Потому что я замужем. Я не ношу кольца, Тигран тоже. Это ни к чему, маленькое украшение никогда не помогало сохранить брак. Но между нами есть что-то большее. Тигран не идеальный муж из детских фантазий, а я недотягиваю до его идеала.

Но мы стараемся. И я нужна ему, и он меня ценит. Даже когда была запертой в своём коконе, когда переживала личную драму – он никогда не давал мне понять, что я идиотка и делаю что-то не так. Постоянно учил, направлял. Но это ощущалось как способ стать ещё лучше, вариант саморазвития, а не просто «обучить овцу хоть чему-то».

Я не могу дать Тиграну много, на самом деле. Только верность, как он просил в самом начале. Я не могу быть верной мужу мыслями, потому что там такой раздрай, что мысли придают даже меня саму. Но телом, в реальности – я не позволю себе предать его.

Тигран всё, что у меня есть. И дело не в деньгах или положении в обществе. Мама с отчимом остались в родном городе, да и после произошедшего отношения между нами опустились ниже плинтуса. Лучшая подруга Ира тоже осталась там же, пару звонков в год не считается. Да и Лену со Снежкой я не могу считать действительно лучшими подругами, с которыми можно поделиться сокровенным.

Девушки не знают, что со мной было, я не знаю их тайн. Наверное, со Снежкой мы всё же чуточку ближе, схожее воспитание с навязанными браком. Но в остальном… У меня есть только Тигран.

А если я потеряю его, с чем я останусь?

– Я рада, что мы это прояснили, - улыбаюсь теплее, чем стоило. – Действительно рада. Мне нужно было это знать.

– Твоя боязнь прикосновений вызвана именно этим? Тем, что случилось той ночью?

– Да, наверное. Я просто… Не хотела, чтобы ко мне кто-то прикасался, когда я не знаю, кто это делал той ночью. Словно любой может быть замешан. И постоянно сидел страх, что тот, кто тогда воспользовался мной, теперь может не размениваться на препараты. И просто взять силой, без уловок. Да, - взмахиваю рукой, останавливая их речь. – Я уже слышала, что вы так бы не сделали. Но представьте, что вы на минном поле. Только что одна взорвалась, а вам говорят, что остальные точно не сработают. Вы бы неслись вперёд или осторожничали?

Военная аналогия всплывает сама собой, хотя я никогда не интересовалась подобным. Просила рассказать Тимов о временах в армии, какие-то забавные байки. Но мне, влюблённой малолетке, хотелось узнать о них всё. И найти повод побыть просто пару минут дольше с ними.

Удивительно, все мои подруги влюблялись в телохранителей отчима. Конечно, у нас в школе мальчики, а тут такие мужчины. И сокрушались, что не могут выбрать.

А меня никогда не терзали сомнения. Просто пропала в двоих и всё, не сравнивая или без попыток понять, почему я так спокойно это воспринимаю. Любить двоих ведь не нормально?

Но это всегда казалось закономерным. Они ведь так похожи, с одним именем на двоих, как братья. И как-то само принялось, на затворках сознания.

Только это было пять лет назад, восемь. Когда я была совсем мелкой и они даже не смотрели на меня. А теперь смотрят.

Но время многое стирает и меняет. И мне хочется верить – что чувства тоже входят в эту категорию.

– Если судить по твоей логике, - Тимофей хмурится, набирая воздух в лёгкие. От чего рисунки на его грудной клетке становятся объемнее. – То одна и та же мина уже не рванёт. Мы «рванули», Кать, и больше тебе не сделаем плохо.

– Предлагаю закрыть эту тему, - звучу как на переговорах, муж бы мною гордился. – Мы всё выяснили. Я вас не виню, не в истерике из-за того, что вас было двое. И не… Не считаю, что вы просто мной воспользовались или что-то такое. Кто-то меня опоил, да. И меня больше интересуют его мотивы, чем то, что было между нами.

Да ничего подобного. Меня разрывает от воспоминаний. Словно дамбу прорвало, которую я выстраивала в течении этих лет. Запрещала себе думать, возвращаться в ту комнату, где пало вином и сексом, мужчинами.

Мне хочется прижаться к Тимуру и узнать, смешивается ли дым его сигарет с запахом кожи, когда совсем-совсем близко. Хочется снова прикоснуться к татуировкам Тимофея, вдруг какие-то линии исчезли.

И я не знаю, что мне с этим делать.

– Вы обещали помочь разобраться с этим.

– И мы не отказываемся, - Мур улыбается так, будто понял причину моего напряжения. Но ничего он ведь не понял! – Мы всё выясним.

– Для начала мы думали как-то смотаться в Омск. Найти бар, переговорить. Кто-то должен остаться с тобой, чтобы присмотреть. Не хочется ждать месяц или больше. И так столько времени потеряли.

– Нет. Я хочу тоже поехать, хочу…

Не думаю, что Тимы переврут информацию, обманут меня. Но мне хочется самой во всём разобраться, не просто получить готовую информацию.

– Тигран сейчас в Омске, пробудет ещё несколько дней. Если мы с ним не пересечемся, то всё получится. Пожалуйста, не оставляйте меня тут.

– А если твой муж узнает?

– Я найду что сказать.

У меня есть самый подлый, самый нечестный прием против Тиграна. И я обещала себе никогда им не пользоваться. Но если что-то случится, если мне придётся врать…

Иногда нужно ставить себя выше других.

– Кажется, Кать, - Тимур улыбается, играя бровями. – Ты будешь очень расстроена.

– Почему?

– Потому что ты весь день убиралась в доме, а теперь мы уезжаем отсюда.

Вечер смазывается в тяжелое пятно. Тим заказывает билеты, другой Тим, который Мур, смотрит, как нам не попасться мужу. И в такие моменты я ощущаю себя снова маленькой и бесполезной. Просто жду, когда взрослые всё решат за меня.

Ещё одна причина держаться за Тиграна. Он направлял меня, но никогда не решал все задачи за меня. И с ним я чувствовала себя взрослой и чего-то стоящей. Иногда, правда, слишком взрослой – но везде свои недостатки.

А потом мужчины начали спорить о том, чья сегодня смена дежурить в моей спальне. Я оставила их вдвоём, пускай разбираются. Сама же отправилась спать, потому что слишком много событий для одного дня.

Просыпаюсь я резко, словно от щелчка. Вслушиваюсь, пытаясь понять что произошло. Мысли, как птицы, разлетаются в разные стороны от громкого звука. Только вокруг всё тихо.

И дыхание мужчины, которое касается кожи. Близко, слишком близко. Стараюсь приподняться, чтобы рассмотреть лицо захватчика моей кровати. Да ещё так нагло, не спросив, без приглашения.

А ещё меня чуточку жжёт любопытство, кто выиграл. Тимур или Тимофей? Они долго что-то обсуждали, я слышала. Была очередь Мура, по честному. Но кто знает…

Только подняться мне не позволяют. Рука, перекинутая через талию, прижимает обратно к постели. Значит, Тимофей, он так делал и прошлой ночью. Хорошо.

А затем я понимаю, что силуэт-то перед моим глазами, а прижимает кто-то за спиной. Они… Серьезно? Эти двое не придумали ничего лучше, чем завалиться вдвоём на небольшую кровать? Ещё и к девушке, у которой панические атаки случаются от прикосновений.