Через семнадцать лет башкиры поняли: поверив государеву слову, они снова наступили на грабли, которые больно отскочили им по лбу новым указом о принудительной христианизации мусульман. Очередное восстание поднял потомок Мухаммеда Сеит Садиир. Тысячи воинов встали под зелёное знамя ислама. В союзники Садиир призвал калмыков великого тайши Аюки. Под натиском башкирских и калмыцких конниц затрещали русские остроги на Волге, Каме, Яике, Исети и Агидели; восставшие атаковали Уфу, Самару, Мензелинск и Кунгур. Правительница Софья от лица малолетних царевичей Ивана и Петра заверила башкир, что у России и в мыслях не было покушаться на их веру, и указ о насильственной христианизации – чей-то злой вымысел. А хитрые калмыки сразу предложили русским развернуть оружие против союзников-башкир, чтобы отвоевать у них земли под свои кочевья. И в 1684 году война Сеита Садиира захлебнулась, превратившись в безопасную для Российского государства степную резню между азиатами.

Но ещё через двадцать лет старый сценарий разыграют в третий раз. Петр I обложит башкир новыми налогами, и южную Россию с 1704 года затрясёт целая серия башкирских бунтов: мятеж поднимет старшина Дюмей Ишкеев, а после его гибели боевыми действиями будет руководить батыр Алдар Исянгильдин, соратник Петра по Азовскому походу. Окончательно потеряв веру в русского царя, башкиры будут биться уже за отделение Башкирии от России и даже выберут себе хана – некоего Хазия. В этой войне к башкирам примкнут недовольные царской политикой жители Среднего Поволжья и Северного Кавказа. На соединение с Алдаром мятежные донские казаки Кондратия Булавина отправят отряд знаменитого Игната Некрасова. Для усмирения бушующих кочевий Петру придётся не только пойти на уступки башкирам, но и отозвать часть войска со шведского фронта.

Полтора столетия бунтующие башкиры поливали жаркие лесостепи собственной кровью. Лёгкой кожаной плетью-камчой башкиры, конечно, не перешибли пудовый царский обух, зато заставили русских уважать себя.

Святая жена София жила в Римской империи во II веке нашей эры и в христианском благочестии растила трёх дочерей – Веру, Надежду и Любовь. Император Адриан возжелал обратить девочек Софии к поклонению богам Олимпа, но девочки не поддались; они претерпели страшные пытки и были обезглавлены. София похоронила дочерей и умерла от горя. Жертвенность и стойкость святой Софии в христианстве стали означать высшее понимание жизни – Премудрость Божию. То есть небесные установления для земных поприщ, воплощение Христа в слове истины – саму Церковь. Царственные Софийские храмы вставали там, где сосредотачивалась мирская власть: в Константинополе, Киеве и Новгороде. Москва уклонилась от этой традиции, но Сибирь не желала уклоняться. София – символ права на эту землю.

В 1648 году при архиепископе Герасиме в Тобольске был воздвигнут деревянный Софийский собор о 13 главах. Он поднялся над главной дорогой на Верхний посад – над Прямским взвозом. С тех пор резиденцию сибирских архиереев, которая располагалась на вершине Алафейских гор между Прямским и Казачьим взвозами, начали называть Софийским двором.

Но прекрасный многоглавый собор, гордость тоболян, сгорел в большом пожаре 1677 года. Митрополит Павел решил восстановить святую Софию в камне. До перевода в Сибирь Павел был архимандритом Чудова монастыря в Московском Кремле, а в Патриаршем разряде заведовал возведением храмов и монастырей по всей России. Строительство было знакомым ему делом.

В Тобольске уже появились каменные здания (до наших дней они не дошли): купеческие амбары и Архиерейский дом, возведённый в 1774 году. Но собор – задача куда сложнее, чем палаты. И митрополит Павел вызвал в Сибирь зодчих, которые были знакомы ему ещё по Москве: подмастерьев (так тогда называли мастеров) Гаврилу Тютина и Герасима Шарыпина, каменщика Фёдора Чайку и других. За образец для Софийского собора взяли Вознесенский собор девичьего монастыря в Московском Кремле. (Впрочем, указывают и другие образцы, например, Смоленский собор Новодевичьего монастыря.) Вознесенский собор в Московском кремле был заложен в 1407 году, а потом многократно перестраивался. Он стоял возле Спасской башни. Сложно судить, насколько точно тобольская версия повторила московскую, потому что в богоборческом 1929 году Вознесенский собор взорвали.

Софийский собор в Тобольске

Икона Ремезова «София – Премудрость Божия»

В 1681 году на Софийском дворе Тобольска принялись копать яму под фундамент собора. Камень для строительства ломали в скалах на Туре и на речке Нейве; строительное железо – балки, прутья, «тяги», решётки, жесть для кровель – везли из Москвы. К весне 1684 года собор был почти готов. Но грянула катастрофа: зодчие что-то рассчитали неправильно, и тяжёлые своды здания с грохотом обрушились. Отслужив покаянные молебны, зодчие снова взялись за работу. К осени 1686 года Софийский собор увенчали кресты.

Софийский собор в Тобольске – простой кубический храм на четырёх столпах, на «два света» – с двумя ярусами окон, без обогрева – «холодный», без паперти, с тремя неравными закомарами и пятью главами по углам, причём окнами снабжена только центральная глава. Образ его – эпический, суровый, под стать характеру Сибири. Он древний по духу, без всяких красивостей, завезённых Аристотелем Фиораванти и другими итальянцами.

Софийский собор поразил воображение Семёна Ремезова, в те годы – обычного служилого человека, который баловался художеством сам для себя, без повеления воеводы. Ремезов написал икону святой Софии, и на иконе София держала в руке будущий собор – но не о пяти главах, а всего о трёх. Ремезова не допускали к строительству, он не знал законов и правил архитектуры и вообще никогда не видал каменных храмов, потому нарисовал Софийский собор таким, каким представил. Но икону с должным уважением всё же поместили в левую часть соборного иконостаса.