мягким. В любое время приходите, ясно?

– Спасибо.

– Сейчас я занят, гостей жду, – сказал Королёв, – а по этому делу, – он кивнул на листочки, – еще встретимся. Хотя причина аварии не в ваших расчетах, это ясно, но в этих листочках рациональное зерно есть… И в приемной не глазейте на «гостей», они вам не экспонаты для будущего Музея космонавтики.

– Хорошо. – Макаров попятился к двери. Он так и не понял, каких гостей ждал Королёв и почему на них нельзя смотреть.

На лестничной клетке стоял Георгий Гречко.

– От СП? – удивился он.

– Весь мокрый, – пожаловался Макаров.

– Значит, увольнял, – рассмеялся Гречко. – Теперь можешь считать себя настоящим сотрудником. Если СП разгон устраивал или увольнял, значит, толк в тебе видит. Это проверено.

– И тебя тоже?

– Было. – Гречко улыбнулся. – Хочешь посмотреть на кандидатов? – вдруг спросил он. – Сейчас приедут. Мне агентура доложила. Интересно все-таки, кто на наших изделиях летать будет.

Слухи о кандидатах в космонавты расползлись по КБ, и в курилку потихоньку стягивались сотрудники отделов. На лестнице толпилось человек десять.

– Идут, идут! – Все затихли.

По лестнице поднимались молодые летчики. Увидев толпу, они смутились, замедлила шаг. Наконец один из них шагнул вперед.

– Здравствуйте, – сказал он. – Нам бы хотелось пробраться к вашему начальству. – И улыбнулся.

Инженеры расступились. Старший лейтенант Гагарин шел чуть впереди остальных.

Королёв поднялся им навстречу. Пригласил рассаживаться поудобнее. Он понимал, что разговор предстоит трудный: ведь им надо объяснить все без прикрас, так случилось. Он не знал, с чего начать.

– Мы напросились к вам, извините, может, сейчас не время, – начал Гагарин, – но мы обязательно должны вам, Сергей Павлович, сказать, что прекрасно понимаем, насколько сложная и трудная у вас работа. Но вы можете на нас рассчитывать: будем тренироваться еще настойчивей. У нас нет страха, и мы уверены в успехе.

Королёв растерялся. Оказывается, они пришли его успокоить. Да и виделись-то всего несколько раз. Когда предприятие показывали да у медиков. Они верят. Королёв молчал, тронутый до глубины души.

– Мы риска не боимся, – сказал другой летчик. Королёв вспомнил его фамилию – Титов.

– …И если надо отдать жизнь… – начал Николаев. Его тоже Королёв запомнил по первой встрече.

– Да, да, мы готовы на все, – поддержали Николаева товарищи.

Королёву хотелось расцеловать этих летчиков, сказать им что-то нежное, отцовское.

– Нет, этого не будет, – начал он, – мы сделаем все, чтобы этого никогда не было. Жизнь ваша принадлежит вам, и она должна быть долгой. Очень долгой… Беда, конечно, авария с третьим кораблем-спутником, но мы обязательно найдем причину, найдем! Кто-то из вас полетит первым, но только после того, как мы отработаем все этапы, всю аппаратуру… Два пуска без замечаний, без единого – и только после этого человек. Не раньше. Риск до минимума, хотя вы сами понимаете, всего предусмотреть невозможно. Поэтому вам надо тренироваться. А времени очень мало остается. Сейчас декабрь, – Королёв почему-то посмотрел на часы, – думаю, к весне управимся, но обязательно в 61-м году…

Слева направо: Королёв С. П., Титов Г. C. и Келдыш М. В. 11 августа 1965 года

Сергей Павлович ничего не сказал будущим космонавтам о новой неудаче. Да и что он мог им рассказать? Что?

Он вновь нахмурился, и молодые летчики, заметив изменившееся настроение конструктора, начали торопливо прощаться.

Королёв не знал, что как раз в эти минуты метеоролог Мангулов услышал голос неизвестного передатчика.

– Перекусим? – Комаров выжидающе смотрел на Палло. – Не везти же этот ящик в Москву?

Арвид Палло кивнул. Ребята быстро вскрыли НЗ, и на столе появились консервы, хрустящие московские хлебцы, спички – все, что было так тщательно упаковано в ящик, который именовался «неприкосновенным запасом» и вместе с кожаным чемоданом, где лежали инструменты, всегда был под рукой. Группа поиска, которой руководил Арвид Владимирович Палло, фактически завершила работу, так и не покинув этого полевого аэродрома, где стояли их Ил-14 и два вертолета.

Утром они были готовы вылететь каждую секунду. Летчик прогревал моторы Ила, а приказа все не было. Прошло уже расчетное время приземления контейнера, потом еще два часа, и вот уже спустились на аэродром короткие декабрьские сумерки, а Палло сидел рядом с летчиком и ждал приказа, который теперь, как он уже догадался, не придет.

На прошлой работе было иначе. «Взяли парашют на спуске», – докладывал